Книга Десантник. Из будущего - в бой! - Олег Таругин

Сориентировавшись по компасу, двинулись четко на восток, в направлении канонады. Спустя час лес поредел, и началась заболоченная местность, которую решили от греха подальше обходить стороной. Еще через сорок минут Леха понял, отчего падение сбитого бомбера не вызвало лесного пожара: немецкий самолет рухнул в болото, где и рванул, оставив от себя здоровенную, метров двадцати в диаметре, воронку, заполненную темной водой с клочьями плавающей на поверхности ряски и ветками, срезанными осколками и ударной волной.

– Не слабо ахнуло, – с гордостью в голосе прокомментировал картину Борисов, с ненавистью пнув сапогом валяющийся под ногами изогнутый кусок дюралевой обшивки с остатками свастики. – Глянь, Леша, все, что от киля осталось. А вон мотор, – пилот указал на нечто продолговатое, искореженное до неузнаваемости и глубоко зарывшееся во влажную землю метрах в десяти от них. – Надеюсь, никто из гадов не выпрыгнул…

– Не выпрыгнул, – кивнул Степанов. – Я видел, как он падал. Вы его первым сбили, он, когда к земле пошел, почти сразу крыло потерял и вертикально вниз рухнул. Ну, и рванул тоже сразу, аж земля дрогнула.

– А второй? – с надеждой в голосе спросил пилот. – Мы с комэском второго атаковали, движок побили. Я видал, что задымил он, а потом «мессеры» навалились, некогда глядеть стало.

– Ушел он, к своим потянул, – с неохотой ответил десантник. – Развернулся – и драпанул на запад.

– Вот же… – коротко выматерился летчик, и Леха поспешил добавить:

– Кто ж знает, может, и упал, где подальше? Мотор-то сильно дымил.

– Он, сука, и на одном дотянет, – вздохнул тот. – Пошли отсюда, нечего тут больше делать.

Часа в три пополудни остановились на дневной привал. Алексей честно разделил единственную банку тушенки и оставшиеся сухари. У сержанта из еды была только плитка шоколада, которую решили оставить на самый крайний случай. Да и не хотелось сладкого, учитывая скудные запасы воды – нечем будет жажду утолять. Можно, конечно, рискнуть вскипятить болотную воду, но иди знай, чем это закончится в итоге, обеззараживающих таблеток-то нет. Да и болото они в стороне оставили, из-за чего пришлось прошагать несколько лишних километров, и сейчас снова шли по сухому лесу. Так что обед запили остатками простой воды из фляги.

К дороге, возможно, одной из тех, что заметил пилот, или какой-то другой, вышли ближе к вечеру. Вот только перебраться на противоположную сторону оказалось проблематично: по раздолбанной в хлам довольно широкой грунтовке практически безостановочно перли немцы. Танки, бронетранспортеры, тупорылые грузовики с пушками на прицепе или без оных, угловатые самоходки с кургузыми огрызками стволов, снова танки… По нешироким обочинам, обгоняя неспешно пылящую технику, проносились мотоциклы с пулеметными колясками – то ли разведка, то ли боевое охранение или делегаты связи.

С полчаса лежали в придорожных кустах, провожая взглядами проезжавшую мимо технику. За это время Борисов, похоже, припомнил все знакомые ругательства, пошел на второй круг и наконец затих, угрюмо уставившись в землю. Леха же глядел на прущих на восток гитлеровцев с определенным интересом: это тебе не черно-белую кинохронику на компе проматывать, тут все настоящее, все живьем! Особым знатоком автобронетанковой техники прошлого он не был, но тем любопытнее оказалось угадывать, «кто есть кто». Вон тот угловатый танк с четырьмя опорными катками и утыканной заклепками броней, видимо, чешская «Прага». А едущая следом приземистая самоходка, в башенном люке которой торчит высунувшийся по пояс танкист, наверняка «StuG-III» ранних выпусков, с короткоствольной семидесятипятимиллиметровой пушкой. Дальше пара тентованных грузовиков с характерной эмблемой на решетке радиатора – «Опели», конечно, как не узнать знаменитую молнию. А вот небольшие противотанковые пушки Леху смутили – с какой это стати у фрицев наши «сорокапятки»?![1]Трофеи, что ли? И когда только, падлы, успели? Названий заполненных пехотинцами полугусеничных бэтээров парень не знал, помнил лишь, что в старых советских фильмах их роль обычно играли отечественные «БТР-152».

