Книга Последние 18 секунд - Джордж Д. Шуман

Они встретились, когда Черри участвовала в осуществлении частного проекта в Пуэбло – археологических раскопках, предпринятых всемирно известным охотником за сокровищами Чейвином Маккивеном. Она работала с мистером Маккивеном и раньше, и, по некоторым данным, он благодаря ее помощи загреб несколько миллионов. Целью же этих раскопок стал мумифицированный труп старого индейца, замурованный в стене заброшенной медной шахты. Мистер Маккивен искал, естественно, золото, а не медь. Попытки Черри «прочитать» мумию ничего не дали. Что ж, такое случается. С мертвецами вообще ни в чем нельзя быть уверенным.

Поездка в теплые края оказалась очень кстати, поскольку стояла зима, и Черри не хотелось находиться в полумраке своего дома. Несмотря на слепоту, Черри вообще была создана для лета. Холод действовал ей на нервы и на мозг.

В канун ее отъезда охотники за сокровищами собрались в таверне у подножия горы Шайенн. Мужчины ценили это заведение за добрые порции жареного мяса, но коронным номером здесь было местное пиво.

Тот доктор был на короткой ноге с одной из поисковых компаний. Он подошел к столику Черри, выпил кружку, потом заказал пиво на всех.

Спускалась ночь, когда поисковики решили, что пора трогаться. Им еще час езды до Пуэбло. Но доктор не уходил, и у Черри, снявшей номер в «Броудмуре» в квартале отсюда, тоже не было особой причины уходить.

К полуночи «Улей» – так называлась таверна – был набит до отказа. Шум стоял невероятный. Посетители осушали кружку за кружкой. Официантки раскидывали по залу прилипающих к одежде жестяных пчелок – торговые знаки заведения. Настал час ночи, пошел второй. Черри и доктор, сплетя руки, говорили и смеялись все громче и громче, и, если не считать частых визитов в туалет, ей казалось, что никогда не было так весело и хорошо.

Утром он позвонил Черри на мобильный телефон, вечером, когда она уже прилетела в Филадельфию, – еще раз. Затем прислал большой снежок, упакованный в сухой лед и записку: «Ты молодец!» Когда Бригем положил ей снежок в руки, она поняла, что сердце ее осталось в Колорадо.

Всю неделю они обменивались телефонными звонками. В субботу доктор прилетел, чтобы пригласить Черри на ужин. Остановился он в отеле «Рэдиссон», а не в ее гостевой комнате. В воскресенье они оделись потеплее и в открытом автобусе совершили экскурсионную поездку по исторической части города. Доктор был превосходным рассказчиком, и казалось, точно знал, что надо сказать и когда. Он спокойно говорил и о ее слепоте и не старался подсластить пилюлю. Черри понимала, что его слова идут от сердца.

На следующий уик-энд Черри снова остановилась в «Броудмуре». Шел снег, доктор встречал ее в экипаже с настоящим кучером. Ей никогда не забыть позвякивание колокольчиков, мягкий перестук лошадиных копыт и потрескивание пружин в стареньком сиденье, когда доктор обнял Черри и положил ее голову себе на плечо.

Она провела у подножия горы Шайенн всю неделю и половину следующей. 2000 год стал самым счастливым годом в жизни Черри Мур.

Она вспоминала об этом с легкой грустью. Со временем все начало меняться. Часто встречаться было невозможно из-за его долгих дежурств и других обязательств, да и она часто находилась в поездках. Его звонки становились реже, и Черри с сожалением осознала, что их пути расходятся.

В автоответчике раздался щелчок, и она услышала голос детектива Пейна.

– Черри, ты дома?

Она отложила котенка, подошла к телефонному столику, нащупала трубку.

– Джон, я задумалась и не услышала звонка.

Джон Пейн являлся единственным, с кем Черри бывала абсолютно откровенной. Именно на него она изливала свои заботы и беды, когда с ней случались приступы откровенности.

Черри ценила Джона: он был первым, кто принял ее всерьез. На этом прочном основании вырастала их дружба. На берегах Делавэра и озера Фрэнсиса, в Арканзасе и Колорадо – Джон всегда был с ней в решительную минуту.

Надо признать, что в первые недели знакомства Черри разбирало чисто женское любопытство. Такой молодой и уже детектив – это поражало воображение двадцатипятилетней девушки. Она помнила, как была разочарована, узнав, что он женат. Потом спохватилась: какая глупость с ее стороны.

Доктор из Денвера был похож на Джона Пейна. Ни один из них ни при каких обстоятельствах не впадал в панику. Оба воплощали спокойствие и порядок. Казалось, не существует поломки, которую они не могли бы починить, и нет проблемы, которую не могли бы решить. При всех своих завидных качествах оба отличались скромностью. Люди дела, а не слова.

Вскоре после инцидента с Пазловски Пейн познакомил Черри со своей женой Энгой. Они втроем делали вылазки на природу, захаживали посидеть в кафе. Потом Энга перестала появляться, и Джон объяснил, что она предпочитает побыть дома. Интуиция подсказывала Черри: у супругов что-то разладилось.

Миновало девять лет. Джон Пейн по-прежнему оставался ее лучшим другом. Черри понимала: он даже самому себе не признается, что она для него больше, чем друг. Джон сдерживал себя, а она не давала повода к иным отношениям. Люди научились побеждать взаимное половое влечение и даже получать удовольствие от дружеского общения. Видит Бог, если бы у Черри появилась возможность стать миссис Пейн, она ухватилась бы за нее обеими руками, но такой возможности не было и никогда не будет. Джон ни разу не посетовал, что у него не ладится с женой, а Черри никогда не решилась бы покуситься на чужую семейную жизнь, поскольку хорошо знала, что такое потеря. Она потеряла свое прошлое и все, что в нем было. Даже врагу Черри не пожелала бы такого одиночества, какое иногда охватывало ее.

– Тебе взять что-нибудь китайское?

– А себе возьмешь шотландское виски?

– Только если ты возьмешь что-нибудь китайское.

– Тогда возьми мне креветок с устричной подливой.

– Буду через полчаса, – сказал он и повесил трубку.

* * *

В кухне Пейн поставил на поднос тарелки с едой, бутылку виски и принес все на лужайку за домом, даже не расплескав коктейли.

– Ты голодна? – спросил он, подвигая к Черри стакан с виски.

– Нет, – вздохнула она и отпила немного. – Может, через три минуты аппетит появится. – С шорохом накатывались на берег волны от прошедшего катера. – Давай просто посидим, расслабимся.

Пейн с тревогой посмотрел на Черри:

– Ты в этом году обязательно отдохни. Купи тур в Европу. Или поваляйся на пляже где-нибудь в Калифорнии.

– Нет уж, хватит с меня пляжей, – улыбнулась она, по звяканью льдинок в стакане у Джона догадавшись, что он сделал несколько глотков. – Джон, разве ты не чувствуешь, что приходит весна? Скоро станет совсем тепло. Люблю посидеть у реки. Слышишь, как поет вода?

– Ты с Норвича не вылезала из дома, – проворчал он.

– Неправда, я и в Питсбург ездила. Ты тогда похвалил меня.

Пейн помнил, какое трудное дело выпало Черри в Норвиче. Она долго не могла избавиться от назойливых страшных видений и каждые две-три недели звонила в управление полиции штата Коннектикут узнать, установили ли личность подозреваемого. Нет, не установили.