Книга Тайное увлечение - Джейн Арчер

Он негромко постучался и окликнул Маргариту. Дверь распахнулась настежь, и танцовщица тут же заключила Слейта в объятия. Рейвен почувствовала себя рядом с ней почти высокой. Когда Слейт представил Рейвен, Маргарита тепло ее обняла и усадила в одно из двух кресел, занимавших почти всю комнату.

В накинутом поверх платья халате Маргарита села у туалетного стола с большим зеркалом.

– Я так рада видеть тебя, мой друг. Должна сказать, дела идут хорошо.

Рейвен с удивлением заметила, что Слейт слегка напрягся, но тут же расслабился.

Вблизи Маргарита выглядела еще красивее, чем со сцены, но она оказалась старше, чем ожидала Рейвен: ей было лет тридцать или чуть больше.

– Рад слышать, Маргарита, что твои дела идут хорошо. Ты произвела большое впечатление на Рейвен.

– Да, вы были просто великолепны, – поспешила подтвердить Рейвен. – Я просто глаз не могла от вас оторвать.

– Спасибо. Мне нравится то, что я делаю, хотя я и скучаю по своему прекрасному Техасу.

– Вы часто ездите на гастроли?

– Нет, реже, чем это нужно было бы: я всегда с большой неохотой уезжаю из дома. Но на этот раз…

– На этот раз Маргарита не могла отказаться от предложения, – закончил за нее Слейт.

– Верно. – Маргарита удивленно посмотрела на Слейта. – На этот раз я была вынуждена уехать из дома.

– Я этому, по правде говоря, рада. Ваше выступление доставило мне огромное удовольствие, – ответила Рейвен.

У нее было странное ощущение, что она слышит лишь часть разговора, происходящего сейчас между Слейтом и Маргаритой. Она все еще размышляла об этом, когда Маргарита вдруг быстро и горячо заговорила по-испански.

Рейвен была поражена. Но она удивилась еще больше, когда Слейт заговорил на том же языке, который он – это было очевидно – знал не хуже английского. Слейт, конечно, был загадкой, и можно было предположить, что люди, выросшие в Техасе, одинаково хорошо владеют обоими языками. Но что заставило Слейта и Маргариту перейти на испанский в ее присутствии? Что они пытаются от нее скрыть?

Рейвен сделала глубокий вдох и расслабилась. Незачем все время быть сыщиком. Маргарите, возможно, легче говорить по-испански, а Слейт отвечает ей на том же языке из вежливости, хотя по отношению к ней это можно считать грубостью.

Рейвен молча наблюдала за ними, а потом заметила, как Маргарита ударила несколько раз ребром ладони по запястью левой руки. На лице Слейта появилось довольное выражение. Рейвен неожиданно вспомнила, что в ее планы входило посетить «Серебряную туфельку» и расспросить женщину по имени Маргарита о Команчи Джеке. Ведь хозяин бакалейной лавки предположил, что однорукий может зайти в «Серебряную туфельку», и Рейвен тогда же решила, что сможет расспросить о нем певицу.

Не могла ли Маргарита рассказывать Слейту о Команчи Джеке, непроизвольно показывая потерю руки этим рубящим движением ладони? По спине Рейвен пробежал холодок. Слишком долго она пыталась не верить своим подозрениям относительно Слейта. Было в нем все-таки что-то, вызывающее недоверие.

Что, если он работает на Команчи Джека или другого хозяина и уже знает, что это она – Р. Каннингем? Может, этим объясняется его настойчивость? А вся его страсть просто ширма? Маргарита – талантливая актриса, так что и она может быть членом банды, частью заговора.

Рейвен незаметно придвинула к себе сумочку, чтобы было сподручнее достать пистолет. Она вынула носовой платок, вытерла губы и оставила сумочку открытой. Если ее предположения верны хотя бы наполовину, она попала в опасную ситуацию и ей придется быть настороже, пока она не удостоверится в обратном.

Маргарита, наконец, замолчала, посмотрела на Рейвен, пожала плечами и извинилась:

– Простите, что я говорила по-испански и вы ничего не поняли. Но я плохо говорю по-английски, а мне надо было сообщить Слейту все новости. Он мой близкий друг.

«Да уж вижу», – раздраженно подумала Рейвен.

Она не поверила ни единому слову этой женщины и, конечно, не станет расспрашивать ее о Команчи Джеке.

– Ничего страшного. Я вас понимаю.

– Вот и замечательно. Разрешите угостить вас обоих выпивкой или обедом, когда я закончу выступление?

Рейвен собралась отказаться, но Слейт неожиданно сказал:

– Спасибо, Маргарита, но Рейвен хочет сегодня пораньше лечь спать.

Маргарита кивнула и задумчиво улыбнулась Рейвен:

– Слейт – хороший человек. Позаботьтесь о нем вместо меня.

Рейвен чуть не задохнулась от ярости. Видимо, Маргарита настолько уверена в своих отношениях со Слейтом, что с легкостью отпускает его провести ночь с другой женщиной. На Рейвен было красное платье, так что у Маргариты не возникло сомнения в том, что она проститутка. Но Рейвен сдержала гнев и ответила:

– Можете на меня положиться.

– Отлично. Я вижу, что ему будет хорошо с вами. Спасибо, что зашли.

– Не за что, – ответил Слейт, открывая дверь перед Рейвен.

– Приходите еще, – сказала Маргарита и добавила: – Доброй ночи.

Теперь уже «Серебряная туфелька» не казалась Рейвен такой привлекательной. Ей хотелось лишь поскорее уйти и избавиться от Слейта Слейтона. Если он знает, что она Р. Каннингем, он, возможно, ее убьет. Или отведет к однорукому Джеку, чтобы тот ее убил. Или заставит ее участвовать еще в каком-нибудь хитроумном заговоре. Ничего из этого ему не удастся. Недаром она дочь своего отца. Она натренирована, у нее есть опыт, и она не позволит какому-то преступнику использовать себя. Она докажет, что может не хуже Слейта и Маргариты играть в эту игру.

Но сначала ей нужны факты. В конце концов, у нее не было доказательств того, что Слейт и Маргарита в сговоре с Команчи Джеком. Это была всего лишь догадка, пусть и не плохая. Видела же она Слейта выходящим из здания салуна, где она впервые узнала об одноруком.

Самым главным был вопрос, знает ли он о том, что она – Р. Каннингем? Или он и вправду верит, что она ночная бабочка, решившая изменить свою жизнь, став девушкой Харви?

Ей очень были нужны ответы на все эти вопросы. Она не хотела верить тому, что все то, о чем говорил ей Слейт, чувства, которые он в ней вызывал, были ложью. Потому что, по всем признакам, это была страсть. И что же ей теперь делать?

– Давай выпьем по стаканчику, Рейвен, – прервал ее мысли Слейт, – а потом подумаем, как нам провести остаток вечера. Мои планы тебе известны.

Пока Слейт заказывал виски, Рейвен оглядела зал. Надо было как-то привести в порядок мысли. Ни словом, ни выражением лица она не должна себя выдать. Слейт не должен догадываться, о чем она думает или что чувствует. Она будет вести себя так, будто ничего не произошло.

Рейвен поднесла к губам стакан с виски и отпила глоток. Она еле сдержалась, чтобы не закашляться, когда огненная жидкость обожгла желудок.