Практически вся техника оказалась окрашена в темно-серый цвет, никакого камуфляжа, на бортах – белые трафаретные кресты, на лобовой броне или автомобильных крыльях – буква «G». Ну, это-то понятно, «подлец Гудериан», разумеется. Которого просто обязан грохнуть любой более-менее порядочный литературный попаданец из альтисторических романов. Между перепеванием Высоцкого и изобретением промежуточного патрона, само собой. На этой мысли Леха, не сдержавшись, фыркнул: нет, против песен Владимира Семеновича он ничего не имел, самому еще со времен школьного турклуба дюже нравятся, но на хрена изобретать патрон «7,62 на 39» в сорок первом, если его, во-первых, и так введут через два года, а во-вторых, когда под него нет ни одного серийного образца стрелковки?! Там еще что-то про командирскую башенку для «тридцатьчетверки» было, но этого парень точно не помнил, поскольку всерьез «попаданческой» литературой не увлекался. Так, пробежал глазами пару-тройку книг на электронной читалке, понял, что не его, да и все.

Услышав явно не соответствующее моменту хмыканье, пребывающий в мрачных чувствах Борисов подозрительно скосил глаза на лежащего в паре метров товарища, но Алексей лишь отмахнулся: мол, пустяки, не стоит внимания. Однако пилот, похоже, был иного мнения – перебравшись поближе, он зло прошептал:

– Чего ржешь? Что тут смешного?

– Да не ржу я, – буркнул в ответ Степанов, мысленно послав излишне подозрительного предка куда подальше. Сдержаннее нужно быть, сдержаннее, эмоции прятать и за языком следить. Особенно за языком! Выкручивайся теперь, блин. Ладно, сейчас придумаем что-нибудь.

– Просто вот сам подумай: сколько они сейчас отличной стали на восток гонят? Сотни тонн? Тысячи? Десятки тысяч?

– Ты о чем? – непонимающе пробормотал истребитель, старательно нахмурив лоб. – При чем тут какая-то сталь?

– А при том, товарищ сержант, что когда мы по ним всей силой вдарим да в хлам раздолбим, все это железо в переплавку пойдет. На наши родные сталелитейные заводы. Я ж геолог, забыл? Думаешь, легко залежи железной руды разведать и разработку наладить? Железнодорожную ветку подвести, опять же? А так они, козлы сраные, сами нам металл везут, своим, так сказать, ходом. Понял?

– Вот ты о чем! – заметно расслабился истребитель, помягчев лицом. – Да, смешно сказал.

– Ну дык, – хмыкнул Леха, провожая взглядом замыкающий очередную колонну восьмиколесный – смотри-ка, и такие у фрицев имелись? – бронетранспортер с горизонтальной решетчатой антенной над корпусом. Пожалуй, если сейчас образуется просвет, стоит попытаться пересечь шоссе. Одно хреново: дорога только в одну сторону просматривается на всем протяжении, а вот с другой, как раз с той, откуда могут появиться фрицы, резко заворачивает. До скрытого кустами поворота метров семьдесят, хрен заметишь, ежели нежданные гости пожалуют. Еще и кусты звук мотора приглушат. Поискать другой участок? Не хочется зря время терять, до темноты нужно постараться пройти как можно больше, а то из жратвы одна только шоколадка да несколько сухарей осталось. Ладно, рискнем. Главное, на местных байкеров не нарваться, нашинкуют с дистанции из пулеметов – и привет.