Книга Семена времени - Джон Уиндем

Потом взяла карандаш и листок бумаги, помедлила, старательно вспоминая, чему ее учили, и принялась писать в столбик цифры. Прошло довольно много времени. Наконец Лелли подняла голову и полюбовалась результатом вычислений. Пять тысяч фунтов в год в течение пяти лет плюс сложные проценты – очень даже неплохо, по марсианским меркам, целое состояние.

Хотя нет… В такой ситуации человек, на лице которого не застыло навсегда удивленное выражение, скорее всего нахмурился бы. Конечно, из этой суммы надо кое-что вычесть, а именно – две тысячи триста шестьдесят фунтов.

Хроноклазм

Мое знакомство с Тавией началось, можно сказать, издалека. Как-то утром на плайтонской Хай-стрит ко мне подошел незнакомый пожилой джентльмен. Он приподнял шляпу, отвесил поклон, скорее на иностранный манер, и вежливо представился: – Меня зовут Доналд Гоби, доктор Гоби. Я буду весьма признателен вам, сэр Джералд, если вы уделите мне несколько минут вашего драгоценного времени. Очень прошу простить за беспокойство, но дело весьма важное и не терпит отлагательств.

Я внимательно посмотрел на него.

– Видимо, здесь какое-то недоразумение. Я не титулован – я даже не дворянин.

Он выглядел озадаченным.

– Неужели! Простите великодушно! Такое сходство… Я был совершенно уверен, что вы сэр Джералд Лэттери.

Настал мой черед удивиться.

– Я и есть Джералд Лэттери, но мистер, а не сэр.

– О боже! – смутился он. – Конечно! Как глупо с моей стороны. Есть здесь… – он посмотрел вокруг -…есть здесь местечко, где мы могли бы побеседовать без помех?

Я заколебался лишь на миг. Бесспорно, передо мной был образованный, культурный джентльмен. Может быть, юрист. И уж конечно, не попрошайка или кто-нибудь в таком роде. Мы находились рядом с «Быком», и я пригласил его туда. Гостиная была свободна и предоставлена к нашим услугам. Он отклонил мое предложение выпить, и мы сели.

– Ну, так в чем же дело, доктор Гоби? – спросил я.

Он не сразу решился заговорить, но все же собрался с духом и сказал: – Это касается Тавии, сэр Джералд… э-э, мистер Лэттери. Вы, вероятно, не представляете истинного масштаба возможных осложнений. Вы понимаете, я говорю не о себе лично, хотя мне это грозит серьезными неприятностями, – речь идет о последствиях, предвидеть которые невозможно.

Поверьте, она должна вернуться, прежде чем случится непоправимое. Должна, мистер Лэттери!

Я наблюдал за ним. Несомненно, он был по-настоящему чем-то расстроен.

– Но, доктор Гоби… – начал я.

– Я понимаю, что это значит для вас, сэр, но все же я умоляю вас на нее воздействовать. Не ради меня, не ради ее семьи, но ради общего блага.

Нужна величайшая осторожность, иначе последствия непредсказуемы. Порядок, гармония совершенно обязательны. Сдвиньте с места одно зернышко – и, кто знает, чем это кончится? Поэтому заклинаю вас убедить ее…

Я перебил его, но мягко, так как, о чем бы там ни шла речь, его это дело очень тревожило.

– Одну минуту, доктор Гоби! Боюсь, это все же ошибка. Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите.

Он с явным недоверием поглядел на меня.

– Как?… Уж не хотите ли вы сказать, что еще не встречались с Тавией?

– Насколько мне известно, не встречался. Я даже имени такого никогда не слышал, – заверил я.

У него был такой растерянный вид, что я снова предложил выпить. Он отрицательно покачал головой и понемногу пришел в себя.

– Мне так неловко. И впрямь вышла ошибка. Прошу вас принять мои извинения, мистер Лэттери. Боюсь, я показался вам не совсем нормальным.

Все это так трудно объяснить. Забудьте, пожалуйста, наш разговор. Очень вас прошу, забудьте его.

