Книга Портрет кудесника в юности - Евгений Лукин

— Чуть не прикончил! — не устояв, нажаловалась она. — Палил над самым ухом. Вообще вёл себя… — Ирина Расстригина смерила Глеба неприязненным взглядом, — …не по-джентльменски… Использовал как прикрытие!

— Ай-яй-яй… — машинально съязвил колдун. Морщинистое лицо его, однако, весельем не светилось. — И как? Помогло?

— В смысле?

— Ну… многих он положил? Из-за прикрытия…

— Понятия не имею! Не до того было…

— А подружка твоя?

— Какая подружка?

— Костюмерша…

— Ну, не то чтобы подружка… Её танком переехало.

— Бэтээром, — имел неосторожность вслух уточнить Глеб.

Брякнули украшения. Учитель и гостья смотрели на Портнягина с нездоровым любопытством.

— Женщинам танки снятся довольно редко, — вынужден был пояснить он и, видимо, не соврал. Вопреки общему мнению, соврать не так-то просто. Для этого прежде всего надо знать правду, а многие ли её знают? Портнягин, например, не знал.

— Это верно… — подумав, согласился колдун и снова повернулся к сновидице. — Картина в целом ясная, — утешил он. — В театре у вас интрига на полном ходу… Так?

— Естественно! — с царственным достоинством подтвердила Ирина Расстригина.

— Зину твою, костюмершу, скорее всего, уволят…

— За что?

— Ну если броневичком переехало… Найдут, за что!

— А избежать… никак?

— Надо будет, сама придёт… Ты о себе, о себе, матушка, думай! Отстреливалась — хорошо. Ни разу не попала — плохо. А на Глебушку не серчай. Он ведь тебя, получается, защищал. Как мог, так и защищал…

— Но я пока не просила о защите!

— А куда ж ты, дурашка, денешься? — ласково сказал Ефрем. — Сон-то — вещий. Сама, чай, по адресу пришла…

* * *

Плотно закрыв входную дверь за гостьей из ночного кошмара, Портнягин вернулся в комнату, где был встречен неистовым взглядом наставника.

— Совсем обнаглели! — проскрежетал старый колдун Ефрем Нехорошев. Встал с табурета и заходил взад-вперёд, чего с ним до сей поры, кажется, ещё не случалось, как бы сильно он ни был выведен из себя.

— Кто обнаглел? — не понял Глеб.

— Да такие же, как ты, обормоты! — выписал учитель мимоходом чертей ни в чём не повинному воспитаннику. — Нахватаются вершков — и ну дурака валять! Сонтехники хреновы… — Остановился, уставился. — Про броневичок откуда узнал? И тебе то же самое приснилось?

— Ну да… Что? Вправду вещий сон?

— Вещий он там… — пробурчал кудесник, снова опускаясь на табурет. — Зловещий… Одно из двух, — малость успокоясь, заключил он. — Либо нюх потеряли… Ну, не знали просто, что ты — мой ученик… Либо отмёрзли вконец, никого уже в грош не ставят… Ох, дождутся они у меня, ох, допрыгаются!

— Да кто они-то?

Как и подобает истинному колдуну, ответил Ефрем не сразу. Сначала вымотал душу долгим сердитым молчанием, потом наконец соизволил снизойти.

— Человек спит, а мозг работает, — бросил он. — На кого?

— Как это на кого? — опешил Глеб. — Сам по себе…

Кудесник усмехнулся.

— Сам по себе, — с горечью повторил он. — Чисто дети малые! Используют черепушку вашу как хотят, а вам, лохам, и невдомёк! Сам по себе…

— Кто использует?

— Хакеры, — сказал как сплюнул Ефрем. — Пираты… Ну чего разморгался? В астрале, чтоб ты знал, хакерство ещё сильней, чем в Интернете твоём… Всю ночь на обоих ваших полушариях в игрушки играют, а вы думаете, что сны вам снятся!

— Кто играет? — недобро прищурясь, процедил Глеб Портнягин.

— Я ж говорю: недоучки всякие вроде тебя… В астрал по ночам хоть не выходи! Понапутают энергетических шнуров своих… от мозга к мозгу…

— А колдуны?

— Ну… ты колдунов-то с подколдовками не равняй! — одёрнул ученика Ефрем. — Колдуны — народ серьёзный. Только по крупному заказу спящим мозги ломают. Должника во сне припугнуть… или там сведения какие выудить…

— Погоди… А сонники?

— А сонники — сонниками… Приснилось — нехай толкуют! Пожар — к потопу, потоп — к пожару. Фрейду, например, в своё время за это дело большие деньги плочены были…

— Слышь, — ошеломлённо вымолвил Портнягин, присаживаясь на свободный табурет и пытаясь собраться с мыслями. — Это что ж выходит? Это выходит, они нас, гады, вчера в одну сеть замкнули?.. Меня, Ирину эту Расстригину, Зинку её… костюмершу… Троих?

— Да наверно поболе, чем троих. Обычно игроки мозгов пятнадцать вместе цепляют… Скажем, приснился тебе незнакомый город. А он из другой памяти выдернут! «Железо»-то у нас… — Старый колдун Ефрем Нехорошев выразительно постучал себя полусогнутым пальцем повыше виска. — …не чета компьютеру — ёмкое. Вот только программы хреновенькие… — посетовал он.

— А уберечься как?

— Обыкновенно. Защиту поставить. Дело нехитрое… На порчу себя утром проверял?

— Проверял.

— И что?

— Чиститься пришлось…

— То есть ещё и вирусов астральных занесли, — крякнул Ефрем. — Ш-шалопаи!

По мере прояснения ситуации настроение Глеба стремительно улучшалось. Если виновные — его ровесники, разобраться с ними труда не составит.

— Выходит, ты Ирине этой лапшу на уши вешал? — с ухмылкой уличил он наставника.

— Это почему же? — вскинулся тот. — Что я не так сказал?

— Ну… что сон вещий…

— Конечно, вещий. Думаешь, кто теперь её умную голову по ночам охранять будет? Ты и будешь.

— А я умею?

— Научу. Какие твои годы!

* * *

Сон Ирины Расстригиной был глубок, но беспокоен. Оба полушария работали на всю катушку. Портнягин обошёл кругом чудовищный баобаб, поглядел ввысь, хмыкнул. Согласно соннику, если женщине пригрезится хотя бы одно-единственное хиленькое деревцо, то, стало быть, она не удовлетворена сексуально.

А тут такой баобабище!

Впрочем, нет худа без добра. Зато из листвы хорошо отстреливаться…

В остальном местность представляла собой плоскую пустыню в стиле Дали с колоссальным, полым, полуразрушенным бюстом какого-то исторического лица на горизонте. Истолковать сей артефакт самостоятельно Портнягин бы не рискнул. Ещё неподалёку громоздился фанерный крашеный сундук, из-под крышки которого выглядывал красный обшлаг с золотыми пуговицами. Должно быть, клочок сна костюмерши Зины.

— Опаньки! — озадаченно вымолвили сзади.

Глеб обернулся и увидел двоих вооружённых молодых людей, одного из которых он, помнится, где-то уже встречал наяву.

— Так это вы, падлы, позавчера в моём сне шарились? — зловеще осведомился ученик чародея. — А если на Ворожейке встречу?