Книга Всего один поцелуй - Элизабет Ренье

Над его головой скрипнули ставни, и из окна выглянула улыбающаяся Шарлотт. Выезжая из ворот усадьбы, Джон обернулся и увидел, что девушка машет ему платком. Он снял с головы треуголку, отвесил девушке прощальный поклон, твердо решив, что, как бы холодно его ни встретила Онор Мартиндейл, он во вторник в этот дом обязательно вернется.

Так что же произошло на самом деле в доме Онор?

Как только Джон вошел в комнату к Шарлотт, которая должна была обработать его рану, Онор направилась на скотный двор. Там она заметила умывавшегося из ведра Бартоломью. Девушка подождала, пока он закончит свои дела, а затем строго спросила:

– Я не ошибусь, если скажу, что у тебя есть некая вещь, которая принадлежит мистеру Баннистеру?

Мальчик вытер о брюки руки и пошарил в кармане.

– Вот, – протягивая руку, ответил тот. – Только на этот раз я ничего не украл. Эти часы я нашел в траве. А потом, он не заслуживает того, чтобы их ему вернули.

– Бартоломью, как ты со мной разговариваешь!

Барти, опустив глаза, поддел мыском ботинка лежавший на земле камень.

– Нет, мисс, правда. Мистер Баннистер этого не заслуживает.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Онор.

– Ваш летний домик загорелся не случайно, – глядя ей прямо в глаза, медленно произнес мальчик.

– Барти, да что ты такое говоришь! Кому надо его поджигать?

– Тому, кто имеет на вас зуб, мисс.

– Барти, ты мне что-то хочешь рассказать? – вглядываясь в его серьезное лицо, спросила девушка.

Мальчик с торжественным видом достал из кармана какой-то предмет и протянул Онор. На его ладони лежала серебряная трутница.

– Я нашел ее рядом с часами мистера Баннистера. Могу поклясться, что он не сказал вам об ее потере.

Онор взяла трутницу и повертела ее в руках. Она была грязная и закопченная.

– Ты сказал мне правду?

– Бог тому свидетель, мисс. Но это еще не все. Старший лесничий готов подтвердить, что сегодня утром возле вашего летнего домика он видел мужчину. Прежде чем лесничий сумел его разглядеть, тот скрылся. Но мужчина был одет как мистер Баннистер.

Онор, слушая мальчика, не могла прийти в себя от удивления.

– Вы же помните, что несколько недель назад его помощник что-то здесь вынюхивал, – продолжил Бартоломью. – Мисс, этот человек что-то против вас затевает. Он хочет построить канал и ни перед чем не остановится.

– Но… – попыталась, было возразить девушка, и тут же умолкла.

В ее памяти всплыли события последнего часа. Она вспомнила, как быстро отреагировал Джон Баннистер на известие о пожаре, словно он заранее знал, что ее летний домик загорится, как поспешно он отверг её предположения о причине, по, которой начался пожар. Но если поджог совершил он, то чего хотел этим добиться?

Онор вспомнила, каким триумфатором он выглядел, когда пожар был потушен, как просветлело его лицо после того, как она сказала, что готова снова выслушать доводы в пользу строительства канала. А что если Джон Баннистер устроил пожар, а потом помог его потушить для того, чтобы она почувствовала себя ему обязанной? Онор не хотела этому верить. И, тем не менее, он бросил такую фразу: «Я не могу осуждать мораль тех, кто…».

– Мисс, но вам стоит остерегаться не только мистера Баннистера, – прервав ее мысли, произнес мальчик. – В деревне говорят, что его рабочие грубо себя ведут по отношению к тем, кто против строительства канала. Так что, будь на вашем месте, я бы…

Увидев, что Онор сурово сдвинула брови, мальчик замолк.

– И что бы ты сделал? – спросила она.

– Я был бы осторожен, мисс. Расставил бы людей, особенно вдоль реки, и не позволял бы детям далеко уходить. А еще, мисс Онор, я всегда бы держал при себе вашего волкодава.

– Барти, ты несешь вздор. Ты просто хочешь меня запугать.

Он покачал головой:

– Нет, мисс, я вас не запугиваю. Вы должны быть готовы ко всему. Вы женщина и в таких вещах не разбираетесь. Я работал на шахте, а еще раньше в порту Бристоля и многому научился. Я видел, на что способны люди, когда они приходят в ярость. А такое, мисс, не для ваших глаз.

Онор перевела взгляд с лица мальчика на серебряную трутницу. «Предположим, что Бартоломью говорит правду. Но мне непонятно одно, – подумала девушка. – Той ночью в саду мы с мистером Баннистером встретились случайно. Тогда мне показалось, что этому человеку можно доверять, и я доверилась ему. Но теперь…»

Опустив серебряную коробочку в карман, Онор направилась к дому. И тут она застала Джона и Шарлотт. Те весело смеялись, словно влюбленные.

Она обратила внимание, что, как только она вошла, Джон отпрянул от девушки и покраснел. Когда же он брал у нее часы, рука его дрогнула. О том, что помимо часов потеряна еще и трутница, мистер Банниотер даже не обмолвился.

Глава 4

В воскресенье Джон встал очень рано. Сославшись на то, что священник в Стентон – Лидерде хороший знакомый его отца, он сказал Силасу, что пойдет в церковь. Джон надеялся на то, что в церкви у него будет шанс поговорить с очаровательной Шарлотт, а заодно встретить там и Онор. Пребывая в приподнятом настроении, он очутился на вершине холма, откуда впервые увидел сверху необъятные владения семьи Мартиндейл.

Подъехав к церкви, Джон заметил возле нее карету с гербом Мартиндейлов, а неподалеку запряженную парой чудесных лошадей огромную повозку. Там же стояли другие кареты и привязанные к воротам лошади.

Спрыгнув на землю, Джон тоже привязал своего коня, смахнул с сапог пыль и вошел в церковь.

Храм оказался слишком роскошным для такой деревни. В первых рядах сидели дети от пяти до двенадцати лет. Каждый ряд замыкала женщина, как он догадался, служанка. Две из них были одеты богаче остальных. Судя по всему, это были горничные богатых дам.

Джон, ловя на себе любопытные взгляды, занял место среди крестьян и ремесленников. Дам из Стентон – Лидерда ему видно не было – их скрывали высокие спинки сидений. Пока шла служба, Баннистер наблюдал за детьми. Поначалу те вели себя пристойно – шептали молитвы и молились. Однако ближе к середине долгой мессы они стали вертеться и перешептываться. Мальчики достали стеклянные шарики и начали ими перебрасываться. Прихожанки из числа крестьянок со смирно сидевшими рядом с ними чадами стали бросать в их сторону укоризненные взгляды. Служанки мисс Мартиндейл тщетно пытались успокоить своих воспитанников. Когда шум, производимый разыгравшимися детьми, стал заглушать голос пастора, кто-то резко ударил по каменному полу палкой. Со скамьи поднялась старая дама. Мгновенно в церкви воцарилась тишина, которая была прервана лишь по окончании службы.

Это, должно быть, и есть леди Мартиндейл, подумал Джон. Что ж, бабка и внучка под стать друг другу. Ему вдруг стало жалко крошку Шарлотт, нелегкая ей досталась доля.