Он удалился с потерянным видом. А я, хоть и несколько озадаченный, через день-другой выполнил его последнюю просьбу – забыл о этом разговоре.

По крайней мере думал, что забыл.

Тавию я впервые увидел года два спустя и, конечно, не знал в то время, что это она.

Я только что вышел из «Быка». На Хай-стрит было людно, и все же, берясь за ручку машины, я почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд с противоположной стороны улицы. Я обернулся, и наши глаза встретились. У нее они были карие.

Высокая, стройная, красивая – нет, не хорошенькая, больше чем хорошенькая, – она была в обычной твидовой юбке и темно-зеленом вязаном джемпере. Однако туфли ее выглядели несколько странно: на низком каблуке, но слишком нарядные, не гармонировавшие со стилем одежды. И еще что-то во внешности девушки обращало на себя внимание, хотя я и не сразу понял, что именно. Только потом до меня дошло, что прическа, отнюдь ее не портившая, была – как бы это сказать – неожиданной что ли. Вы можете мне возразить, что волосы – всегда волосы и парикмахеры причесывают их на бесчисленное множество ладов, но это неверно. Моды меняются, и каждому времени присущ свой определенный стиль; да вы взгляните на фотографию тридцатилетней давности, и сразу это заметите. Так вот, прическа девушки, как и туфли, нарушали впечатление цельности.

Несколько секунд она смотрела на меня, смотрела пристально, без улыбки. Затем, двигаясь как во сне, шагнула на мостовую. В этот момент стали бить часы на здании рынка. Она взглянула на них и, охваченная внезапной тревогой, бросилась бежать, как Золушка, догоняющая последний автобус.

Не представляя, с кем она меня спутала, я сел в свою машину. Я был совершенно уверен, что никогда не видел этой девушки.

На следующий день, подавая мне мою обычную кружку пива, бармен «Быка» сказал: – Вчера о вас справлялась молодая особа, мистер Лэттери. Нашла она вас? Я дал ей ваш адрес.

Я покачал головой.

– Кто такая?

– Она не назвала себя, но… – и он описал мне вчерашнюю незнакомку.

– Я видел ее через дорогу, но не знал, кто это, – сказал я.

– А она вроде бы знает вас хорошо. «Это мистер Лэттери вышел от вас?» – спрашивает она. Я говорю, что да, вы здесь были. «Он ведь живет в Бэгфорд-хаусе, не так ли?» – спрашивает она. «Нет, – говорю, – мисс, то дом майора Флэкена. Мистер Лэттери живет в Чэтком-коттедже». Тогда она спрашивает, где это. Надеюсь, ничего, что я объяснил ей? По-моему, она вполне достойная молодая леди.

Я успокоил его: – Мой адрес узнать нетрудно. Странно, однако, что она упомянула о Бэгфорд-хаусе: именно этот дом я хотел бы купить, если у меня когда-нибудь будут деньги.

– Тогда поторопитесь раздобыть их, сэр. Старый майор сильно сдает последнее время. Боюсь, он недолго протянет.

На этом тогда дело и кончилось. Зачем бы девушке ни понадобился мой адрес, она им не воспользовалась, я же со своей стороны и думать об этом забыл.

Снова я увидел ее примерно месяц спустя. У меня вошло в привычку раза два в неделю ездить верхом с девушкой по имени Марджори Крэншоу, а потом отвозить ее домой. Дорога шла узкими улочками, на которых едва могли разъехаться две машины. Завернув за угол, я вынужден был затормозить и рвануть в сторону, потому что встречная машина, пропуская пешехода, остановилась прямо посреди улицы. Когда эта машина наконец проехала, я глянул на пешехода и увидел прежнюю незнакомку. Она узнала меня в ту же минуту и, поколебавшись, сделала несколько шагов навстречу с явным намерением начать разговор. Но потом, заметив сидевшую рядом со мной Марджори, очень неумело сделала вид, что вовсе не собиралась ко мне обращаться. Я дал газ.