Книга Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал - Анна Гавальда

По сути, это целая вселенная, и между ее обитателями и всем остальным человечеством высится непреодолимая стена.

Так вот, в общих чертах моя работа заключается в том, чтобы объезжать владения хозяина.

Я работаю в тесном контакте с товароведами продовольственных магазинов и супермаркетов. Вместе с ними я разрабатываю стратегию продвижения нашей продукции на рынке, определяю перспективы продаж, организую презентации.

Лично мне все это представляется чем-то вроде прогулки по улицам под ручку с красивой девушкой, достоинства которой ты расхваливаешь окружающим на все лады, словно подбирая ей достойную партию.

Но пристроить продукцию - это еще полдела, главное, чтобы ее грамотно продавали. Поэтому при случае я всегда проверяю продавщиц, смотрю, как представлен наш товар на витрине, где именно и в каком виде; раскрыта ли холщовая тряпица, как в телерекламе, не заветрились ли наши сосиски, разложен ли паштет по горшочкам на старинный манер, подвешены ли колбасы связками - так, словно их только что сделали и выставили на просушку. И то, и это, и еще многое другое… Никто не обращает внимания на такие мелочи, а между тем именно они и отличают продукцию Поля Придо от всех остальных на рынке.

Знаю, я слишком увлекся описанием своей работы, а ведь должен рассказать совсем о другом.

Сегодня я занимаюсь свининой, но мог бы продавать помаду или шнурки. В моей работе мне нравятся общение с людьми, обсуждение проблем и поездки по стране. Главное для меня - не торчать целый день в офисе, чувствуя за спиной постоянное присутствие начальства. От одной только мысли о кабинетной работе я впадаю в тоску.

В понедельник, 29 сентября 1997 года я встал без четверти шесть утра. Бесшумно собрался, чтобы жена не ворчала. Только и успел что быстро принять душ - времени оставалось в обрез: зная, что все равно придется заезжать на заправку, я хотел успеть проверить давление в шинах.

Кофе я выпил на заправке «Шелл». Терпеть этого не могу - от запаха дизельного топлива в сочетании с ароматом сладкого кофе меня всегда начинает подташнивать.

Первая встреча была назначена на половину девятого в Понт-Одемаре. Я помог сотрудникам «Перекрестка» обустроить стенд для демонстрации нашей новой продукции в вакуумной упаковке - новинка, которую наши специалисты разработали в соавторстве с одним известным шеф-поваром. (Знали бы вы, сколько он запросил за то, что его портрет в колпаке будет фигурировать на упаковке!)

Вторым пунктом назначения была промышленная зона Бург-Ашара, туда мне нужно было попасть к десяти.

Я слегка опаздывал, да еще и туман над автобаном никак не хотел рассеиваться.

Я выключил радио, потому что хотел спокойно пораскинуть мозгами.

Меня беспокоил предстоящий разговор - я знал, что тут мы столкнемся с серьезным конкурентом, и ни за что на свете не хотел провалить дело. Так сильно задумался, что едва не проскочил поворот.

В час дня мне позвонила жена - она была в совершеннейшей панике:

- Жан-Пьер, это ты?

- А кого ты ожидала услышать?

- Боже мой… У тебя все в порядке?

- Да к чему все эти вопросы?

- Из-за аварии, конечно! Я уже два часа пытаюсь дозвониться тебе на мобильный, но они говорят, что все линии отключены! Два часа я схожу с ума, как полная идиотка! Я уже раз десять звонила тебе на работу. Черт бы тебя побрал! Мог бы и сам позвонить, ты совсем обалдел от своей работы…

- Постой-постой, не кричи! О чем ты говоришь, объясни.

- Об аварии, которая произошла утром на А-13. Ты разве не по ней собирался ехать?

- Да о какой аварии?

- Не-ет, я действительно рехнусь!!! Это ведь ты слушаешь целыми днями «Франс Инфо»!!! Только об этом столкновении все и говорят. Даже по телевизору! О чудовищной аварии, которая случилась сегодня утром недалеко от Руана.

- Ладно, все, я заканчиваю, у меня полно дел… Я весь день ничего не могла делать, уже представляла себя вдовой. Прямо-таки видела, как бросаю горсть земли в твою могилу… Твоя мать мне звонила, моя звонила… То еще выдалось утро.

- Милая, мне так жаль! Но на этот раз все обошлось… Еще немножко тебе придется потерпеть мою матушку.

- Ну что ты за идиот…

- И знаешь что, Фло…

- Да?

- Я тебя люблю.

- Ты никогда мне этого не говоришь.

- А сейчас я что делаю?

- Ладно, ладно… до вечера. И позвони матери, иначе в лучший мир отправится она.

В семь вечера я посмотрел региональный выпуск новостей. Ужас.

Восемь погибших и около шестидесяти раненых.

Машины, сплющенные, как бумажные стаканчики.

Сколько?

Пятьдесят? Сто?

Опрокинувшиеся на бок и сгоревшие дотла трейлеры. Десятки машин «скорой помощи». Жандарм, вещающий о неосторожном поведении на дороге, о превышении скорости, о предсказанном еще накануне тумане и о телах, которые до сих пор не удалось опознать. Растерянные, молчаливые, плачущие люди.

В восемь я прослушал заголовки новостей TF-1. Объявили уже о девяти погибших. Флоранс кричит с кухни:

- Хватит! Довольно! Иди сюда.

Мы выпили вина, сидя за кухонным столом - сердце у меня к этому не лежало, но я хотел сделать жене приятное.

Только теперь меня настиг страх. Кусок в горло не лез, и я чувствовал себя, как нокаутированный боксер.

Я никак не мог заснуть, и жена занялась со мной любовью - очень нежно.

В полночь я снова отправился в гостиную, включил без звука телевизор и начал обшаривать комнату в поисках сигарет.

В половине первого я слегка прибавил звук, чтобы прослушать последний выпуск новостей, и не мог отвести взгляд от нагромождения смятых в лепешку машин по обе стороны дороги.

Ну что за чертовщина…

Я говорил себе: «Все-таки люди - жуткие придурки».

А потом на экране появился парень в майке с надписью «Ле Кастелле». Никогда не забуду его лица.

И он заговорил, этот парень:

- Ну да, согласен, был туман, и, ясное дело, многие ехали слишком быстро, но все это произошло из-за придурка, сдавшего назад, чтобы вернуться к съезду на Бург-Ашар. Я все видел из кабины. Рядом со мной притормозили две машины, а в них, как в масло, впилились остальные. Хотите верьте, хотите нет, но в зеркале заднего вида я ни черта не мог разглядеть. Ни-че-го. Ноль. А эта сволочь сейчас, небось, дрыхнет себе спокойненько в своей постели.

Вот что он сказал. Мне.

Мне, Жану-Пьеру Фаре, сидевшему нагишом в собственной гостиной.

Это было вчера.

Сегодня я скупил все газеты. И прочел на третьей странице «Фигаро» за вторник, 30 сентября: