Книга Где ты, мой незнакомец? - Кэтлин Вудивисс

— Мне очень жаль, но ее пришлось пристрелить.

— Пристрелить? — Она лихорадочно рылась в памяти, но тщетно. Утихшая на время боль в голове вновь напомнила о себе с такой силой, что ей показалось, будто голова вот-вот лопнет. Она судорожно сжала ломившие виски дрожащими пальцами. — Не помню, ничего не помню.

— Вы довольно сильно ударились, дорогая. Не волнуйтесь ни о чем, просто отдыхайте и набирайтесь сил. Память вернется к вам, я обещаю.

Ее глаза растерянно обежали комнату в тщетной надежды уцепиться хоть за что-нибудь знакомое.

— А где я?

— Вы в Белль Шене … — Доктор Пейдж заглянул ей в глаза, — Поместье Эштона Уингейта.

— Эштона Уингейта? — Она растерянно уставилась на него широко распахнутыми, недоумевающими глазами. От нее не укрылось, что в комнате мгновенно воцарилась напряженная тишина, как будто все замерли, ожидая, что она скажет.

Мужчина в серых брюках с грохотом отставил в сторону кочергу, и она невольно перевела на него взгляд. Непонятно почему, вдруг острое чувство надвигающейся опасности охватило ее еще до того, как она увидела его лицо. Силы вдруг оставили ее. Вся дрожа, она поникла на постели, глядя, как он направился в ее сторону. Сколько она не рылась в собственной памяти, все же она была не в состоянии понять, что в этом человеке так встревожило ее. Мужественный, четко очерченный профиль, должно быть, заставлял трепетать не одно женское сердце. Тем не менее ее собственное при виде незнакомца вдруг будто обратилось в кусок льда. Мужчина остановился в двух шагах от ее постели, его испытующий взгляд лишил ее последних сил и, заглянув в его дымчато-карие глаза, она резким движением отставила в сторону чашку, так что та задребезжала, и все изумленно переглянулись.

На губах незнакомца играла странная улыбка.

— До сих пор не могу поверить в это чудо, любимая — ты вновь вернулась ко мне! Но я безмерно благодарен судьбе за эту милость.

Она испуганно взглянула на него, подозревая, что кто-то из них двоих сошел с ума. Вначале ей показалось, что он мертвецки пьян. Но потом она отбросила эту мысль — на вид он выглядел абсолютно трезвым, впрочем, он вообще не был похож на пьяницу. Кроме того, он держался со спокойным достоинством, что выдавало в нем человека, который вполне уверен в себе. Так почему он обращается к ней, будто они знакомы давным-давно?

Если у Эштона к тому времени и оставались какие-то крохи сомнений относительно этой девушки, неизвестно, как и почему вдруг оказавшейся на его пути глухой ночью, то теперь они мгновенно рассеялись, стоило только ему вновь заглянуть в эти незабываемые изумрудно-зеленые глаза. За всю свою жизнь он не видел ни у одной женщины таких необыкновенных глаз — лишь у своей жены.

— Только попробуй представить, что я пережил прошлой ночью, когда ты, можно сказать, свалилась мне на голову! Три года, три бесконечно долгих года я был уверен, что тебя нет в живых, и вот теперь ты вдруг возникаешь из небытия словно по мановению волшебной палочки. Боже милостивый, ты даже вообразить не можешь, до чего же я счастлив, что перестал быть вдовцом …

Стало быть, это она сумасшедшая! Иначе и быть не может. Все эти люди вряд ли стали бы так спокойно слушать тот бред, что он несет, если бы это не было правдой! Ее трясло, как в лихорадке. Она отчаянно зажмурилась и принялась лихорадочно напрягать все свои силы, чтобы отыскать в ускользающей памяти крохотный уголок, где бы ей можно было хоть ненадолго укрыться от выпавших на ее долю страданий. Охваченная ужасом при мысли о собственном безумии, она уже не могла сдержать паники. Крупная дрожь сотрясала худенькое тело. Кровь бешено пульсировала в висках, боль росла с каждой минутой и тошнота подкатила к горлу. Боже, что за пытка! Она корчилась на кровати, судорожно обхватив голову руками и крепко зажмурившись, словно пытаясь всеми силами отгородиться от этого чужого, враждебного мира.

