Книга Ловцы душ. Исповедь - Елена Богатырева

— Там портрет на стене, — спросила она, глядя, как Константин ловко управляется у плиты. — Это твоя мама?

— Да. Она погибла в автомобильной катастрофе. Знаешь, после маминой смерти ты, пожалуй, первый человек, с которым отец разговаривает…

— Костя, — сказала Лариса, — ты же понимаешь, у меня работа… Сегодня меня отпустили… по личным обстоятельствам. Завтра у меня свободный день, я могу посидеть у вас. Но потом…

Не оборачиваясь и орудуя большим ножом для резки мяса, Костя ответил:

— Ты не волнуйся. Во-первых, я ведь сказал ему, что ты работаешь. Он поймет. А во-вторых, он не захочет, чтобы ты стала его нянькой или сиделкой.

— Даже если я твоя невеста?

— Тем более не захочет, — улыбнулся Костя, обернувшись, и тут же сморщился от боли, рассадив себе руку.

Рана-то была пустяковая — срезал только кожу с пальца, но кровищи… Лариса деловито достала перекись и пластырь, взяла его за руку… Он уставился на ее руки, ласково касающиеся его пальцев, как дурак. Интересно, если он ее сейчас поцелует, она сбежит? Конечно, сбежит! А может — нет?

— Ты лучше отвернись, — неправильно расценив его бледность, посоветовала Лариса. — Это может показаться смешным, но от вида крови чаще падают в обморок именно высокие и сильные мужчины.

Он отвернулся. Но каждое прикосновение ее пальцев вызывало разряд электричества, проносившийся по телу.

* * *

Пока готовилось мясо, Костя пригласил Ларису в свою комнату.

— Вон то кресло — особенное. Лучше нигде не отдохнешь. Занимай его, а я — сейчас.

Лариса удобно устроилась в кресле. Кресло оказалось мягким как пластилин и повторило изгибы ее тела. Ничего лучшего ей сейчас и предложить не могли. Разве что парочку бутербродов — с раннего утра во рту не было маковой росинки.

Она осмотрелась. Справа от нее стоял небольшой столик с самыми разными предметами. Коробочка с двумя большими шарами из нефрита, флейта, три колокольчика и…

* * *

Вам случалось когда-нибудь натыкаться на вещь, знакомую по детским воспоминаниям? Это удивительно, как все внутри переворачивает. Помнится, одна знакомая застыла в Третьяковке перед картиной Топильского «Княжна Тараканова». Все вокруг вздыхают: вот она — сила искусства. А дело в том, что девушка детство провела у бабушки. Дети народ любопытный, им впечатлений сколько бы ни было, а — мало, вот они и фантазируют про вещи, которые их окружают, и каждая вещь поэтому в память врезается намертво. У бабушки в комнате стоял дубовый сундук, оклеенный изнутри репродукциями и картинками из журналов. И в самом центре — она — красивая женщина, в глазах — ужас, а у ног вода и мышки. Девушка выросла и не знала, что это знаменитая картина. А в музее застыла. «Княжна Тараканова». Девушка на нее лишь взглянула, сразу же почувствовала запах нафталина и все свое детство вспомнила…

* * *

Вот и Лариса. На столике она вдруг наткнулась на вещь, которую знала с детства. Она понятия не имела, как эта вещь называется, потому что звала ее в детстве «кружилка». Потом, став взрослой, она больше нигде и никогда не встречала такой игрушки, а потому решила, что игрушку смастерил кто-то из учителей.

Но теперь перед ней стояла точно такая же тарелочка с черной закрученной спиралью. Лариса прекрасно знала, что, если тронуть ее, она начнет медленно вращаться. В детстве, когда Марта показывала ей, как тарелочка кружится, Лариса приходила в восторг. Дотянувшись до стола, она тихонько коснулась диска пальцем. Диск поплыл, спираль, извиваясь, заманивала ее внутрь воронки. В голове как-то разом прояснилось, на душе стало светлее, а губы расплывались в улыбке. Лариса прикрыла от удовольствия глаза, а когда снова открыла их, Санников стоял на пороге с бутербродами.

— Это твоя игрушка? — спросила Лариса.

— А почему игрушка?

— У меня была в детстве точно такая же.

Санников удивленно поднял брови:

— Интересно, кто тебе ее подарил?

— Мне ее не дарили. Но я помню, как Марта часто звала меня поиграть с ней. А почему ты на меня так смотришь?

— Потому что эта штуковина помогает погружать человека в гипнотическое состояние. Тебя в детстве подвергали гипнозу?

— Слова-то какие! — проворчала Лариса недовольно. — Подвергали! Да играли мы с ней просто.

— Как?

— Она рассказывала мне сказки, а я смотрела на «кружилку», — быстро ответила Лариса. — И знаешь, я ведь об этом раньше никогда не вспоминала…

— А вспомнила только сейчас, посмотрев, как крутится диск, — добавил Санников.

— Да.

— А какие сказки тебе рассказывали?

Лариса задумалась.

— Ну, про Красную Шапочку, про Серого Волка, про Бабу-ягу?

— Нет, — покачала она головой. — Совсем не то. Что-то жуткое и волшебное. А сути я не помню.

— Очень интересно, а как…

— Почему ты меня расспрашиваешь? Я же не на приеме у психолога!

— Тебе не кажется странным, — вкрадчиво начал Константин, но Лариса не дала ему договорить:

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свое детство. Психологию нам в училище преподавали. Я со своими проблемами сама справлюсь.

— Ты уверена?

— Абсолютно!

После ужина Лариса снова измерила Николаю Савельевичу давление и дала таблетку. Она наотрез отказалась остаться ночевать у них в свободной комнате, но обещала непременно появиться завтра с утра.

— Лариса, вы бы дали мне адресок своей тетушки. Может быть, я попробую с ней поговорить, — попросил Николай Савельевич на прощание.

Лариса, как утопающая, посмотрела на Костю, но все-таки продиктовала адрес. Отец настоял, чтобы Константин проводил девушку домой, потому что на улице было совсем темно, и еще потому, что так было принято в годы его молодости. Отказаться Лариса не посмела. На сердце было радостно от того, что именно ей удалось заставить этого милого чудака пожить подольше.

Она записала для Кости свой телефон.

— Если тебе только покажется, что ему стало хуже, — звони в любой момент. Не прощу себе, если что-нибудь случится…

— А как у него с перспективами?

— Очень неплохо. Еще денек понаблюдать — и достаточно.

Они медленно брели по улице. До дома Ларисы ходил трамвай — две остановки. Но ждать его можно было до второго пришествия, и она предложила идти пешком.

— Знаешь, о чем я подумала? Твой отец собирается поговорить с моей тетей.

— Ну и что?

— О чем?

— Кто его знает, — рассеянно сказал Константин, и Лариса удивленно посмотрела на него снизу вверх.

— Но он может представиться отцом моего жениха, — подсказала она.