Книга Прослушка. Предтечи Сноудена - Борис Сырков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Все в полном порядке. Но, пожалуйста, не донимай меня расспросами. Мне нужно сосредоточиться и кое-что «прокрутить» в голове, чтобы все хорошо запомнить до завтрашнего утра».
«Ну давай, крути», — сухо отреагировала жена, вынула из сумки женский журнал и принялась читать.
Утром, придя в помещение резидентуры, я составил подробный отчет о беседе с «Рупертом» и доложил его резиденту. Указания по дальнейшей работе с «Рупертом» Центр прислал диппочтой. В них был представлен перечень вопросов, которые следовало выяснить у агента.
Центр также приказал передать «Руперта» на связь нашему надежному агенту «Тихону», который работал с источником шесть лет назад.
Согласно разработанному плану, моя очередная встреча с «Рупертом» должна быть непродолжительной. Выяснив, что у источника на службе и дома все спокойно, я получил устную информацию по перечню вопросов, присланных из Центра. «Руперт» также передал мне некоторые дополнительные данные об амторговской телеграмме, текст которой, по словам источника, был расшифрован процентов на семьдесят.
Потом я сообщил «Руперту», что в дальнейшем вместо меня с ним будет встречаться в Вашингтоне хорошо известный ему «Тихон», который подойдет к нему через пять минут после того, как я расстанусь с ним.
Секретные материалы «Руперта» получили высокую оценку Центра. Они показали руководству нашего ведомства, какие огромные усилия предпринимают американские спецслужбы для взлома советских шифров».
Самого Вейсбанда американцам так и не удалось идентифицировать благодаря «Веноне», хотя его кличка «Жора» упоминалась в одной из советских дешифровок, которая содержала резюме сведений, полученных от Вейсбанда резидентурой КГБ в Вашингтоне:
«В течение года нами было получено большое количество очень ценного фактического материала, имеющего отношение к работе американцев по взлому советских шифров, перехвату и анализу открытой радиопереписки советских правительственных учреждений… На основе материалов, предоставленных ЖОРОЙ, наши органы госбезопасности приняли ряд мер, которые в результате существенно снизили эффективность работы американских дешифровальщиков. Это привело к значительному текущему уменьшению количества наших шифровок, прочитанных и проанализированных американцами».
В мае 1950 года ФБР «вычислило» Вейсбанда благодаря предательству другого советского агента, разоблаченного в ходе операции «Венона». Вейсбанд был допрошен, однако против него было собрано слишком мало улик, чтобы предъявить ему обвинение в суде. Кроме того, ФБР не желало, чтобы детали «Веноны» стали известны в ходе судебных заседаний. Это могло послужить предупреждением другим странам о том, что их шифрсистемы тоже ненадежны, и побудить внести изменения для повышения надежности.
Предательство Вейсбанда нанесло серьезный ущерб англо-американской радиоразведке. В пятницу 29 октября 1948 года русские внесли кардинальные изменения во все процедуры обеспечения безопасности своей связи. Американские дешифровальщики назвали этот день «черной пятницей». Многие советские сети радиосвязи перешли на использование одноразовых шифрблокнотов, которые в строгом соответствии с их названием перестали использоваться по нескольку раз. Материалы относительно процедур шифрования, которые до этого пересылались военным шифровальщикам в открытом виде, начали подвергаться стойкому шифрованию. Всякая болтовня в эфире была запрещена. В результате в течение 24 часов с момента внесения изменений англо-американские дешифровальщики практически лишились доступа к секретной советской переписке, из которой черпали основную радиоразведывательную информацию о Советской России. Более того, Советская Россия и ее союзники имели между собой общую границу, что позволяло им вместо радиосвязи пользоваться проводными линиями связи, перехват из которых был затруднен. В результате все это заставило англичан и американцев в 1950-е годы переключиться на более интенсивное прослушивание иностранных посольств с помощью электронных устройств.
Тем не менее ЦПС оказался в состоянии добывать значительное количество полезной радиоразведывательной информации по менее приоритетным вопросам, чем советское ядерное оружие. Следуя сложившейся практике, ЦПС успешно атаковал шифрсистемы других государств— Египта, Турции и Франции. По просьбе ОРК ЦПС начал заниматься такими проблемами как арабский национализм и отношения арабских государств с США и Англией, а также позиция Франции, Италии и арабских государств по вопросу будущего Северной Африки (в особенности Ливии). Растущая напряженность в Палестине заставила ЦПС обратить свое внимание на сионистское движение. А чтение дипломатической переписки иностранных посольств в Москве предоставляло ЦПС хорошую возможность загодя узнавать о действиях Советской России на международной арене, которые служили предметом предварительного обсуждения на встречах советских официальных лиц с зарубежными послами.
Теоретически целеуказанием для ЦПС должен был заниматься ОРК. Однако на практике всю подготовительную работу по выбору направлений деятельности ЦПС выполнял Радиоразведывательный совет, который был создан в 1944 году. Естественно, что во время войны наибольшее внимание Радиоразведывательный совет уделял вопросам обороны, а политические проблемы отодвигались на второй план. Такое положение дел сохранилось и сразу после окончания Второй мировой войны.
В конце 1950-х— начале 1960-х годов особую актуальность для Англии и США приобрел вопрос о стойкости шифрсистем западноевропейских союзников. В 1950-е годы шифраторы, которые американцы и англичане поставляли в Западную Европу после окончания Второй мировой войны, были признаны ненадежными. Сами шифры были достаточно стойкими. Однако выяснилось, что шифровальная аппаратура была источником побочных электромагнитных излучений и наводок (ПЭМИН), которые содержали информацию об открытом тексте шифруемого сообщения и улавливались на расстоянии до сотни метров. Для решения этой проблемы американцы спешно разработали новый шифратор «К/1-7», который почти даром был передан для эксплуатации странам Североатлантического союза.
Единого мнения по поводу того, когда и кем была впервые замечена опасность ПЭМИН, нет. В официальной истории АНБ написано, что это сделали немцы во время Второй мировой войны. По другой версии, первым в 1951 году осознал важность ПЭМИН оставшийся безымянным инженер из ЦРУ. Сами англичане только в 1952 году обнаружили, что шифратор, установленный в английском посольстве в Вашингтоне, при засекречивании сообщения ретранслировал его открытый текст на расстояние до сотни метров. Кому принадлежит первенство открытия, в общем-то сейчас не так уж и важно. Главное, что уже в начале 1950-х годов англичанам и американцам стало ясно, что через ПЭМИН можно было улавливать открытые тексты шифруемых сообщений, находясь в непосредственной близости от иностранных посольств, где были установлены шифраторы.
В 1956 году ЦПС провел успешную операцию «Поглощение» против египетского посольства в Лондоне, улавливая электромагнитные сигналы, испускаемые клавиатурой установленных там шифраторов «Крипто АГ», с помощью высокочувствительного микрофона. Начиная с середины 1950-х годов, в Лондоне и в Вашингтоне прошла целая серия совместных англо-американских операций против французских посольств. Эти операции были нацелены на регистрацию электромагнитных излучений посольских шифраторов и продолжались, пока в 1964 году французы не установили в шифровальных комнатах своих посольств медные экраны для предотвращения утечек секретной информации.
