Книга Между процедурами. Записки слишком занятой медсестры - Сату Гажярдо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы знаете, сколько может прослужить самая обычная самоклеящаяся повязка? А пластырь?
Однако подобные вещи происходят не только с повязками. Яркий пример этого – пластыри крестиком[36]. Вы их хорошо рассмотрели? Как вы думаете, что это такое? Для чьей это попы предназначено? Они же сделаны в форме сердечка, а мы клеим их на зад! Что-то здесь не так! И не думаю, что я первая, кто это заметил. Вот лежит у тебя бабулька на боку, попой к тебе. В руке у тебя пластырь сердечком, и ты не знаешь, то ли написать ей признание в любви, то ли наклеить, как получится, и забыть про это. В итоге приклеиваешь, вырезаешь ножницами нижний уголок, чтобы пластырь был похож на задницу. Медсестра-рукодельница, не иначе!
Помимо замысловатых форм повязок, существует еще миллион их подвидов. Они бывают с водорослями, гидрогелем, серебром, защитные, гидроколлоидные, без коллоидов, с активированным углем, абсорбирующие, подсушивающие, для влажного лечения, для сухого лечения, для полусухого (вспомнила про шампанское!), как вторая кожа, с гидрофиброй, с коллагеназой и даже с экстрактом азиатского лютика, что звучит как «сделано в Китае», к чему у меня доверия нет.
Зачем нам морочат голову? Никто из нас не знает, сколько должна служить самая обычная самоклеящаяся повязка.
– Двадцать четыре часа, – заявляет одна.
– Ничего подобного, они эффективны два дня, мне сказал это представитель производителя, – говорит другая, которая только и ездит по конгрессам и с пациентами в жизни дела не имела.
– Нет, нет, они держатся семьдесят два часа. Это повязки последнего поколения. Они очень дорогие, – уверяет начальница.
В конце концов, приходишь в отделение, и тебя посылают обработать рану лежачему больному из четырнадцатой палаты, потому что ни одна из ветеранок не хочет туда идти. И поскольку ты еще им не занималась, идешь, делаешь свою работу и, потерявшаяся в этом громадном мире самоклеящихся повязок, приклеиваешь ему ту же, что была до этого, так как у нее самая подходящая форма из всего арсенала имеющихся у тебя.
Я вас оставлю, а то через десять минут придет моя сменщица, а мне еще надо спрятать пару повязок с серебром. Если в здравоохранении с деньгами станет совсем худо, заложу их в ломбард!
Мастера в измерении температуры в любом месте твоего тела
Мало что менялось в мире измерения температуры тела до того, как убедились, что ртуть в градусниках токсична. Как же ей не быть токсичной?! Весь день прыгать из подмышки в подмышку или, что еще хуже, из попы в попу! В таких условиях она поневоле должна была стать токсичной.
Многодетные матери способны с точностью до десятых определять температуру ребенка, просто приложив ладонь или губы к его лбу!
И вот приходит день, когда из больницы убирают все ртутные градусники (все, кроме тех, что ты оставила себе на память) и меняют их на электронные. Новые технологии пришли в мир медицины! В течение нескольких месяцев я совершенствовала технику встряхивания термометра, чтобы опустить ртуть, когда учила сестринское дело: четкие, сухие встряхивания, от трех до пяти раз, осторожно, чтобы не ударить термометр о стол или о голову больного. И все это для того, чтобы теперь их убрали!
Я уж молчу о целой технике просмотра температуры: повернуть градусник к свету и медленно менять угол наклона, пока не станет видно черту границы серебряного цвета. Настоящее искусство!
Чтобы так не заморачиваться, матери всего мира уже давно выработали свою технику для того, чтобы вмиг узнать, есть ли у их детей температура. Ее достоверность составляет сто процентов: они просто прикладывают руку или губы ко лбу ребенка. Произведя такую процедуру, они уже точно знают, нужно посетить педиатра или нет. Некоторые многодетные матери таким способом определяют даже десятые доли градуса.
– Добрый вечер! У моего сына температура 38,4.
– Когда вы ему ставили градусник?
– А зачем градусник? Я и без него знаю!
Эксперты всего мира пытались разгадать этот секрет и воспроизвести руку, мерящую температуру, но у них так ничего и не получилось.
Наиболее похожим на измеряющую руку из всего того, что они сделали, получился лазерный пистолет[37], который может измерять температуру тела. И на какое место нужно наводить лазер? На лоб, естественно. Когда в приемном покое медсестра прицелится тебе в лоб, не поймешь, то ли она хочет добить тебя контрольным выстрелом, то ли отблагодарить за ожидание своей очереди без протестов.
Если ты прочтешь инструкцию, то пропадет желание их принимать
По пути на работу я встретила своего дедушку в компании двух пенсионеров. Они стояли у входа в аптеку и обменивались рецептами. И вот, глядя на них, я задумалась о таблетках.
Мне бы очень хотелось познакомиться с человеком, который выбирает цвет для таблетки. Я представляю его в кабинете с кофе в бумажном стаканчике и связкой образцов разных цветов, такой же, что дают в магазине при выборе красок. Только вместо того, чтобы помочь определиться с цветом, эти образцы обычно еще больше запутывают, потому что ты открываешь для себя цвета, о существовании которых ты даже не догадывалась.
– Эту таблеточку мы покрасим в красный цвет, потому что она для похудения. Вот эту – в черный, потому что она от депрессии. Ой, а это для эрекции, ее покрасим в синий, пусть родится мальчик. А контрацептивы? Тогда в розовый!
Я предпочитаю познакомиться с человеком, выбирающим цвет для таблеток, а не с тем, кто определяет их размеры. Человек, который выбирает размеры для таблеток, – нехороший человек, клянусь самой Флоренс Найтингейл.
Инструкция к таблеткам создана для того, чтобы ее никогда не читали!
Потому что у того, кто решает, что таблетка от инфаркта должна быть размером с рисовое зернышко, очень скверный характер. Представляю себе, как бедный дедуля, с его толстыми пальцами, весь в поту и с болью в груди, пытается взять эту мизерную таблеточку, чтобы положить ее под язык. Уверяю вас, разработчик сего «блага» – очень плохой человек. А что вы скажете мне о таблетках рифампицин?[38] Есть даже печенье меньшего размера, чем эти таблетки! И к тому же нужно принять две такие таблетки, да еще за час до завтрака! Туберкулез, конечно, вылечится, но жить дальше придется с образовавшейся язвой в желудке.
