Книга Выстрел по фотографии - Татьяна Казакова

– Я поговорю об этом с Лариской – и отправилась в солярий.

– И ты еще будешь вкручивать нам мозги? – Люся возмущенно дернула плечом и стала собираться, мамуля поспешила за ней, а я позвонила папе, узнать, как дела, ну и вообще. Лариска появилась ближе к вечеру и была такая злая, что мы с Наташкой решили поскорее смыться.

С пяти часов он на ногах, расчищал снег, сгребая его на обочины дороги. Уже образовались огромные сугробы, а снег все падал и падал. Иван работал как заведенный до 10 часов. Потом пошел домой, выпил чаю и опять начал грести. А через час выглянуло солнце, и, казалось, что никакого снега не было и в помине. Иван убрал лопату в подвал и подумал, что сейчас самое время съездить на улицу с идиотским названием Соломенная Сторожка. Где она находится, он выяснил у водителя мусоровоза. Он же и подсказал, как туда лучше доехать. Оказалось, не так далеко. От Ховрино, где он жил, на двух автобусах. Дом был блочный двенадцатиэтажный. Перед домом прогуливалась бабка, каждого прохожего провожала бдительным взглядом, с некоторыми разговаривала. Он быстро прошел мимо, завернул за угол и сделал круг. Вернулся к пятиэтажкам и оттуда, прогуливаясь, следил за бабкой. На какое-то время она исчезла. Иван хотел уже идти, но она появилась вновь с сумкой. Значит, в магазин пошлепает. Он дождался, пока она скроется из виду, и подошел к подъезду. Дверь закрыта на код. Ну, это просто. Смотри, какие кнопки затертые и нажимай. Но даже этого делать не пришлось. Из дома выбежал мальчишка с собакой, и Иван спокойно зашел внутрь. Он поднялся на площадку к почтовым ящикам, нашел нужный. Черт, ящик-то закрыт, замки открывать ему не приходилось. Но опять же это оказалось очень просто. Слегка поддел ножичком и все. Вот он конверт. Иван хотел сразу сунуть его в карман, но не удержался и открыл. На фотографиях был тот же мужчина и молодая красивая женщина. Оба улыбались, довольные и счастливые. А это что? Деньги? Ну да, она же сказала, что положит часть гонорара. Хлопнула входная дверь. Иван быстро спрятал конверт и поднялся на третий этаж. Нажал на кнопку и в лифте спустился вниз. Около подъезда стояла пожилая пара, которая внимательно изучала какое-то объявление на двери. На него даже не взглянули.

Всю дорогу он подавлял желание достать фотографии. У дома его окликнула уборщица, сказала, что его искал участковый.

– Зачем? —

– Не знаю, сказал, подойдет попозже.

Что ему понадобилось? Иван не стал заходить в квартиру, а пошел в подвал. Там и нашел его участковый.

– Здорово, тезка.

– Здравствуйте, Иван Лукьянович.

– Я вот чего зашел. Тут некоторые жильцы бдительность проявили. Говорят, в подвале что-то прячешь.

Иван похолодел. В подвале лежала спортивная сумка, которую прятал здесь Череп, и в которой, Иван знал это точно, находилась винтовка.

– Это что за тюки?

– Да вот, жилец из третьего подъезда попросил на время ремонта кое-какие вещи положить.

– Неправильно это Ваня. В подвале ничего лишнего не должно быть.

– Надо было мне сразу к себе в квартиру затащить, все равно пустая, места полно. Я все сейчас перетаскаю, не беспокойтесь.

– Да, вот тут еще фоторобот, посмотри, говорят, в нашем микрорайоне видели похожего. – Иван Лукьяныч протянул ему листок с размноженными фотографиями. Иван про себя усмехнулся, разве можно по этим снимкам кого-нибудь узнать? То ли дело фотографии в конверте. И вдруг невольно вздрогнул.

