Книга Государственный переворот - Эдвард Николае Люттвак

Идея, что политическая власть должна быть сконцентрирована в одном центре контроля в интересах всей нации, вытекает из представления, что интересы каждого региона лучшим образом удовлетворяются в общенациональных рамках. Интересно, что это представление становится общепризнанным только после разрушения местных структур власти. Например, большинство англичан и французов согласны в том, что важные политические решения должны приниматься в Лондоне и Париже, а не на местном уровне. Однако интеллектуальное признание этого факта последовало за разгромом баронов и независимых прежде государств Бургундии, Прованса, Анжу и Уэльса[34], а не предвосхитило эти события.

Во многих слаборазвитых странах власть местных «баронов» еще более чем реальна, и местные движения, которые базируются на лингвистических или этнических связях, активно пытаются добиться либо большей автономии, либо полной независимости де-факто. По состоянию на январь 1968 года центральные правительства в Индии, Бирме, Кении, Сомали, Эфиопии и Тибете[35]находились в состоянии вооруженных конфликтов с сепаратистскими силами. Канада, Индия и (как нехотя было признано позже) Франция и Соединенное Королевство переживали политические конфликты с сепаратистскими элементами. В Испании, Югославии и Италии действовали — с разной степенью применения насилия — сепаратистские группы.

Во всех этих примерах того, как местное население не признает верховенства централизованного принятия решений, мы должны различать несколько возможных последствий для государственного переворота.

а) Регионы являются реальными центрами власти: переворот должен либо ограничиться одним регионом, либо распространиться на все сразу; предполагаемый центр власти должен быть только одной из мишеней переворота. Это усложняет переворот и увеличивает его масштаб, так как слабость поддерживающих переворот сил в каждой столице региона может вызывать противодействие противостоящих перевороту сил.

б) Один или два региона доминируют в стране: такой была ситуация в Нигерии перед переворотом 1966 года.

Северный регион, традиционно управлявшийся эмирами из народностей фулани и хауса, был самым большим в стране. Его правитель Сардау- на из Сокото (Ахмаду Белло) полностью контролировал всю внутреннюю политику, в то время как в других регионах ситуация была более подвижной — и более демократической. Поэтому Ахмаду Белло в коалиции с политическими силами в любом другом регионе доминировал в стране в целом. Молодым офицерам из народности ибо, которые осуществили первый переворот[36], пришлось выделить столько же сил на Белло и его столицу, сколько на столицу самой Нигерии и федеральное руководство. В результате они убили и федерального премьер-министра (Абубакара Тафава Балева), и Белло. Но сил у них не хватило, и Иронси, один из высших офицеров армии, с помощью полиции и государственной бюрократии организовал контрпереворот и сам захватил власть.

Существование таких региональных сил, достаточно мощных, чтобы контролировать предполагаемый центр, может сделать переворот невозможным. Если региональный или этнический блок организован на племенной основе, то его руководство будет слишком тесным и слаженным, чтобы попытаться совершить переворот изнутри этого круга лиц. Одна из самых стабильных стран Ближнего Востока — Ливан — базируется на таком соглашении: христианский, мусульманский и друзский[37]блоки враждебны по отношению друг к другу, но признают тот факт, что никто их них не может и надеяться доминировать над другими. Поэтому правительство в Бейруте функционирует как место проведения политики, предварительно одобренной каждым из этих этнических блоков. Если кто-либо совершит переворот в Бейруте, это вызовет немедленный коллапс всей системы, так как каждая группа, опирающаяся на собственные вооруженные силы, захватит власть в своем регионе. Участники переворота, таким образом, смогут захватить только Бейрут и его пригороды и наверняка не сумеют сохранить контроль даже над этим небольшим районом.

Ливан являет собой экстремальный пример сильной роли этнических/региональных сил. В каждом конкретном случае всегда будет иметь место определенный баланс сил между регионами и центром и между самими регионами. Силы переворота должны быть распределены таким образом, чтобы разобраться с каждым этническим или региональным блоком в зависимости от того, как оценивается его роль в данном конкретном соотношении сил в стране. В немногих случаях переворот окажется невозможным, так как природа и распространение региональной власти окажется такой, что для ее подавления может не хватить сил. В других случаях это будет всего лишь одним из дополнительных препятствий на пути успешного переворота.

Итак, третья предпосылка для переворота: страна, в которой планируется переворот, должна иметь политический центр. Если таких центров несколько, то они должны быть определяемы и структурированы политически, а не этнически. Если государство контролируется неполитической организованной структурой, то переворот можно совершить только с ее согласия или при ее нейтралитете.

Выражение «этнически структурирована» звучит странно. Она призвано замаскировать социальные группы, чье руководство возникло благодаря четким и устоявшимся (обычно наследственным) процедурам. Если конкретное традиционное руководство контролирует государство, то мы не можем завоевать власть, осуществив переворот в центре политического контроля, не можем мы и проникнуть в традиционное руководство, поскольку нас автоматически исключат из него как узурпаторов и чужаков. Например, в Бурунди государство контролировала традиционная иерархия племени тутси (ватутси) и, соответственно, для того чтобы захватить власть в Бурунди, требовалось бы проникнуть в эту иерархию. А это было бы возможно, только если бы мы: а) являлись тутси; б) принадлежали к племенной аристократии; в) были первыми в цепи наследования. В Руанде власть также контролировали традиционные вожди из народности тутси, которые подчинили себе большинство населения, принадлежавшее к народности хуту. Затем произошла революция, и теперь руководство в стране скорее политическое и состоящее из хуту, чем традиционное, состоявшее из тутси. Поэтому переворот в Руанде стал возможен.

Если государство в тот или иной момент контролируется группой, не структурированной политически, нельзя использовать для захвата власти политические методы. В эту категорию попадает всякая страна, в которой доминирует бизнес-структура. Представим себе, что «Дженерал Моторз» контролирует США, а президент и конгресс — лишь марионетки компании. Если бы это имело место, то власть следовало бы захватить не в Вашингтоне, а в Детройте. А если бы (что маловероятно) кто-либо сумел собрать достаточно средств, чтобы купить 51 % акций «Дженерал Моторз», то Вашингтон стал бы приятной побочной добавкой к полученным таким образом ресурсам. Но переворот — это политическое оружие, и у тех, кто его планирует, есть только политические ресурсы. Поэтому структура «Дженерал Моторз» — США была бы вне пределов досягаемости для возможного переворота.