Книга Дешевле только даром (сборник) - Светлана Алешина

– По правде сказать, нет, – ответила я. – Но много времени я у него не отниму. Вы разрешите мне войти?

Молодой человек держался неколебимо.

– У нас не принято пускать посторонних без предварительной договоренности, – с сожалением произнес охранник. – Но я попробую узнать – может быть, Анатолий Николаевич вас примет… вы можете подождать в вестибюле…

Он все-таки пустил меня внутрь и даже усадил в одно из кресел, стоявших вдоль отделанной розоватым мрамором стены. Потом он удалился в глубину помещения, а я получила возможность осмотреться.

Итак, начиналось все с мрамора и зеркал. Выглядело солидно и чем-то напоминало театр. Впечатление усиливалось тем, что здесь имелась также вешалка за полированной стойкой, а двери во внутренние помещения были задрапированы тяжелой, отливающей металлическим блеском тканью. У дальней стены медленно прогуливался еще один молодой человек в строгом костюме, из кармана которого выглядывала трубка мобильного телефона. На меня он как будто не обращал внимания, но было абсолютно ясно, что любая моя попытка проникнуть дальше вестибюля будет пресечена вежливо, но решительно. Оставалось терпеливо ждать, как решит мою судьбу неведомый Анатолий Николаевич.

Надо отдать охраннику должное. Показывая рукой на дверь, из которой только что появился, он прошел вперед. Я последовала за ним и оказалась в изысканно-мрачном коридоре, стены которого были обиты темно-зеленой тканью и украшены бронзовыми светильниками. Толстый ковер на полу абсолютно скрадывал шаги. Не знаю почему, но я не могла представить Татьяну Петровну Чижову в этой обстановке. Возможно, она действительно попросту не справилась со всеми этими коврами и бронзовыми завитушками?

Охранник довел меня до конца коридора и заглянул за высокую резную дверь. Тут же, обернувшись ко мне, он распахнул дверь во всю ширь и сказал:

– Прошу вас, проходите!

Я прошла. И чуть не ослепла от яркого света. Контраст с полумраком коридора был разительный. Как раз напротив входа в комнате располагалось широкое, пылающее ярким солнцем окно, и я видела лишь силуэт хозяина кабинета, сидевшего за большим столом, в то время как сама наверняка являлась прекрасным объектом наблюдения. Я поздоровалась с силуэтом и только тут заметила стоящего несколько в стороне еще одного мужчину средних лет, тщательно постриженного и хорошо одетого, с завидной осанкой и непререкаемо строгим выражением лица. Мне знаком такой тип мужчин: вся их жизнь подчинена строгой регламентации, и навязывать им правила игры – абсолютно бесполезное дело. В частности, не срабатывают никакие женские уловки и чары. Такие мужчины никогда не руководствуются инстинктами, а лишь холодным расчетом. Должна признаться, что вся моя женская сущность восстает против таких мужчин, но, к сожалению, наш мир устроен далеко не лучшим образом.

Именно этот мужчина предложил мне кресло, но сделал это с таким достоинством, что у меня сложилось ясное впечатление – приглашая меня сесть, мне делают величайшее одолжение. В таком положении трудно чувствовать себя уверенно, а тем более задавать каверзные вопросы, и мне стоило некоторых усилий напомнить себе, что я явилась сюда в качестве дерзкого и бесцеремонного папарацци.

Однако глаза мои уже привыкли к свету, и, усевшись напротив хозяина кабинета, я смогла в подробностях рассмотреть и его. Осмотр меня разочаровал. Сразу двое мужчин одного типа – это, пожалуй, уже слишком.

Глядя в холодные глаза хозяина, я отрекомендовалась:

– Ольга Юрьевна Бойкова, главный редактор газеты «Свидетель». Надеюсь, я разговариваю с владельцем заведения?

Он разомкнул губы.

– Да, вы не ошиблись. Меня зовут Анатолий Николаевич. Мой заместитель, – он дернул подбородком, – Александр Николаевич. Легко запомнить. К сожалению, у меня очень мало времени. Поэтому, если вам нетрудно, изложите, что привело вас к нам. Вообще-то, должен предупредить, мы не нуждаемся в рекламе.

– Мы не занимаемся рекламой, – сказала я. – Наш профиль – криминал.

Анатолий Николаевич улыбнулся безжизненной улыбкой.

– Благодатная тема, – заметил он. – Но чем мы можем вам помочь?

– Мы сейчас заняты расследованием одного грязного дела, – решительно сообщила я. – В связи с этим я хотела бы задать вопрос о женщине, которая у вас работала…

Анатолий Николаевич чуть поднял брови и переглянулся со своим заместителем.

– Наверное, это ошибка, – сказал он. – У нас в штате нет женщин. И никогда не было. Мы исходим из принципа, что игорный бизнес – это чисто мужское дело.

– Я имею в виду подсобный персонал, – объяснила я. – Уборщицу, которую вы уволили после единственного выхода на работу…

Владелец казино посмотрел мимо меня на своего помощника. К сожалению, я не могла обернуться, чтобы проследить за реакцией Александра Николаевича. Но взгляд хозяина показался мне достаточно многозначительным. Однако голос его прозвучал совершенно равнодушно.

– Я вас понял, – сказал он. – Александр Николаевич даст вам необходимые объяснения. Лично я не занимаюсь подсобным персоналом. Если у вас больше нет ко мне вопросов, тогда извините… Я очень занят.

Тут же надо мной недвусмысленно нависла фигура Александра Николаевича. Поняв намек, я поднялась.

– Благодарю вас, – сказала я с милой улыбкой. – До свидания.

Анатолий Николаевич коротко кивнул и демонстративно отвернулся к окну. Я вышла из кабинета, чувствуя за спиной дыхание застегнутого на все пуговицы заместителя. В коридоре, обернувшись к нему, я спросила:

– Где мы сможем поговорить, Александр Николаевич?

Не дрогнув ни единым мускулом, он сдержанно сказал:

– В этом нет необходимости. Интересующий вас вопрос в компетенции нашего распорядителя. Он все вам объяснит. Прошу в эту дверь!

Он предупредительно распахнул передо мной какую-то дверь, и мы оказались в большом зале, задрапированном темной тканью. Здесь стояли игорные столы, покрытые зеленым сукном, а в углу располагался бар, сверкающий никелем и хрусталем. Возле бара толпилось несколько молодых людей в дорогих костюмах. Александр Николаевич властно махнул рукой.

– Виталий, подойди к нам! – сказал он строго.

От стойки бара отделился широкоплечий светловолосый парень в голубой рубашке и черных наглаженных брюках. На шее его красовалась золотая цепочка. Приблизившись, он оценивающе посмотрел на меня и преданно уставился на заместителя. У него было смышленое самоуверенное лицо и светлые нагловатые глаза.

– Вот тут, Виталий, пресса интересуется, – сказал Александр Николаевич, значительно понижая голос. – Кого мы принимали из уборщиц, а потом сразу уволили?

– Ее фамилия Чижова, – подсказала я.

– Была такая? – спросил Александр Николаевич. – Значит, все объяснишь и проводишь. А я с вами прощаюсь, извините.

Я почувствовала себя футбольным мячом, который отпасовывают из стороны в сторону, чтобы в итоге выбить за боковой. Александр Николаевич, посчитав свою миссию исчерпанной, тут же испарился, и я осталась один на один с деловым молодым человеком, который беззастенчиво разглядывал меня холодными светлыми глазами.