Книга Любовь из легенды - Светлана Лубенец

– У нее этих открыток, наверно, тысяча! А самые любимые – с фотографиями киноартистов. Ну… как сейчас некоторые, знаете, собирают постеры с Шварценеггером или рок-группами…

– Ты, Саня, нам все пытаешься разжевать, как малым детям. Давай короче! – продолжала руководить Катаняном Галка. – Мы уже поняли: Людмила Васильевна собирала постеры с киноартистами. А что дальше?

– Ну вот! – возмутился Саня. – Как же можно короче, если ты ничего не понимаешь? Не было в ее времена никаких постеров! Открытки она собирала с киноартистами. Она их очень любила рассматривать – они ей молодость напоминали. Так вот, я собирался на дискотеку… и все никак не мог выбрать, что лучше надеть, а бабушка стала вдруг вспоминать, как дедушка… давно… еще в молодости… пригласил ее в кино и она тоже никак не могла выбрать себе платье. Фильм назывался «Человек-амфибия». Он тогда только что вышел на экраны. Бабушка его вспомнила и захотела еще раз посмотреть на артистов, которые в этой «амфибии» снимались. Они у нее в отдельной папочке лежали. Там все связанное с дедушкой…

– Дедушка у Сани умер в прошлом году, – пояснила Ольге Галка.

– Ну вот, – продолжил Саня, – она эту папочку открывает, а там – пусто!

– Совсем? – ахнула Ольга.

– Не совсем… Все, что не касалось «амфибии», осталось: письма, записки, фотографии… другие… А артистов – нет!

– И Людмиле Васильевне, конечно, сразу стало плохо! – поняла Галка.

– Нет, не сразу. Она сначала стала искать открытки в других папочках, потом ко мне стала привязываться, не брал ли я…

– Ну а ты?

– А что я? На что мне ее «амфибии»? Если бы это были фотографии из «Матрицы» или «Терминатора-3», тогда другое дело. Я стал говорить, что, может, она их на что-нибудь обменяла, а сама забыла…

– Как это обменяла? – не поняла Галка. – На что?

– Да у нее подружки есть, у которых тоже этих открыток, как грязи. И они иногда собираются, молодость свою вспоминают и открытками обмениваются. Ну, время так проводят… Что еще на старости лет делать-то?

– Знаешь, Саня, Людмила Васильевна вовсе не выглядит такой уж старой, – возразила Галка. – Она очень моложавая и, я бы даже сказала, красивая женщина.

– И тем не менее у нее… это… того… больное сердце. – От огорчения Катанян опять сбился с плавного повествования на «того» и «это».

– Она вспомнила, что неосмотрительно обменяла любимых артистов на других, и расстроилась? – предположила Ольга.

– Ничего подобного! Она рассердилась, что я мог такое подумать. И сказала, что ни за что не обменяла бы этих артистов на других, потому что «амфибия» связана с дедушкой. Вроде бы ей не раз предлагали обменять их на… я забыл фамилии… в общем, на каких-то других артистов, но она и то не согласилась, хотя всегда мечтала их иметь. И вот тут ей стало плохо…

– Почему именно тут?

– Потому что она поняла, куда они делись…

– Куда? – в один голос спросили подруги.

– Вчера к ней приходила Капитолина Степановна из 126-й квартиры и опять просила «амфибий». Предлагала очень выгодные варианты обмена и даже деньги.

– А Людмила Васильевна?

– А бабушка не согласилась. Еще зачем-то поила эту Капитолину чаем с пирогами… А теперь вот… это… того… нет «амфибий»…

– Твоя бабушка думает, что открытки Капитолина стащила? – решила уточнить Ольга.

– Она просто уверена в этом, – ответил Саня. – Ей и плохо стало оттого, что артистов украла соседка, можно даже сказать, подруга. Бабушка с этой Капитолиной в одном классе училась, они за одной партой сидели.

– Сань, может, сходить к этой Капитолине? – предложила Ольга. – Поговорить с ней по-хорошему. Рассказать, что Людмила Васильевна заболела.

– Ты думаешь, я не догадался? Как только мама домой пришла, я сразу бросился к этой «подруге»!

– И что?

– А то, что она меня даже на порог не пустила! «Ничего не знаю, ничего не ведаю, ничего не брала! Как вы, молодой человек, можете меня подозревать в таком нечеловеческом коварстве?» – передразнил он соседку.

– Тогда, может быть, это не она… – Ольга не знала, что еще сказать.

– Больше некому, – вздохнул Саня. – Еще вчера днем открытки были на месте, а вечером приходила Капитолина, и сегодня бабушка своих «амфибий» не обнаружила.

– Сань! А Капитолина – такая высокая, огромная, на фрекен Бок из мультфильма о Карлсоне похожа, да? – спросила Галка.

– Точно, вылитая фрекен Бок! И кошка ее, Амалия, толстая, рыжая и ленивая, один в один – Матильда из мультика.

– Вот и надо ее Амалию выкрасть, раз по-хорошему не понимает! – предложила Галка.

– Кошка тут абсолютно ни при чем, – не согласился Саня. – Амалия нам ничего плохого не сделала. Она же не виновата, что ее хозяйка воровкой оказалась.

– Так мы же не насовсем выкрадем, а на время, пока фрекен Бок артистов не отдаст. И мучить не станем, а даже наоборот – кормить и гладить вдоль шерстки будем.

– Нет! Я не собираюсь… это… того… уподобляться этой отвратительной фрекен Бок! – отрезал Катанян, и Ольга впервые с уважением посмотрела на знаменитого двоечника 9-го «А». И даже поняла, чем он смог так понравиться твердой четверочнице Гале Калинкиной.

– Ладно! Пока хватит пустых разговоров! – подвела итог Галка. – Я буду еще думать над этой проблемой, а пока предлагаю вернуться на дискотеку. Там наши москвички с Телевизором небось все глаза проглядели, нас разыскивая. Да и камера у нас!

…Как только друзья вошли в зал, Ольгу с двух сторон подхватили под руки москвички, Саша с Машей, и опять повели в коридор.

– Да что случилось-то? – занервничала Ольга и остановилась. – Пока не скажете, в чем дело, ни за что не тронусь с места!

– Понимаешь, – зашептала ей в ухо Маша, – вы где-то прохлаждались, а мы танцевали с вашими Добровольскими.

– И что? – ощетинилась Ольга.

– А то! Есть разговор. Где тут можно поговорить без свидетелей?

– Пошли, – и Ольга снова двинулась к гардеробу, откуда ушла всего несколько минут назад. – Ну что? – Она встала против близняшек, пошире расставив ноги, чтобы никакая, даже самая ужасная новость не смогла ее поколебать.

– Я оказалась абсолютно во всем права, – заявила решительная Маша, которую Ольга уже довольно легко отличала от задумчивой Саши.

– А именно? – нервно спросила Ларионова.

– А именно вот что: пока вас не было, я все время танцевала с Пашей. Он мне, кстати сказать, понравился и…

– Мне наплевать на Пашу! – зло прервала москвичку Ольга.

– Знаю, – не обиделась Маша, – и сказать тебе я хотела вовсе не это. Я стала просить Пашку, чтобы он уговорил брата пригласить Александру, которая одна скучала у стены…