— Лирин! — Незнакомое имя эхом отозвалось в ее ускользающем сознании, однако она невольно поразилась, как странно прозвучал этот голос — он и молил и приказывал в то же время. И все же, увы, ни голос, ни имя, не всколыхнуло в ней никаких воспоминаний. Лишь повергло в растерянность и еще большее смущение. Сколько она не пыталась, так и не смогла собрать свои мысли, нащупать ту тоненькую ниточку, что как нить Ариадны, вывела бы ее к свету, не дала соскользнуть в глухую страшную тьму лабиринта полного беспамятства, куда ее затягивало с ужасающей силой, а она барахталась, пытаясь уцепиться за что-то и почувствовать под ногами твердую землю. Еще больше пугало ее то, что она существовала как бы лишь в настоящем, и не было ничего больше, две — три слабых вспышки каких-то обрывочных воспоминаний и все. Все, что она видела и слышала, донельзя пугало ее и еще больше сбивало с толку. Комната вдруг стремительно завертелась, затягивая ее в свой бешеный водоворот, и она широко раскинула руки, попытавшись удержаться на поверхности. Но все ее усилия были напрасны — ревущий поток ее подхватил и повлек за собой в темную, бездонную пучину.

— Быстро! — крикнул доктор Пейдж сорвавшейся с места Уиллабел, — Принеси нюхательную соль, она в моем чемоданчике. — Эштон бросился было к ней, но доктор остановил его резким жестом. — Не сходите с ума, Эштон. В конце концов, в таких случаях шок — довольно обычное дело. Не торопитесь. Все обойдется.

Молодой мужчина смущенно повесил голову и отошел в сторону. Застыв в углу, словно статуя, он беспомощно наблюдал за мучениями девушки. Доктор склонился над ней и, приподняв как можно осторожнее ее голову, поднес лицу флакон с солями. Она сделала глубокий вдох. Резкий аромат солей заставил ее закашляться, но темнота перед глазами рассеялась, и в голове немного прояснилось. Она широко открыла глаза и обвела взглядом комнату. На душе у нее немного полегчало, когда все вокруг, и люди, предметы вновь обрели отчетливые очертания. Комната перестала вращаться, и взгляд ее снова невольно обратился к лицу человека, который стал для нее источником нестерпимых душевных страданий. Больше всего ее поразило то, что он, похоже, тоже испытывал мучительную боль — мужчина с такой силой вцепился с спинку стула, что побелели даже костяшки пальцев. Ей даже почудилось, что он вот-вот лишится чувств.

Слабая и измученная тем непонятным и необъяснимым, что происходило с ней, девушка откинулась на подушки, не обратив ни малейшего внимания на то, что шелковое одеяло в кружевном пододеяльнике соскользнуло с ее плеч. Кожа ее стала влажной и липкой от холодного пота, покрывшего все ее измученное тело, но это было даже приятно — прохлада, проникавшая сквозь тонкую ткань халата, казалось, принесла некоторое облегчение. Но вдруг она заметила жадный взгляд, которым незнакомец буквально пожирал ее, и мгновенно догадалась, что почти прозрачная ткань почти не скрывает ее тела. Тонкий хлопок облепил влажную кожу, подчеркивая все его нежные округлости и женственные изгибы. Страшная догадка опалила ее мозг, и лицо девушки вспыхнуло от смущения. Так значит, этот бесчестный негодяй намерен не только сводить ее с ума?! Нет, похоже, на уме у него и более недостойные мысли. Почти теряя сознания от страха и чувства какой-то неясной угрозы, она зарылась в подушки и беспомощно прохрипела.