– Ты что, признал кого? – Участковый бдительно наблюдал за ним.

– Нет, показалось, – Иван старался сохранить спокойствие, хотя сердце заколотилось как сумасшедшее.

– Молодежь больше не беспокоит?

– Как только домофоны поставили, кончились подъездные посиделки. Да там ребята нормальные собирались, на гитаре играли, песни пели.

– Да, негде им собираться, вот в чем дело.

Они еще поговорили о проблемах подростков и разошлись. Иван перетаскал вещи к себе в квартиру, подумал и туда же отнес сумку. Есть захотелось ужасно. Он сварил картошку, порезал луковицу и селедку толстыми кусками, не очищая. Селедка была жирная, малосольная, необыкновенно вкусная, картошка рассыпчатая. Он ел, хрустя луком. Сейчас пивка бы! Но пить он боялся. Врачи в больнице категорически запретили пить, грозя какими-то ужасными последствиями. Он включил телевизор, а сам думал об одном. В фотороботе он сразу узнал Черепа. «Вооружен и может быть опасен…» – читал он. Ежу понятно, что Череп не из Армии Спасения, но все равно, это было неожиданно. Он взял фоторобот и долго рассматривал его. Да, сомнений нет, это Череп. Иван достал конверт с фотографиями. Какие красивые! Женщина какую-то артистку напоминает. Кому же они поперек дороги встали? Наверняка какая-нибудь любовная история. Голос у заказчицы был молодой. Верно, из-за ревности. Ну, заказала бы одного мужика. Так нет же и бабу тоже. Почему-то женщину ему было особенно жалко. Вот ведь бабы, какие стервы, ну, застукала с другой, врежь ему по морде, скандал закати, так нет же, сразу убить обоих, да еще про цветочки говорила. Сука! В общем-то, и мужика жалко. Черт их знает, что у них там произошло. А может, из-за денег? Мелькнула мысль рассказать все участковому, тот очень доброжелательно относился к нему, но тогда придется сказать, что живет он по поддельным документам и вообще про все.

В субботу позвонила мамуля.

– Лана, у меня к тебе просьба. Помнишь Симочку, ну жену нашего Федора Ефимыча, который недавно умер… она гинеколог, немножко косит.

– А-а-а, Федора Ефимыча, конечно, помню, он же работал вместе с тобой. Как жалко, прикольный дядька был. Кстати, когда ты собралась на консультацию к его жене, он тебя отговаривал.

– Да, он тогда мне сказал: «Не ходи к Симке, она же косая, все равно ничего не увидит, глазки не сможет сфокусировать.

Я фыркнула, а мамуля, кажется, всхлипнула.

– Мамусик, не горюй. Что же теперь делать? – Вздохнула я.

– Вот-вот, поэтому я тебе и звоню. Понимаешь, вдова, то бишь, Симочка, попросила меня отвезти ее на кладбище. Сегодня как раз сорок дней. Если ты не очень занята, может, отвезешь нас. А?

Тащиться на кладбище у меня, естественно, не было никакого желания, но и оставаться дома тоже не хотелось, тем более Саша с утра пораньше укатил «на встречу». Я хотела возмутиться, но, увидев, какой у него озабоченный вид, промолчала. Так что эта поездка даже очень кстати. Мы договорились встретиться у метро «Щелковская» через полтора часа, и я побежала собираться. С улицы доносились голоса, наверное, все домашние гуляют. Я быстро оделась и пошла за дом, посмотреть, чем они там занимаются. Дети лепили снеговика, им помогали старшие. Три снежных кома лежали рядом. Бабушка держала морковку, Людмила Ивановна – маленькое ведерко, а Раиса Васильевна пыталась положить среднюю часть на нижнюю, но поднять ее не могла, она была слишком тяжелая. Я предложила помощь, и вместе мы кое-как подняли огромный шар. Голова оказалась значительно легче. Бабушка хотела сделать ему нос, но Владимир закричал