Книга Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ленин - Борис Илизаров

Был ли Ленин немецким агентом влияния?

Революционер, философ, публицист, интеллектуал, человек, претендовавший на обладание абсолютной истиной и на особо чуткую интуицию, не почувствовал приближения самого главного события своей жизни. Таким событием была не Октябрьская революция, как бы она ни была важна для него, России и всего мира. Важнейшим событием, благодаря которому Ленин смог достичь вершины, той, о которой мечтал, думал и говорил всю жизнь, была Февральская революция 1917 г. Если бы она произошла лет на пять позже, то Ленин по состоянию здоровья уже не смог бы принять участия ни в буржуазной, ни тем более в пролетарской революции. Все, что было в жизни Ленина действительно примечательного, произошло между весной 1917 и весной 1922 гг., т. е. между 48 и 52 годами жизни. Но Февральскую революцию он не предвидел, не предчувствовал, не предвосхитил.

Ленин, как и большинство его соратников, явно отчаялся ждать скорой очистительной бури в России и тем более начала мировой революции в Европе. Сохранилось редкое свидетельство будущего вождя. В начале января 1917 г. он выступил пред молодыми швейцарскими рабочими в помещении Народного Дома в Цюрихе. Его речь была посвящена урокам русской революции 1905 г. Ленин говорил свободно, по-немецки, обращаясь с первым, но не с последним в своей жизни напутствием молодежи: «Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией… Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции». Эти фразы опубликованы в пятом издании его собраний сочинений. Там же напечатана одна из его речей, относящаяся к 1918 г., в которой он, вспоминая уроки Февральской революции, прямо признавался в том, что не почувствовал ее приближения. Ленин без особой нужды не строил из себя пророка и прозорливца, хотя тактические предсказания и опережающие шаги, всегда сопровождающие яростную политическую борьбу, делал постоянно и часто с успехом. После Октябрьской революции его соратники настолько были поражены ее удачей и так быстро привыкли к его неординарным политическим ходам, что уверовали в пророческий дар вождя, а после его смерти всячески поддерживали в народе эту почти религиозную веру. В обожествлении Ленина больше всех преуспел, конечно, Сталин, но и Троцкий приложил свою руку. По его словам, Ленин подметил в себе пророческий дар еще в 1910 г., называя его «антиципацией», т. е. предвосхищением. В свою очередь, Сталин, произнося речь над гробом вождя в январе 1924 г., назвал Ленина ясновидцем. «В дни революционных поворотов он буквально расцветал, становился ясновидцем, – вспоминал Сталин, – предугадывал движение классов и вероятные зигзаги революции, видя их как на ладони». Миф о провидческих способностях Ленина почти столетие воспроизводился советской пропагандой. На самом же деле Ленин часто ошибался в своих прогнозах и предвосхищениях. Так, он не сумел предугадать важнейшие повороты в российской истории: демократическую Февральскую революцию, поражение Германии в Первой мировой войне, он до конца чуть ли не ежемесячно предсказывал начало мировой социалистической революции и много еще чего. Нет, Ленин не был пророком для своего отечества. Но Октябрьский переворот 1917 г. он не только предвосхитил, но и сотворил.

И хотя будущий вождь мирового пролетариата по крайней мере дважды признавался в том, что он не почувствовал приближения Февраля, этот просчет, в то время когда он был в Швейцарии, мог нанести ему и его делу непоправимый ущерб. Он мог опоздать и пропустить тот особенный момент, когда, окунувшись в стихию революции, он мог быть вознесен ее самым высоким гребнем на вершину «диктатуры пролетариата», с которой, как он думал, только и можно прозреть будущий социалистический мир.

О начале революционных событий в Петрограде чета Ульяновых вместе со всей швейцарской колонией узнала из газет, приходивших с трехдневным опозданием. Маленькую русскую общину залихорадило. По воспоминаниям Крупской, они с Володей часами ходили по улицам Цюриха, обсуждая различные варианты переезда в Россию. Они понимали, что нейтральная Швейцария оказалась со всех сторон окружена воюющими странами, и вариантов скорого возвращения в Россию было мало. Через Францию путь был очень длинным, сложным и опасным, учитывая, что Австро-Венгрия и Турция – союзники Германии. Через Англию дорога также была неблизкой, а главное, англичане всячески тормозили возвращение русских эмигрантов, сажали их в тюрьмы и концлагеря, т. к. многие из них принадлежали к левым, решительным противникам войны «до победного конца». Оставался путь через Германию, но она находилась в состоянии войны с Россией и давно истекала кровью в боях на два фронта.

