Книга Восход солнца - Эрин Хантер

Очутившись на другой стороне, Львиносвет сра­зу почувствовал какой-то сильный запах. Он пока­зался ему знакомым, но как Львиносвет на напря­гал память, ответ ускользал от него, как мышка в заросли папоротника.

—  Что это? — испуганно спросила Орешница, указывая головой в центр поля.

Львиносвет посмотрел сквозь пелену снегопада. Прямо впереди, сбившись в небольшие группки, стояли огромные животные с черно-белыми шку­рами. Вот одно из них подняло огромную голову и издало низкий печальный звук.

—  Коровы! — воскликнула Остролистая, под­ходя к брату. — Неужели забыл, Львиносвет? Мы видели их по дороге в горы.

— Ну конечно — коровы! — с облегчением вздохнул Львиносвет. Воспоминание о коровах напомнило ему о старом одиночке по имени Пурди. Этот старик показал им коров, когда они про­ходили мимо фермы, а мама — то есть, Белка!— сказала, что эти животные не опасны, если только не лезть им под копыта.

— Коровы не причинят нам вреда, — успокоил Орешницу вылезший из-под изгороди Ежевика. — Они ни на кого не нападают.

Орешница недоверчиво посмотрела на глашатая, но ничего не сказала, а когда Бурый повел от­ряд через поле, Львиносвету невольно передалось сомнение молодой воительницы.

Коровы были совсем рядом, они смотрели на котов своими выпуклыми блестящими глазами. Как ни старался Львиносвет обходить их сторо­ной, страшные копыта все равно были слиш­ком близко, но еще страшнее казались ужасные изогнутые когти, торчащие над коровьими гало­пами.

Что и говорить, против таких зверей никакие боевые приемы не помогут! Время от времени ко­ровы наклоняли тяжелые морды и обнюхивали проходивших котов, обдавая их своим горячим влажным дыханием; Львиносвет задыхался от их неприятного запаха, его оглушали протяжные скорбные звуки, которые издавали эти непонят­ные звери.

Бурый невозмутимо вел их сквозь лес высо­ченных коровьих ног, когда одна из коров вдруг со вздохом взмахнула своим длинным хвостом, хлестнув Остролистую прямо по морде. Взвыв от боли и неожиданности, Остролистая отшатнулась, врезавшись в Львиносвета.

- Лисий помет! — выругалась она.

Львиносвет поддержал сестру, чтобы она не упала.

—  Что-то это путешествие перестало мне нра­виться, — прошипела Остролистая и посмотрела на Орешницу, которая с готовностью закивала.— Поход в горы был гораздо проще, несмотря на стычку с собаками.

«Кроме того, в путешествии в горы был хоть какой-то смысл. А сейчас мы идем искать кота, который не имел никакого отношения к смер­ти Уголька. Я знаю, что Сол не убийца — знаю, и все».

Миновав коров, коты побрели по снегу к даль­нему краю поля. Львиносвет повел носом, ища за­пах Сола, но в воздухе пахло лишь снегом, землей и коровами.

«Воняют на все поле! Тут и собственных соплеменников-то не учуешь, не то что Сола!»

К счастью, вскоре из снежной пелены показа­лась очередная изгородь. Патрульные со всех лап бросились к ней и забрались под колючие ветки.

—  Нам через эти колючки не пролезть! — вос­кликнул Березовик, с ужасом глядя на изгородь. — Да тут в два счета без шкуры останешься.

—  Не останешься, — заверил его Ежевика. — Пойдем вдоль изгороди и поищем место, где мож­но пролезть.

С этими словами он решительно зашагал под ветками, а патрульные поплелись за ним следом.

Уставший Львиносвет совсем сник.

«Только бы не пришлось возвращаться об­ратно!»

Сердце у него провалилось в лапы, когда откуда- то из-за изгороди вновь послышался рев Гремящей тропы.

—  Нет, только не это! — вслух простонал он.

Наконец, Ежевика остановился.

- Вот тут можно попробовать, — сказал он, кивая на узкий просвет между двумя изогнутыми немками. — Львиносвет, не откажешься попытать счастья первым?

Что ему оставалось делать? Кивнув, Львино­свет подошел ближе и обнюхал отверстие. Потом распластался на земле и пополз. Острые колючки больно оцарапали спину, вцепились в шерсть и потянули ее, но Львиносвет, стиснув зубы, выбрался с другой стороны.

—  Все в порядке!

Пока остальные коты, друг за дружкой, перела­зили сквозь изгородь, Львиносвет оглядел засне­женный простор. Земля впереди плавно сбегала к очередной Гремящей тропе, которая оказалась гораздо шире и оживленнее прежней: чудища так и сновали по ней в обе стороны! Ослепительные огни Двуногих сверкали на длинных каменных стволах по обеим сторонам от дороги.

«Нам никогда не перебраться через эту тропу!»

Отчаянный кошачий визг заставил его вздрог­нуть и отвернуться от дороги. В следующий миг Орешница с воем выкатилась из-под изгороди и принялась отчаянно тереть лапами морду.

—  Колючка! У меня колючка в носу! — в ужасе вопила она.

—  Дай-ка, я посмотрю, — бросилась к ней Остролистая. — Стой спокойно и перестань цара­пать морду когтями!

Вся дрожа, Орешница уселась в снег и с мукой посмотрела на Остролистую. Дело оказалось се­рьезное — здоровенная колючка прочно впилась в розовый нос несчастной воительницы. Капельки крови уже начали набухать вокруг ранки.

Но Остролистая не зря когда-то собиралась стать целительницей и училась у Листвички. Умело вы­лизав кожу вокруг ранки, она ухватилась зубами за колючку, дернула — и выплюнула занозу на землю. В тот же миг кровь брызнула из носа Орешницы, запятнав свежевыпавший снег.

—  Ой-ой! — завыла несчастная кошка.

—  Нужно раздобыть воду, чтобы смыть кровь и очистить рану, — озабоченно пробормотала Остро­листая.

Львиносвет огляделся по сторонам, но кругом не было и следа воды.

—  Значит, сунь нос в снег, — решила Остроли­стая, подталкивая Орешницу. — Он тоже остано­вит кровотечение.

Недоверчиво моргая, Орешница наклонила го­лову и зарылась носом в чистый белый снег.

—  Ой, холодный! — сдавленно пискнула она.

—  Постой так подольше, — велела Остроли­стая. — Все будет хорошо, вот увидишь.

Львиносвет скептически посмотрел на сестру.

«Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, и не заста­вишь Орешницу попусту отморозить себе нос!»

Несколько мгновений Орешница стояла непод­вижно, а потом нерешительно подняла голову. Все ее морда была в снегу, отчего она вдруг стала по­хожа на Белохвоста.

—  Уже н-не т-ак болит, — клацая зубами, про­бормотала воительница.

Осторожно стряхнув снег с ее побелевшего от холода носа, Остролистая тщательно осмотрела ранку. От следа занозы осталась лишь крошечная, уже затянувшаяся, точка.

—  Похоже, все нормально, — вздохнула Остро­листая.

—  Ты молодец! — раздался за ее спиной рокочу­щий голос Ежевики. Львиносвет увидел, что гла­шатай смотрит на его сестру с той же отцовской гордостью, с какой совсем недавно Дымок любо­вался успехами своей Орешницы.