Книга Я - Малала. Уникальная история мужества, которая потрясла весь мир - Малала Юсуфзай

После работы отец отправился осматривать помещение. Вечер был чудный, небо усыпано звездами, над верхушками деревьев сияла полная луна. Отец счел это добрым знаком.

– Я был невероятно счастлив, – вспоминал он. – Моя мечта становилась явью.

На аренду помещения Наим и отец потратили все свои сбережения – 60 000 рупий. Они взяли также в кредит 30 000 рупий для того, чтобы отремонтировать помещение и снять хижину, расположенную по соседству. В этой хижине поселились они сами. Когда все было готово, они принялись ходить по домам в поисках учеников. К несчастью, выяснилось, что желающих изучать английский язык вовсе не так много, как они предполагали. К тому же вскоре у них возникли непредвиденные расходы. Мой отец продолжал активно участвовать в политической жизни. Каждый день его товарищи являлись в школу пообедать.

– Мы не можем кормить столько нахлебников! – жаловался Наим.

Вскоре стало ясно, что дружба и деловое партнерство – это совершенно разные вещи.

В довершение ко всему из Шанглы потянулся нескончаемый поток гостей. Теперь, когда у отца было собственное жилье, все друзья и родственники считали своим долгом его навестить. Мы, пуштуны, радушно встречаем всех гостей, даже если их визит чреват для нас большими неудобствами. Право человека на частную жизнь не пользуется у нас большим уважением, и в гости мы отправляемся без всякой предварительной договоренности. Друзья и родственники могут нагрянуть, когда им этого хочется, и оставаться столько, сколько пожелают. Для отца и его компаньона постоянные гости стали настоящим кошмаром. Наим был в смятении. В шутку он говорил отцу, что за каждый родственный визит будет брать с него штраф. В ответ отец лишь разводил руками и предлагал Наиму поквитаться с ним, пригласив в Мингору своих собственных родственников.

Через три месяца Наим заявил, что с него хватит.

– Мы хотели организовать школу, которая приносит доход, а в результате получился бесплатный отель! – сказал он. – Мне это совершенно ни к чему!

К этому времени бывшие друзья почти не разговаривали друг с другом. Для того чтобы разрешить возникшую проблему, им пришлось обратиться к посредничеству местных старейшин. Отец так не хотел отказываться от своего начинания и расставаться со школой, что согласился выплатить Наиму деньги, которые тот вложил в аренду и ремонт. Как это сделать, отец не имел ни малейшего понятия. К счастью, еще один его давний друг, Хидаятулла, согласился стать компаньоном отца вместо Наима и вложить свои деньги. Вместе с новым партнером отец опять отправился по домам. Отец мой наделен удивительным обаянием и умением располагать к себе людей. Хидаятулла часто говорит, что стоит отцу побывать у кого-нибудь в гостях, друзья хозяина становятся его друзьями. Но в данном случае отцовское обаяние оказалось бессильно. Люди с интересом слушали его и продолжали посылать своих детей в государственные школы.

Школе они дали название Хушаль, в честь одного из любимых героев моего отца, Хушаля Хана Хаттака, поэта и воина, родившегося в южной части долины Сват, Акоре. Он жил в XVII веке и пытался примирить враждующие пуштунские племена и объединить их для борьбы с монголами. Над входом в школу они повесили плакат, гласивший: «Мы здесь для того, чтобы вы сумели ответить на вызовы новой эпохи». Над дверями висело также изображение щита, на котором было написано знаменитое высказывание Хана Хаттака: «Я взял в руки меч, дабы защищать афганскую честь». Отец часто говорил, что мы должны следовать примеру наших национальных героев, но защищать честь своей страны в соответствии с законами нашего времени – с авторучкой, а не мечом в руках. Хаттак хотел объединить пуштунов для борьбы с иноземными захватчиками, а отец мечтал объединить их для борьбы с невежеством.

Увы, его призыв не находил широкого отклика. Когда школа открылась, в ней было всего три ученика. Тем не менее отец настоял на том, чтобы каждый учебный день начинался с пения национального гимна. После этого его племянник и помощник Азиз поднимал пакистанский флаг.

Учеников было так мало, что обеспечить школу необходимым оборудованием никак не удавалось. Вскоре компаньоны остались без средств. Ни у того ни у другого не имелось возможности занять деньги у родственников. Хидаятулла был неприятно удивлен, узнав, что отец мой по уши увяз в долгах и постоянно получает от своих кредиторов письма с требованием вернуть деньги.

Но самая серьезная неприятность подстерегла отца, когда он отправился официально зарегистрировать школу. Прождав несколько часов в приемной, он оказался в кабинете чиновника, восседавшего за столом, на котором громоздились горы бумаг. Тут же сидели какие-то люди, попивавшие чай. Прочтя прошение, поданное отцом, чиновник расхохотался.

– Что это вы выдумали? – спросил он. – Не школа, а полная ерунда! Всего трое учителей, и все неквалифицированные! Удивительные времена настали. Всякий воображает, что открыть школу – это самое плевое дело.

Люди, сидевшие в кабинете, подобострастно засмеялись. Отец едва не задохнулся от гнева. Было ясно как день, что чиновник рассчитывает получить взятку. Пуштуны не выносят, когда их унижают, к тому же отец не собирался платить за то, что имел право получить бесплатно. Но даже если бы он решил удовлетворить вымогателя, возможности дать взятку у него не было – им с Хидаятуллой едва хватало на еду. Тем не менее негласная такса за регистрацию школы составляла примерно 13 000 рупий, а если чиновники считали, что владелец достаточно богат, такса эта возрастала. К тому же владельцам школы следовало время от времени приглашать чиновников на обед и угощать их цыплятами и свежей форелью. Отец знал об этом обычае, но не собирался ему следовать.

– У нас школа, а не ресторан, – говорил он.

Столкнувшись с вымогателем, отец набросился на него со всем пылом человека, закаленного в публичных дебатах и выступлениях.

– На каком основании вы позволяете себе разговаривать со мной в подобном тоне? – прогремел он. – Я что, преступник, который стоит перед судом?

После этого случая он решил отстаивать права владельцев частных школ и защищать их от вымогательства и коррупции. Делать это в одиночку было невозможно, поэтому отец вступил в Сватскую ассоциацию частных школ. В те дни она насчитывала всего пятнадцать членов, и отец быстро стал ее вице-президентом.

Все прочие владельцы школ считали взятки неизбежным злом, но отец мой был убежден, что совместными усилиями коррупцию можно победить.

– Иметь школу – не преступление! – говорил он. – Почему же мы должны платить? Ведь мы же не бордели содержим, мы даем детям знания. И мы совершенно не обязаны подкармливать государственных чиновников. Они воображают себя нашими начальниками, на самом деле они наши слуги. Они получают жалованье за то, чтобы помогать нам. К тому же, не будь нас, их дети остались бы неграмотными.

Через некоторое время отец стал президентом ассоциации. Под его руководством она быстро расширялась и вскоре насчитывала уже 400 членов. Владельцы частных школ приобретали силу и влияние. Но отец мой всегда был романтиком, а не бизнесменом. Дела у них с Хидаятуллой шли все хуже. Они так много задолжали в ближайшем магазине, что там уже отказывались отпускать им в кредит, и они сидели без чая и сахара. Пытаясь увеличить свой доход, они стали продавать в школе сладости и всякие лакомства, любимые детьми. Отец покупал на базаре кукурузу и до поздней ночи собственноручно делал попкорн и расфасовывал его по пакетикам.