Книга Спанки - Кристофер Фаулер

Он взял из стоявшей на стойке большой стеклянной банки леденец и стал его разворачивать.

— Пиджак смотрится очень даже мило. Так, а теперь надо подобрать тебе пару черных башмаков. Повесь все на место и пошли в соседний магазин.

Я принялся надевать пиджак на плечики.

— И что теперь будет? Спанки сунул леденец за щеку.

— Ты еще не устал?

— Пока нет.

— Тогда мы пойдем в отдел мужской одежды универмага Харви Николса. И таким образом сегодня же покончим с твоим гардеробом.

Посасывая леденец, он окинул меня довольно странным взглядом.

— Ну, что еще?

— Мне почему-то кажется, что ты, Мартин, не особенно доволен происходящим. Я смущенно пожал плечами.

— Терпеть не могу ходить по магазинам.

— Повторяю, я озабочен созданием твоего нового имиджа, то есть соответствующего набора визуальных сигналов. Если бы ты был женщиной и я сказал бы тебе, что нам предстоит опустошить полки магазина Харви Николса, все твое существо начало бы содрогаться от пароксизма многократного оргазма. Лишь немногие женщины способны устоять перед подобным соблазном.

Он сомкнул ладони, и исходившее от них мягкое свечение исчезло. Снова оказавшись в темноте, мы стали пробираться к выходу из магазина. Послышались приглушенный щелчок и легкое жужжание включившейся охранной сигнализации.

Проникнув на первый этаж другого универмага, находившегося на противоположной стороне улицы, мой добровольный наставник сам примерил несколько пиджаков. Лишь когда он снял водолазку, я впервые увидел те самые “рога”, о которых говорил Зак, — это был тянувшийся вдоль спины ряд крохотных и острых, как иглы, отростков, которые, казалось, отходили от позвоночника. Оки были розовые у основания и костисто-белые наверху и чем-то напоминали защитные шипы морского ежа. Следовало признать, что мне они отнюдь не показались нелепыми; более того, я даже посчитал, что людям не мешало бы иметь нечто подобное, и было бы совсем уж хорошо обзавестись хвостами.

— Но как же они не рвут тебе рубашки? — спросил я, завороженный редкостным зрелищем.

— А я укладываю их вдоль спины, — ответил Спанки, протягивая руку за спину и приглаживая рожки тыльной стороной ладони. — Видишь?

Для себя Спанки выбрал синевато-серый костюм от Армани — прежде чем повесить его обратно на плечики, он тщательно осмотрел подкладку. Меня явно нервировал вид поблескивающих окуляров телекамер, и я указал на них Спанки.

— На этот счет можешь не беспокоиться, — беззаботно произнес он. — Я стер всю запись магнитные импульсом.

Примерно через час мы закончили выбор одежды и докинули магазин столь же легко и спокойно, как и вошли в него. Вся одежда была водворена на свои места, и мы уходили, что называется, с пустыми руками. Спанки сказал, что теперь я могу пойти домой и немного отдохнуть, пока сам он будет заниматься репродуцированием одежды.

— Да, чуть не забыл, — сказал он. — Стой и не двигайся.

Спанки легонько провел пальцами правой руки по моим волосам. Я почувствовал легкое покалывание вокруг ушей и в области шеи.

— А теперь отряхнись.

Мне на воротник упали колючие пряди волос, тут же посыпавшиеся с плеч.

— Ну вот, так гораздо лучше. Сейчас ты выглядишь уже почти как я, похож на человека.

— Ловко это у тебя получается. И что теперь? Я вышел на проезжую часть улицы и поднял руку, в надежде остановить показавшееся вдали черное такси.

— Встретимся завтра утром в одиннадцать часов у входа в подземку на станции “Слоуни-сквер”. Никому не говори, куда ты идешь или с кем встречаешься. И вообще никому обо мне не рассказывай. Кажется, я уже предупреждал тебя об этом.

— А почему? — виновато спросил я. — Что случится, гели я расскажу?

— Существует слишком много людей, домогающихся повторного шанса, и мне не хотелось бы объявлять им, что они его уже никогда не получат. — Он улыбнулся и сунул руки в карманы. — А теперь садись. Если таксист примет тебя за сумасшедшего, он откажется везти.

Я перевел взгляд на водителя, который и в самом деле с опаской косился в мою сторону.

— Меня-то он не видит, — пояснил Спанки. — Кроме тебя, меня вообще никто не может видеть, а потому ему кажется, будто ты разговариваешь сам с собой.

— Но... в тот вечер, когда мы познакомились, те две девушки в клубе... они ведь обернулись, когда ты проходил мимо.

— Они просто что-то почувствовали. С некоторыми людьми это случается. Но увидеть меня так, как видишь ты, удается лишь очень немногим.

Спанки помахал мне рукой и неторопливым шагом пошел прочь, насвистывая себе под нос какой-то не вполне знакомый мне мотивчик. К тому моменту, когда я захлопнул дверцу и откинулся на сиденье такси, он уже затерялся среди бледных манекенов пустых магазинов.

Глава 7Поздний завтрак

Проснулся я в начале десятого с жуткой головной болью.

В окно спальни врывался яркий солнечный свет, который рассыпался на мельчайшие осколки, отражаясь от любой поверхности, которая встречалась у него на пути. Мои конечности болели, а голова попросту раскалывалась на части. Было такое ощущение, словно я пьянствовал всю ночь, а потому у меня возникло сомнение: действительно ли несколько часов назад я вместе со Спанки вламывался в фешенебельные универмаги? Но тут мой взгляд упал на голубые коробки, аккуратно сложенные в изножье кровати. Сверху лежала белая квадратная карточка, на которой было написано:

“Сегодня надень то, что находится в верхней коробке. Я хочу, чтобы ты произвел соответствующее впечатление.

С приветом С.”

Побрившись и умывшись, я облачился в одежды, которые Спанки сумел скопировать — явно при помощи своих эльфов — всего за одну ночь. В отдельной коробке были косметические принадлежности, в том числе туалетная вода от Мултона Брауна, мазь от прыщиков “Окси-10”, лосьон после бритья от Ральфа Лорена и австралийский гель для волос, причем с соответствующими инструкциями по пользованию. Судя по всему, Спанки и впрямь считал, что я совершенно не способен привести себя в подобающий вид.

Через полчаса, подойдя к зеркалу, я совершенно не узнал себя: на меня смотрел незнакомец в красном шерстяном пиджаке от Голтье, черной водолазке и брюках. Волосы были уложены на манер красавцев с обложек модных журналов. Таким мне никогда не доводилось себя видеть, и, надо признать, я остался весьма доволен. Я как раз закрывал за собой дверь спальни, когда из ванной, почесываясь, в старом, потрепанном халате вышел Зак.

— Срань Господня! — Он оглядел меня с головы до ног и, ошеломленный, застыл на месте. — Да ведь это же Джорджио, едри его мать, Армани!

— Точнее, Жан-Поль Голтье. Прочь с дороги, плебей.

— Слушай, ты прямо хлыщ прифранченный! Да что случилось-то? Родители померли и оставили тебе кучу денег? — Он втянул ноздрями воздух и скривил рожу. — Боже праведный, пахнет, как в классном борделе.