Книга Клад белой акулы - Марина Серова

– Вероятно, раз измены прощала. А от чего он умер?

– Попал в аварию на рабочей, грузовой машине. Но там все чисто, расследование проводили. Была сильная гололедица, тяжело груженную машину занесло, поребрик низкий был, не спас. И машина слетела вниз в глубокий овраг.

– Ты так уверенно описываешь аварию, знаешь все подробности.

– Так дядя рассказывал. Он ведь тоже водителем был, пока бизнесом не занялся. И, вероятно, интересовался результатом расследования.

– Скажи, Валерия, а как ты думаешь, дед мог знать о кладе?

– Я маленькая была, так что точно не скажу. Но бабушка его очень любила, так что, думаю, да. А какое это может иметь значение?

– Так просто. Пытаюсь очертить круг информированных о кладе лиц.

– Это ничего не даст. У деда родни не было. А если ты имеешь в виду, что он мог рассказать тайну кому-то из любовниц… Нам никогда не узнать, кто она или они и что с ними теперь. Нет, не думаю, что он стал бы болтать, – после некоторого раздумья сказала Валерия, – тогда за золотишко можно было «присесть» надолго. А у женщин, как известно, языки длинные. Так что только из чувства самосохранения не стал бы.

– Наверное, ты права, – согласилась я.

– И потом, не совсем понимаю, чего ты копаешь? Ведь у нас уже есть главная подозреваемая – Светлана Облонская.

– А вот это неверно! Нельзя упираться в одну версию. Надо рассматривать все варианты.

– Ты специалист, тебе виднее, – легко согласилась женщина.

– Точно. Но твое мнение для меня тоже важно.

– Вот и замечательно.

– Кстати, ваши сестры убеждены, что взрыв колонки в их доме – ваша с Ниной работа.

– Вовсе не трудно догадаться, с чьей подачи! Светка постаралась! Она всегда умела виртуозно искажать или интерпретировать факты так, чтобы они говорили в ее пользу. Женя, поверь, я не была в усадьбе со дня дядиных похорон! Как, кстати, и Нина.

– Аргументы Светланы тоже можно понять. Чужому человеку сложно найти вытяжной колодец и разобраться, как его испортить.

– Так же, как и мне, – хмыкнула Валерия, – нет, конечно, по логике я понимаю: раз есть труба, где-то рядом и вытяжной колодец должен быть.

– Неужто точно не знаешь? – недоверчиво протянула я. – Ты же выросла в той усадьбе.

– Пожалуй, расскажу тебе одну историю из моего детства. Было мне около трех лет, может, немного больше. Насколько я помню, неприятности я всегда умела находить виртуозно, но все равно всегда гуляла сама по себе. В ту пору как-то было не принято за детьми неотрывно присматривать. Тогда дядя с бабулей жили в большом доме. А я с мамой и папой – в домике поменьше, попроще и без удобств, который мы всегда называли «времянка».

– Вроде как временно?

– Ну да. Родители туда въехали вскоре после свадьбы. Кое-что достроили, сделали ремонт. Но эти подробности пока опустим, они не важны для моего повествования. Наш дом был ниже, и у двери на чердак стояла приставная деревянная лестница, по которой можно было в два счета забраться наверх. Даже такому карапузу, каким была я. Но меня занимали совсем другие дали.

– Чердак бабушкиного дома?

– Точно! Лестница там была сварена из кусков труб, толстой арматуры и железных уголков. Крепилась к стене под углом градусов в тридцать, и от самой верхней ступени до чердака нужно было сделать шаг, как три моих тогдашних. Было очень высоко и страшно, но чердак меня манил.

– И ты туда залезла? – выдохнула я.

– Ага. Не очень четко помню как. То есть помню, что поднимаюсь по ступеням, держусь и лезу вверх. Как преодолела расстояние от последней ступени до самого чердака, не могу сказать. Там не просто нужно было широко шагнуть вверх, держаться-то было не за что, да еще доска мешала. Такая, широкая, набитая по всему фронтону здания. Меня тогда все об этом расспрашивали…

– И что было дальше?

– Как я и предполагала, на чердаке нашлось много интересного. Обрывки каких-то бумаг, стопки старых книг. Коробка с моими диафильмами, которые порвались местами, но были по-прежнему занятными, и, глядя на свет, можно было рассмотреть картинки. Сосланные за ненадобностью старые куклы и резиновые игрушки. Меня это возмутило, кстати. Многое из найденного казалось еще хорошим и любимым, хоть и забытым. Еще на чердаке была какая-то древняя одежда неопрятного вида, сваленная в кучу, два ящика, полные старинной глиняной посуды. Рулоны стекловаты, швейная машинка прадеда, много разного хлама и пыли, короче, настоящий Клондайк для юного исследователя. Сколько я там пробыла, точно сказать не могу. Довольно долго, пока все облазила и потрогала.

– И что, родственники тебя не хватились?

– Отец тогда был на работе. Дядя и мама с бабушкой – дома. Наверное, все были чем-то заняты и еще не обнаружили пропажу. В общем, когда мне на чердаке надоело, я попыталась с него слезть. А не тут-то было! Высоко и страшно! Надо спиной к выходу повернуться, ногу свесить и ступеньку нащупать, а пока нога в воздухе висит, я такой ужас испытала неописуемый, а до ступеньки так и не дотянулась.

– И что же ты сделала? – Неожиданно повествование увлекло меня.

– Ничего. Еще немного погуляла на чердаке. Но это место перестало видеться мне в прежних ярких, радужных красках, после того как стало ясно, что покинуть его будет затруднительно. Еще через время я поняла: мимо никто не проходит, искать ребенка никто не спешит. И стала кричать. Голосом меня бог не обделил, так что в скором времени на вопли сбежались все домашние: мама, бабушка и дядя. Как меня снимали с чердака, надо было бы выделить в отдельную историю. Мама с бабушкой рыдают и заламывают руки внизу. Дядя залез на лестницу и тщетно пытается уговорить меня развернуться и спустить ногу на ступеньку, уверяя, что сможет меня удержать. Мы долго препирались, я даже уверяла, что буду жить на чердаке, а слезать не стану.

– Кошмар какой.

– Да. В конце концов он умудрился снять меня оттуда. Я виду не подавала, характер такой, но испугалась сильно. Мне до сих пор лестницы в кошмарах снятся. Они бывают разных конструкций и вида, и сценарий сновидения может быть любой, но я испытываю при этом однозначно негативные эмоции. Так что это был единственный раз, когда я залазила на чердак бабушкиного дома.

– Пропала тяга к исследованиям? – усмехнулась я.

– Частично. Только объектов, расположенных на очень большой высоте, – вернула улыбку Валерия. – Кстати, после этого происшествия родственники на дверь чердака прибили дужки и навесной замок повесили.

– Да?! Девочки, Катя с Олей, ни о чем таком не упоминали, – задумчиво протянула я.

– Ну, пусть это будет информацией к размышлению. Не сама ли Светка все устроила?

– Это маловероятно. Могли ее дочери серьезно пострадать.

– Ты ж сама говоришь: взрыв был не сильный. Может, она все просчитала и почти ничем не рисковала?