Книга Встретимся на розе - Ли Майклс

У Деза отвисла челюсть. Она заявила на всю страну, что он один за все в ответе, а она не имеет к этому никакого отношения. Вот это да!

— Но я уверена, что у жителей Лейкмонта есть свое мнение по этому поводу, так же, как у меня, — продолжала Джина. — Надеюсь, что они скажут мистеру Керригану свое слово.

“Чувствовало мое сердце, что она не спустит меня так просто со своего крючка”.

— Это было мнение директора музея Джины Хаскел. А теперь давайте спросим у людей на улице, что они думают по этому поводу, — предложила Карла.

Кадр сменился. На экране появилась Карла на фоне главного входа в универмаг “Тайлер-Роял”. Она останавливала прохожих и спрашивала, что они думают о судьбе этого здания.

— Сделайте здесь гостиницу, — предложил один мужчина.

— Пусть здесь будет блошиный рынок, — сказал другой.

Глаза у Деза округлились.

— Сделайте здесь тюрьму, — с пафосом произнесла немолодая женщина. — Подумайте только, сколько заключенных здесь может поместиться!

Карла подытожила все сказанное, заявив, что любое мнение имеет право на существование. Нужно отдать ей должное. Когда она говорила это, глядя прямо в камеру, ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— Завтра мы расскажем вам подробнее об истории здания, — сказала Карла. — Мы познакомимся поближе со старинным орнаментом, который украшает его. Джина Хаскел расскажет нам, что означают все эти украшения и почему они здесь находятся.

Камера еще раз наехала на Джину — та показывала на крышу здания. Затем камера последовала вверх за ее рукой, и на экране появился медальон с изображением человеческого лица. С верхней точки терракотового фриза оно гордо взирало на город.

Зачем было тратить деньги и поднимать его на такую высоту, где без бинокля его все равно никто не увидит?

Жаль, что медальон в ту же секунду не сорвался с места, где он находился последние сто лет, и не рухнул вниз. И не то чтобы Дезу не терпелось увидеть Джину Хаскел распростертой на тротуаре, просто от этого удара у многих прояснилось бы в мозгах. Рано или поздно кто-то должен принять практичное решение.

“Сделайте здесь тюрьму!” — Дез фыркнул и снова взялся за свои чертежи.

Из всех аспектов своей работы меньше всего Джина любила то, что было связано с общественным долгом. Ей приходилось быть не только директором музея, но еще и брать на себя функции целого отдела по связям с общественностью и сбору финансовых средств. Эсси никогда до конца не понимала ее нерешительности. И если старушка заставляла своих друзей жертвовать деньги и время для музея, то Джина до сих пор по большей части привлекала к этому делу незнакомцев.

Выходя в воскресенье вечером из такси, остановившегося напротив дома Энни Гарретт, Джина подумала, как много здесь сегодня будет таких вот незнакомцев. Улица была переполнена автомобилями.

Расплатившись с шофером, Джина присоединилась к параду гостей. Она старалась не думать о том, как не любит вечеринки и какая это бессмысленная трата времени. Целый вечер напролет произносить какие-то имена и не имеющие никакого значения фразы, когда все вокруг о чем-то разговаривают и никто все равно тебя не слушает. Но по крайней мере можно будет обменяться визитными карточками, а потом, когда правление музея решит, в каком направлении двигаться, она позвонит всем этим людям и напомнит им о себе.

Однако вечеринка, которую устроила Энни Гарретт, обещала быть интересной. И не только потому, что Джина раньше не видела такого впечатляющего участка земли, который окружал дом Энни. Она только что переступила порог дома и, восхищаясь, рассматривала полотняную обшивку стен и кессонный потолок вестибюля. Вдруг мужчина, стоявший в углу, оттолкнув в сторону своего собеседника, быстро направился к ней.

Джина узнала его с первого взгляда и тут же, взяв себя в руки, подготовилась к неприятной встрече.

— Здравствуйте, мистер Конклин.

Джим Конклин не стал утруждать себя церемониями.

— Что это вы в последнее время себе позволяете? — раздраженно спросил он. — Кувыркаетесь перед телекамерами, заключаете сделки направо и налево и даже не ставите никого в известность. Правление выбрало вас директором музея, а не диктатором.

Диктатор музея — это круто, подумала Джина.

Но, к сожалению, Джим Конклин даже не думал шутить.

— Вы хотя бы поговорили с президентом? — прорычал он.

— Пока нет, — уклончиво ответила Джина. — Я пыталась с ним связаться. Но как бы там ни было, на следующей неделе я буду счастлива предоставить вам и всем остальным членам правления исчерпывающий отчет о своих действиях.

— Я полагаю, это произойдет после того, как дела устроятся наиболее выгодным для вас образом, — фыркнув, заметил Джим.

Нет. Слишком долго ждать придется.

Джина начала было говорить о том, что собрала бы экстренное совещание правления, если бы было что обсуждать, но Джим Конклин прервал ее.

— Даже не надейтесь, что на этот раз правление утвердит ваше предложение, — раздраженно начал он. — Я всегда говорил, что мы допустили ошибку, назначив вас на эту должность по ходатайству Эсси. Вы слишком похожи на нее: думаете, что музей это ваше личное детище, разбрасываетесь зданиями направо и налево.

Через плечо Джима Конклина Джина поймала взгляд высокой блондинки, которая готова была свернуть шею, глядя в их сторону.

— Вы слушаете меня, Джина? Я с вами разговариваю, — рявкнул Конклин.

— Да, вы со мной разговариваете, — мягко сказала Джина. Терпение ее было на исходе. — Если вы заедете в музей, то мы сможем обсудить все спокойно.

— Я работаю. У меня нет времени бегать по музеям только потому, что вы любите поболтать. Я уже потратил достаточно времени на то, чтобы найти специалиста и обсудить с ним план расширения здания. И вот из ночного выпуска новостей я узнаю, что вы отказались от плана пристройки крыльев к зданию и хотите, чтобы он переехал в этот огромный белый монстр “Тайлер-Роял”. Округ Керриган этого не вынесет!

— Насколько я понимаю, мистер Конклин против переезда музея, — раздался за спиной Джины ленивый голос.

Она повернулась. Дез схватил ее за руку и сунул в пальцы бокал с шампанским.

— По-моему, сейчас самое время выпить, моя дорогая, — сказал он.

Джина тут же подумала, что с удовольствием опрокинула бы содержимое бокала Дезу на голову, но тот уже обращался к Джиму Конклину:

— Великодушно прошу вашего прощения, сэр. Нам с Джиной нужно многое обсудить.

Она могла бы, конечно, замереть на месте и не поддаваться нежному прикосновению его руки. Но какой был в этом смысл? По крайней мере, судя по прежним встречам с Дезом, он был не из тех, кто шумно выясняет отношения на людях. Это приятно отличало его от Джима Конклина.

Когда они дошли до середины огромной гостиной, дорогу им преградил улыбающийся мужчина.