В. И. Ленин и М. И. Ульянова направляются в Большой театр на заседание V Всероссийского съезда Советов. Москва, 5–9 июля 1918 г.

Как Ленину удалось договориться с немецкими властями о переезде почти двух десятков человек через территорию враждебного государства в нейтральную Швецию, а оттуда через Финляндию в Петроград, до сих пор не ясно. Вскоре после его возвращения, как только выяснилось, что Ленин занял враждебную позицию по отношению к Временному правительству, по отношению ко всем политическим партиям, как партиям «соглашательским» и «предающим революцию», его самого тотчас стали обвинять в предательстве русских интересов и даже в шпионаже в пользу Германии. Что такого важного мог сообщать из России для немецкого генерального штаба немолодой политэмигрант? Но ему действительно угрожали судом, Ленин был вынужден давать в печати Швеции и России не очень внятные объяснения по поводу комфортабельного путешествия по территории кайзеровской империи. В середине сентября 1917 г. Ленин опубликовал в центральном партийном органе большевиков заметку «О клеветниках». В ней он писал – околоправительственные газеты заявили о том, что, по данным «военного министерства», показаниям многочисленных свидетелей и на основании документов, было установлено: ему «Германским правительством было поручено пропагандировать мир». Связь с немцами якобы была установлена через украинских националистов, также обещавших немцам сепаратный мир в случае успеха их дела. Я храню в своей домашней библиотеке номер «желтого» журнала «Бич», выходившего летом 1917 г. под редакцией будущего советского драматурга А. Амфитеатрова. Примитивно оформленный цветной иллюстрированный номер почти полностью посвящен Ленину и революции. На одной из карикатур он грубо изображен в заляпанном кровью талесе, с веревкой на шее, получающим кошель с тридцатью сребрениками от кого-то в черном балахоне: «Благоволите получить и расписаться, херр Ленин». Этот журнал я приобрел в букинистическом магазине еще в глухие советские времена.

История с «опломбированным вагоном», в котором в первой половине апреля 1917 года проехала через всю Германию группа русских эмигрантов, до сих пор возбуждает споры. Со своей стороны отмечу, со слов Ленина известно, что он попросил помощи в организации переезда швейцарских и шведских социал-демократов, которые в этих странах занимали прочные позиции в парламентских и правительственных сферах. Не перечисляя имен, замечу, что немало левых социал-демократов нейтральной Швейцарии и нейтральной Швеции были пацифистами и в этом вопросе сторонниками циммервальдцев. Они с энтузиазмом встретили известие о демократической революции в России и не забывали о приличествующем подлинным марксистам пролетарском интернационализме. Швейцарцы собрали изголодавшимся эмигрантам и передали Ленину значительную сумму денег (3 тысячи франков), на которую они сумели не только прокормиться в дороге, но и приодеться, правда, уже в Швеции. Известна фотография, на которой изображена группа людей во главе с Лениным, стремительно пересекающая улицу Стокгольма в апрельские дни 1917 г. Ленин в буржуазном котелке с франтоватой тросточкой-зонтиком, в добротном костюме и в пальто. Несносимое драповое пальто и крепкие кожаные ботинки он приобрел себе тогда же. Теперь и то и другое выставлено в его музее. Но по приезде в Россию котелок он больше никогда не носил, заменив его пролетарской кепкой, которую можно было эффектно срывать с головы во время кульминации очередной речи и, зажав в кулаке, размахивать ею над головами тех же пролетариев. Во все времена все политики мимикрируют под вкусы своего электората. С тех пор котелок бесследно исчез, а в сталинское время ни один приличный буржуй, застигнутый революцией, не появлялся без него на советском киноэкране.