Книга Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко

Ответа мы не услышали. Похоже я поставил не на ту лошадь. От немедленного мордобоя и изъятия казенного оружия остановило народное — «за битого — двух небитых» и завет управленца — «звездюли раздаются за закрытой дверью». Ну и третье — других исполнителей нет. Я всерьез задумался, но открыв рот ограничился только.

— Отойдем.

Прикрыв дверь в комнате администратора, я схватил красномордого за ворот и качественно приложил спиной к стене. Показателем качества выступил диплом в алюминиевой рамке, свалившийся со стены. Саныч даже не барахтался.

Выпустив отвороты я отошел и присел на стол, не сводя с него глаз.

— Завязывай с бухлом и собирай мозги в кучу. Через полчаса дашь полный расклад по всем вариантам. Если нет — соберу народ и сообщу, благодаря кому придется задержаться…

Посмотрев на настенные часы, я вышел из комнаты, притворив за собой дверь.

11.30.

Следующие полчаса я развлекался, наливаясь кофеем в обществе спящего терминатора и контролируя сбор средств, старательно уклоняясь от взглядов собирателя, корпящего над гроссбухом вместо заслуженной сиесты. И поднимающего голову только для нового, укоризненного взгляда.

Стрелял глазками не он один. Конкуренцию буху в этом занятии составили отельные дамы. Получив утренний удар по психике и оклемавшись, слабый пол получил второй нокаут — на расстоянии вытянутой руки были спасители, деньги и оружие. Сочетание действовало возбуждающе. И побуждающе. Поглощенный делом бух и впавший в анабиоз терминатор с их точки зрения были безнадежны и взгляды «отельных василисков» скрестились на мне.

Охотниц ненадолго отвлекла брутально-оружейная фотосессия, затеянная в противоположном конце холла гламурными отроками. Юность проиграла и выиграла одновременно — опытный взгляд бывалых дам оценил качественный перевес гламурных фиф и хлипкость кавалеров. Гламурные девицы остались при своих, а их кавалеры — без новых обязательств.

После краткой паузы дамские взгляды вернулись ко мне. Присутствие «бывших» смутило считанные единицы — женщина отличается от девушки не физиологией, а психологией. Есть цель, есть средство. Нет сантиментов. Я чувствовал себя средством.

Нацепив маску сосредоточенного дебила и стараясь не обнадежить кого ненароком я сосредоточено глотал кофе, кляня про себя предприимчивых баб. Минуты текли чересчур неторопливо.

Краем глаза поглядывая на женский зверинец, выглядящий благопристойно на поверхностный взгляд, я погрузился в размышления о женском цинизме, к которому приходит каждая вторая привлекательная женщина к тридцати годам. Под ним я понимал безжалостное вычеркивание всего, выходящего за рамки сакрального «ты — мне, я — тебе». Предпочтительнее — «ты».

Вошедший с улицы, распаренный ржевский механик прервал полет философской мысли. И слава богу! — я уже склонялся к точке зрения, что в женоненавистничестве что-то есть.

У Сергея был вид человека, вернувшегося с пляжа — красная морда, майка, темневшая мокрыми пятнами на спине и подмышках. С образом диссонировало наличие автомата и отсутствие пляжного полотенца

Распространяя запах свежего пота он упал на стул.

— Не нашел, — устало выдохнул он. Искал он алкашей-героев, не вернувшихся в отель после «пляжной войны».

Терминатор вышел из летаргического сна и поерзав задницей, выжидательно посмотрел на пришельца, ожидая подробностей. Напомнив мне воспитанную овчарку, ожидающую «мясного подношения».

— Сейчас.

Сходив за стойку и нацедив газировки, механик разом выхлебал пол-литра и вернулся за стол.

— На улице — пекло, — сообщил он очевидное и наконец перешел к сути.

Пулеметчик переспрашивал, уточняя. Я молчал, не влезая в разговор — меж собой эти двое ладили лучше. Миша, не прекращая мусолить деньги, грел уши. Очередь — тоже.

Поплутав по зарослям, механик выбрался к месту откуда стреляли наши, опознанное по гильзам и мятой траве. Поостерегшись приближаться к краю и нарваться на пулю, он покружил по площадке, так и не увидев криминала — крови или тел. Пляж он осматривал с безопасной дистанции, издалека. С его слов, осевший Крузак стоял там же. Вокруг, меняя колесо суетились трое. Не обнаружив никого в окрестностях обоих гостиниц — нашей и соседней, окончательно спекшись, Сергей вернулся в отель.

— Может, в другую сторону побежали. Или… — он подвел жестом черту под горлом и рассказом. Очередь притихла. Миша уткнулся в гроссбух. Сергей — припал к газировке. Булькание воды стало единственным звуком, нарушавшим тишину.

Мы с Терминатором переглянулись. Лес рубят — щепки летят?…

Я лихорадочно перебирал в уме варианты — начать вторую серию партизанской войны? Вытащить Сихаба из зиндана и предложить арабам обмен? Пожалуй, мысль хреновая — в их закромах тысячи заложников… Оставить, как есть?

Парни молча ждали. Я встал, прихватив «Бушнелл».

— Пошли, посмотрим на пляж.

К морю мы вышли через задний выход, пройдя отель насквозь и сразу попав в пекло. Ослепительно-белое солнце прокалило окрестности, делая жару невыносимой. Покосившись на бассейн, манивший прозрачной, как слеза водой, мы пересекли задний двор. Я завертел головой — где байкер с Орловщины?

— Меня ищете?

Я вздрогнул — голос шел с земли. Присмотревшись, я разглядел вырытый окоп полного профиля, накрытый пляжным зонтиком и набросанными сверху, ветками. Такими темпами к концу недели селянин соорудит тут укрепрайон.

— Круто. Долго рыл?

— Я привычный.

Ладно, каждый развлекается как умеет. По крайней мере там не печет. Пожав плечами я выбрал кочку повыше и подняв бинокль принялся высматривать Крузак. На старом месте его не оказалось. Я повел стеклами вдоль берега и обнаружил его, выписывающим загадочные эволюции на пляже — закладывая виражи и описывая резкие зигзаги, он попеременно поднимал в воздух гальку и брызги, разъезжая на границе земли и моря.

Манера езды натолкнула на мысль — это не арабы. А если они — то окончательно слетевшие с колеи. Маневры джипа увидел не только я, реакция колебалась в диапазоне от хохота до щелканья затвором.

— Сто процентов — наши алкаши.

Бинокль приблизил Крузак — в спущенном окне торчали их счастливые рожи. Не я один мечтал погонять джип по пляжу.

— Наши, — объявил я.

Оставив народ наблюдать за носящейся по песку, машиной, я с облегчением убрался в отель, подальше от уличного пекла.

В холле все оставалось по прежнему — укоротившаяся очередь, рассевшиеся на диванах кучки туристов. Кое-кто уже дремал. Молодежь угомонилась, тихо переговариваясь в своем углу. При их виде в голову нагрянула новая мысль — и я, свернув с курса пошел к ним.

— Поразвлечься хотите?

— В смысле?

Я отозвал в сторону тех троих, что ходили с нами и тихо изложил идею. Парни заулыбались и через полминуты вся тусовка, включая девок, смылась из холла.