Книга Подружки невесты - Джейн Костелло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Валентина, – протягиваю я телефон, – не могла бы ты передать это Джеку?
– Что? – Она продолжает непонимающе таращиться на меня. – Заходи давай.
– О нет, нет! – Я в ужасе отшатываюсь. Еще не хватало пронаблюдать, как Джек выползает из постельки своей подружки!
Однако Валентина хватает меня за руку и втаскивает в номер.
Вот это да! Комната как после погрома. Кругом разбросаны одежда, туфли, мешки и сумки – прямо-таки взрыв на складе «Дольче энд Габбана»! Простыни скомканы и сбиты в кучу, лампа валяется на полу, а на двери ванной висят стринги, больше похожие на зубную нить.
А Джека нигде не видно.
– О-ох!.. – Валентина со стоном валится на кровать. – Что это со мной? Я и всегда-то не в лучшей форме по утрам, но сегодня мне просто жить не хочется!
Я впервые наблюдаю такое жуткое похмелье.
– Мой рот, с ним что-то стряслось... О Господи, он словно порос шерстью! Может, я лизала асфальт? А голова? Она вибрирует изнутри!
– Брось, возьми себя в руки, – фыркаю я. – Не тебе одной плохо после вчерашнего...
Валентина пытается открыть правый глаз, но ресницы, похоже, насмерть зацементированы четырьмя слоями туши.
– Ты что, хочешь сказать, что у меня похмелье?! – с негодованием восклицает Валентина.
Несколько секунд я обдумываю ответ.
– Слушай, позволь мне быть откровенной, – наконец говорю я. – Ты вылакала вчера столько, сколько не под силу целой футбольной команде, выглядишь, будто валялась всю ночь на тротуаре, и мне пришлось долбить в дверь ровно восемь с половиной минут, чтобы поднять тебя на ноги. Возможно, я не мисс Марпл... но да – я считаю, это именно похмелье!
– У меня не бывает похмелья! – категорично заявляет Валентина, безуспешно пытаясь встать на ноги. – Бог ты мой, неужели я подхватила вирус? Я же почти ослепла, да еще и язык распух! Ага, знаю: во всем Джек виноват! Он только что вернулся из дебрей Африки... Подцепил там эту мерзость, а потом и меня заразил! О-о-о! Айви, где тут ванная?
Я помогаю Валентине встать и сделать несколько шагов, но вдруг она спотыкается о ножку стула.
– А-а-ааа! – Поистине леденящий душу вопль.
– Господи!
– О-о-о-ооо!!! – Еще громче. Я начинаю терять терпение.
– Неужели так больно?
– При чем тут боль?! – причитает Валентина. – Теперь у меня будет огромный синяк на ноге, и мне придется носить брюки! А я не-на-ви-жу брюки!
– Ничего, потерпишь несколько дней, раз уж речь идет о страшной ране вроде синяка диаметром два сантиметра!
– Айви, такие ноги, как у меня, нельзя скрывать под одеждой!
– Ну еще бы! Это все равно что облицевать кафелем потолок Сикстинской капеллы! Настоящее кощунство! – саркастически замечаю я.
Зайдя в ванную, Валентина падает на унитаз, не в состоянии даже взглянуть в зеркало.
– Передай мне, пожалуйста, косметичку! – стонет она.
– Что я, служанка? – ворчу я, но все-таки наклоняюсь за сумкой.
Валентина начинает вытряхивать на пол всевозможные кремы, лосьоны, пудру и прочие примочки. Я беру один из тюбиков. Противоцеллюлитная сыворотка «Эсте Лаудер».
– Разумеется, у меня нет целлюлита, – поспешно говорит Валентина. – Это просто на всякий случай. Вдруг когда-нибудь пригодится?
Рассыпав по полу ванной комнаты немыслимое количество средств от морщин, кремов для загара, скрабов и бог знает какой еще дребедени, она наконец извлекает из сумочки «Оптрекс» и собирается закапать его в глаза.
– А ты не хочешь сначала все смыть?
– Что «все»?
– Макияж.
Валентина замирает с пузырьком в руке.
– Что? – Она беззвучно глотает воздух, в ужасе вытаращив глаза. – Что ты только что сказала?
По-моему, я не сказала ничего, могущего вызвать чрезмерное возбуждение.
– Выходит, я легла спать, не смыв косметики?! Не говори, что это правда! Боже! Не верю! Это просто невозможно! Бедные мои по-о-оооры!!!
Продолжая голосить, Валентина подползает к зеркалу.
– Нет... Нет... Нет... Боже милостивый, скажи, что я еще сплю... – потрясенно шепчет она, рассматривая свое отражение.
Все, с меня хватит!
– А ну прекрати истерику! – командую я, сажаю ее обратно на унитаз и протягиваю влажную салфетку.
Валентина с глубоко несчастным видом механически водит салфеткой по щекам.
– Все не так плохо, – ободряюще говорю я. С чего это мне вздумалось ее успокаивать?
– Правда? – Она вскидывает голову и жалобно смотрит мне в глаза.
– Ну... Конечно, ты сегодня не Бриджит Бардо...
– О-о-о!
– Слушай, горячий душ точно пойдет тебе на пользу! По правде говоря, я думаю, ей требуется процедура поэффективнее.
– Что это? – внезапно спрашивает Валентина, пристально глядя на свою ногу.
– Где? А, должно быть, ты испачкалась, когда делала шпагат. На танцполе было не слишком чисто...
– Да нет, я не о том!
И она с брезгливой гримасой отдирает от левой пятки нечто. При ближайшем рассмотрении нечто оказывается окурком.
Валентина роняет голову на колени и громко всхлипывает:
– Айви-и-ии... Это самый... самый ужасный, самый кошмарный, самый несчастный день во всей моей чертовой жизни!!!
Валентина приняла душ, оделась и провела перед зеркалом минут сорок, замазывая круги под глазами. Теперь она выглядит намного лучше, чем час назад, но все еще не в духе.
– Если старый хрыч будет возиться со счетом больше трех минут, – шипит она, когда мы идем к стойке, – пусть пеняет на себя!
– Прекрасный сегодня день, не так ли? – лучезарно улыбается хозяин гостиницы.
–. Гм, – буркает Валентина. Она на секунду приподнимает солнцезащитные очки в стиле Джеки О и одаривает старика неприветливым взглядом.
– Надеюсь, у вас нашлось время, чтобы прогуляться по окрестностям? – жизнерадостно продолжает старичок.
Я фыркаю. На Валентине джинсы «Гуччи» и туфли фирмы «Гина», которые стоят триста пятьдесят фунтов, а и руках чемодан последней модели «Луи Вуиттон». Безногий инвалид больше пригоден к лазанью по холмам, чем она!
– Нет! – отсекает Валентина без тени улыбки на лице.
– Жаль! – сокрушается старичок. – Вид на Боулендскую впадину просто изумителен!
– Возможно, в другой раз, – вежливо говорю я.
Валентина недовольно косится в мою сторону.
