Книга Истребитель снайперов - Иван Стрельцов

— Хотите снять деньги со счета, положить на счет или взять кредит для одного из своих предприятий? — Банкир отодвинул свои бумаги на край стола и вожделенно посмотрел на него. — Поверьте, для таких клиентов у нас самые низкие для кредитов процентные ставки.

— Меня не интересует кредит, — спокойно ответил Панчук, ставя на стол свой кейс. — Я бы хотел положить деньги на счет и потом заглянуть в свой сейф.

— Сейчас я вызову дежурного кассира, и она немедленно примет деньги, — засуетился банкир. Он относился к той породе дельцов, которых деньги заставляли трепетать. Нажав кнопку вызова, директор банка сделал улыбку еще шире и масленым голосом спросил: — Кофе, чай или что-то еще желаете?

— Пожалуй, — задумчиво произнес Шатун, — мне нужен нотариус.

— Нотариус?

— Да, чтобы составить завещание, — пояснил свою мысль Владимир. Банкир понимающе кивнул, желание клиента — закон. В конце концов, все под богом ходим.

Через час Шатун покинул офис «Второго Индустриального Банка», его кейс стал на двести тысяч евро легче. И вместо настоящего английского паспорта в разных карманах пиджака лежало два фальшивых: один гражданина Бельгии, другой гражданина независимого Казахстана. Несмотря на то что документы были фальшивыми, выглядели они ничуть не хуже настоящих.

В центре проката автомобилей он взял довольно мощный джип «Мицубиси Паджеро», машина вполне подходящая на все случаи жизни.

С наступлением сумерек, когда Париж залит светом миллионов ламп, Владимир въехал в город. В лучах электрического света, добавляя зрелищности различными оттенками, искрились падающие с черного, ночного неба мелкие снежинки. Он полюбил Париж, как только впервые попал сюда. Позже, где бы он ни был, хотя бы на несколько дней вырывался в этот город.

Остановив джип возле роскошного супермаркета, Шатун выбрался из салона автомобиля, поднял воротник пальто и размеренным шагом направился в сторону стеклянных, автоматически открывающихся дверей.

Его давно не шокировало несметное количество различного товара и улыбки доброжелательных продавцов. Заходя в подобные магазины, Владимир шел только в те отделы, где можно было приобрести необходимый товар.

На этот раз ему тоже понадобилось немного. В винном отделе он купил бутылку шампанского «Мадам Клико» и в цветочном нежно-розовую орхидею в прозрачном пластиковом футляре.

Выехав на набережную Сены, джип не спеша покатил вдоль гранитного парапета. Вскоре, обнаружив платную стоянку недалеко от помпезного трехэтажного дома, украшенного на фасаде старинными золочеными гербами, Панчук оставил машину и, забрав свои покупки, двинулся к парадному входу.

Консьержка с внешностью строгой классной дамы при виде молодого человека с шампанским и цветами встрепенулась, как легавая, учуявшая дичь, но не произнесла ни звука. В подобной ситуации задавать вопросы на тему посещения кого-либо считается верхом неприличия.

Ярко-красная дорожка покрывала мраморные ступени всех трех этажей. Владимир, похлопывая рукой по полированным дубовым перилам, поднялся на последний этаж. Приблизившись к двери, он надавил большим пальцем черную пуговку звонка, из-за двери донеслась электронная версия «Калинки-малинки». Панчук невольно улыбнулся, он всегда улыбался при этих звуках, вспоминая, что совсем недавно здесь звучала мелодия «Шербурских зонтиков».

Дверь широко распахнулась, на пороге стояла высокая стройная женщина в длинном темно-бордовом халате с золотым атласным воротником.

У женщины было слегка продолговатое лицо с правильными чертами, как у Орнелы Мути, большие синие глаза и небольшой рот с чувственными губами. Длинные, слегка вьющиеся волосы были стянуты в тугой хвост на затылке. В треугольном вырезе халата были отчетливо видны шея и верхние очертания груди. Увидев на пороге неожиданного гостя, женщина слегка вздрогнула.

— Ты? — удивленно произнесла она.

— Я, — кивнул Шатун, протягивая на лопатообразной ладони футляр с орхидеей. — Что, не ждала?

— Не говори ерунды. Я тебя всегда жду, — прижимая подарок к груди, прошептала женщина. Она посторонилась, пропуская гостя внутрь. Когда он вошел в просторную прихожую, взяла из его рук шампанское и, прикоснувшись к его щеке губами, слегка поморщилась. — Пока я буду собирать ужин, приведи себя в порядок, а то выглядишь как свирепый корсар.

Владимир не стал спорить. Повесив пальто на вешалку, он разулся и направился в ванную комнату.

Тугие струи воды хлестали по мускулистому телу, взбадривая его и смывая пот и усталость. Сейчас, стоя под этими горячими струями, он вспоминал тропический дождь на Таити…

Группа коммандос, в которую входил Шатун, после выполнения специального задания по уничтожению тренировочного лагеря арабских террористов в Судане получила от начальства в качестве поощрения новое назначение. Их перевели на военную базу на острове Таити. Эта заморская база занималась обслуживанием ядерного полигона на атолле Муруро, а так как испытания ядерного полигона давно не проводились, то нравы, царившие на этом объекте, мало отличались от санаторских. Прибывшие на базу парашютисты и вовсе были предоставлены самим себе.

В один из вечеров капрал Жан Парлен, он же Шатун, переодевшись в гражданское, покинул казарму и отправился в город, поближе к цивилизации.

Практически остров представлял собой вечный праздник, и если днем это было не так заметно из-за того, что основная масса отдыхающих валялась на пляжах, то с наступлением сумерек Таити превращался в страну веселья, с яркой иллюминацией, фейерверком, музыкой.

Выбрав не особо шумное питейное заведение, Панчук прошел внутрь под тростниковую крышу экзотической лачуги, где в свете ярко горящих гирлянд за стойкой стоял молодой креол в открытой майке, демонстрирующей рельеф его атлетической фигуры.

Возле стойки сидела молодая красивая женщина с большими печальными глазами и основательно набиралась шоколадным ликером.

Владимир сел на соседний табурет и, оглядев барную стойку, заполненную всевозможными напитками, где присутствовала и «Столичная», которую Панчук употреблял исключительно под обильную закуску, чего в здешних краях никак бы не поняли, он остановил свой выбор на роме с грейпфрутовым соком.

После второго стакана у него проснулся интерес к сидящей рядом женщине. Он предложил угостить ее, и изрядно поддатая дама приняла предложение, что вполне могло оказаться многообещающим началом. Вскоре Владимир (он же Жан) уже знал, что его новую знакомую зовут Франсуаза, она вдова трагически погибшего на съемках фильма режиссера. Уже прошел год со дня его смерти, но она все не могла смириться с потерей. Друзья едва ли не насильно отправили ее сюда развеяться.

В ту же ночь они стали любовниками. Их головокружительный роман, полный страсти и экспрессии, длился уже пятый год. Время от времени Владимир навещал Франсуазу, и они сразу же, как в омут, бросались в любовные утехи, затем он исчезал, чтобы когда-нибудь снова появиться на короткое время.