Книга Призрак дракона - Патриция Бриггз

— Вчера, когда я уходил, жеребец спокойно стоял в загоне, а ворота были закрыты, точно помню, потому что сам все проверял, — солгал я.

Дарах пристально смотрел на меня, и я напомнил себе, что должен действовать крайне осторожно.

— Вот то, что ты просил, Вард, — крикнул вернувшийся Харрон, протягивая мне ведро с кормом и недоуздок.

— Мы уже по-разному пробовали поймать этого черта, Вард, — сказал дядя. — Не ходи туда. Конюхи, надеюсь, сами справятся с ним.

Я перепрыгнул через ограду.

— Я и не намереваюсь гоняться за Нарциссом.

Мот в отличие от все еще пребывавшего в возбуждении жеребца проявила к еде огромный интерес. Она знала и любила меня, поэтому подбежала ко мне, играясь и наслаждаясь утренней свежестью и солнцем. Ее серебряная грива мягко качнулась, когда она остановилась рядом со мной и опустила морду в ведро.

— Ну как? Тебе понравилось? — заговорщически спросил я у нее, понизив голос. Мы не обращали ни малейшего внимания на носившихся за жеребцом мальчишек на другом конце поля. — Наверное, Нарцисс был несколько грубоват. А все потому, что у него нет опыта в общении с представительницами прекрасного пола. Он в этом деле новичок. Надеюсь, ты показала ему, что надо делать.

Мот кокетливо качнула головой, довольно пережевывая корм.

Я без труда надел на кобылу недоуздок и внимательно осмотрел ее тело. Кроме пятна на шее — там, где Нарцисс вцепился в нее зубами, шерсть намокла, а теперь высохла неровными сосульками, — не было никаких повреждений.

Спокойно взяв Мот за повод, я повел ее через поле в загон для жеребцов. Она — этакая переменчивая ветреница — уже даже не смотрела в сторону Нарцисса. Тот, завидев наконец, что я украл у него подругу, поднялся на дыбы и оглушительно заржал. Потом рванул вслед за нами.

Харрон, мгновенно сообразивший, что я делаю, уже ждал Нарцисса у ворот загона, а когда тот влетел в него, закрыл ворота на засов.

Я вывел Мот через калитку с противоположной стороны, дождался Харрона, который вышел вслед за нами, и передал ее конюху.

Нарцисс подскочил к ограде и принялся колотить по ней копытами, но калитка была прочно закрыта, а предмет его неуемного желания лишь окинул его кротким взглядом и покорно зашагал за Харроном в конюшню для кобыл.

— Как ты догадался? — изумленно тараща глаза, спросил у меня Дарах.

— Догадался о чем? — непонимающе спросил я.

— О том, как заманить жеребца в загон?

— А вы что, никогда не общались с лошадьми? Я, например, давно понял, что они гораздо быстрее меня. — Приблизившись к дяде, я с таинственным видом продолжил: — Кони обладают большей мощью, большей скоростью, чем я. Но мозги у меня работают гораздо лучше, чем у них.

Услышав подобное заявление, Дарах моргнул, его лицо заметно побледнело. Меня так и подмывало расхохотаться.

К нам подошел Пенрод.

Я кивнул главному конюху и сказал более небрежно:

— Кстати говоря, Пенрод именно таким образом постоянно ловил Вомангера, когда тот выбегал из загона. А это происходило почти каждый день.

Вомангер был последним жеребцом моего деда. Он обладал умом человека и обожал озорничать.

Пенрод кивнул и улыбнулся.

— Ох уж этот Вомангер! Настоящий дьявол! Мог открыть любую дверь, сломать любой засов! А каким был быстрым! Мы ловили его только при помощи кобылы!

Мои губы тоже растянулись в улыбке.

Но на смену приятным воспоминаниям пришли печальные. Вомангера убил мой отец. У меня перед глазами до сих пор стояла его довольная физиономия. Глядя на умиравшего коня, отец ликовал: расправа с несчастным животным означала для него прощание с последним живым напоминанием о деде.

По тому, как погрустнело лицо Пенрода, я понял, что его душу тревожат те же картины из прошлого, воскресшие в памяти.

Продолжал мечтательно улыбаться лишь дядя.

— Я совсем забыл про удалого Вомангера. А ведь в моем собственном жеребце течет его кровь!

Мне в голову пришла вдруг безумная мысль: быть может, открыться дяде? Что, если, узнав, какой я на самом деле, он станет относиться ко мне совсем по-другому? Поможет научиться управлять владениями? Я ведь совсем не готов принять на себя столь большую ответственность.

Вообще-то желание стать хорошим правителем пробудилось во мне давно. Я просиживал в библиотеке до полуночи и присматривался к действиям отца, но тем не менее чувствовал сейчас, что мне очень не хватает знаний и опыта. А Дарах на протяжении долгих лет управлял собственными землями, причем весьма успешно.

Я уже приоткрыл рот, но, к счастью, не успел проронить ни слова.

— Похороны твоего отца состоятся сегодня вечером, — сказал Дарах, опережая меня буквально на сотые доли секунды. — Тебе стоит надеть на себя что-нибудь другое. Я заметил вчера, что твой костюм для официальных мероприятий стал тебе мал. Если в твоем гардеробе нет ничего более подходящего, то Аксиэль поможет тебе выбрать что-нибудь из отцовских нарядов. Я уже разговаривал с ним об этом. Тостен, по-видимому, не успеет появиться в замке ко времени начала церемонии, но я пошлю за ним сегодня же. Скажи, где он.

Каков хитрец , — подумал я. — Упомянул о Тостене как будто между прочим.

—  Аксиэль — слуга отца. — Мне был понятен его замысел. Я и Тостен представляли собой единственную помеху на пути Дараха. Нашего дяди, мечтавшего полностью завладеть Хурогом.

— Верно, он слуга твоего отца, но отныне будет заботиться о тебе, — ответил Дарах с явным раздражением в голосе. — Где твой брат, Вард?

Владения Дараха были обширнее и богаче Хурога. Но на стенах Ифтахара — замка дяди — не красовалось следов от когтей драконов. Ифтахар не шел ни в какое сравнение с Хурогом.

— Вард?

— Мне ничего не известно, — спокойно ответил я.

— Как? Ты же сам сказал Фэну…

— Правильно. Я знаю, что с Тостеном все в порядке. Но где он находится, понятия не имею.

Личный слуга отца, Аксиэль, ожидал меня в моей комнате.

На нем были форменные хурогские одежды — синие с золотом. Однажды я спросил у матери, откуда взялся Аксиэль, и она рассказала, что Хурогметен привез его, вернувшись с одного из сражений.

Аксиэль был человеком невысокого роста, но выносливым и сильным, как исполин.

Напиваясь, Аксиэль начинал хвастаться перед всеми, что является потомком самого короля гномов. Никто не смел ему возражать, ведь он, как сам Хурогметен, обладал резким и жестким нравом.

Мне казалось, что темные волосы Аксиэля и его лицо оливкового цвета выглядели точно так же в те далекие дни, когда я был еще несмышленым Надоедой. Все мужчины моего окружения, включая меня самого, носили примерно одинаковые прически — отращивали волосы лишь до плеча. В этом мы брали пример с толвенов — народа, который нами правил. Аксиэль же, хоть и не имел родственников в Шавиге, никогда не стриг волосы и небрежно завязывал их сзади в хвост узкой длинной лентой. Лента эта, несомненно, мешала в бою. Но древние люди Шавига намеренно не отказывались от нее, таким образом давая понять противнику, что абсолютно уверены в своих силах и не обращают внимания на незначительные помехи.