Книга Остров забвения - Барбара Вуд

Эмми-Лу посмотрела сквозь лобовое стекло на ленту шоссе, которая тянулась до самого горизонта. Все сразу изменилось. Ее ребенок жив. Она не может вернуться в Уайт-Хиллс. Пока не найдет свою девочку.

Мерси положила ладонь на руку Эмми-Лу. Ее взгляд был не по годам мудрым.

— Запомни на всю жизнь… Правила устанавливают мужчины. Мы с тобой попали в тюрьму, потому что мы женщины, посмевшие ослушаться этих правил. Они делают нам детей, потом наказывают нас за то, что мы их родили, а потом отбирают их. Я убила мерзавца, а ты вообще никого не убивала. Нас осудили не за это. Нас осудили, потому что мы женщины и хотели сами распоряжаться своими телами.

Обе плакали, вытираясь рукавами. Эмми-Лу полезла в «бардачок» за салфетками, и оттуда вывалилось что-то черное и тяжелое.

— О боже… — пробормотала Мерси.

Эмми-Лу уставилась на пистолет, принадлежавший тюремщику, машину которого они угнали. Девушка осторожно подняла его, положила на место и захлопнула дверцу.

— Я буду ее искать, — сказала она, подразумевая свою дочь.

— Будь осторожна. Тебе придется сталкиваться со многими мужчинами и нарушать их правила, а они этого не любят. Люди, которые крадут и продают людей, не святые. Они опасны. А мы теперь беглянки, не пожелавшие сидеть в тюрьме, куда нас бросили мужчины. Так что будь осторожна. И смени имя, — снова сказала она.

Эмми-Лу посмотрела на фотографию матери, положенную в чемодан Джерико. Ей улыбалась молодая женщина с золотисто-рыжими волосами — такими же, как и ее собственные. Тайлер-Эбилин Паган, названная в честь городка, в котором она родилась и выросла, трагически погибла в автокатастрофе вместе с мужем. Эмми-Лу примет имя матери.

— Я никогда не забуду этого, Мерси. И в один прекрасный день отплачу тебе.

Они обнялись, поцеловали друг друга в мокрые щеки, затем Эмми-Лу вышла и смотрела вслед машине, пока та не исчезла в лучах рассвета. А потом она повернулась лицом к западу. К Калифорнии и городу Бейкерсфилду.

Стоя на пустынном шоссе, где на много миль вокруг не было ничего, кроме кактусов и ветра, шестнадцатилетняя Эмили-Лу Паган, ныне Эбилин Тайлер, решила, что никого не полюбит до самой смерти, и дала две клятвы: найти своего ребенка и больше никогда не становиться жертвой…

Обе клятвы она сдержала и теперь, тридцать три года спустя, смотрела на потертый чемодан, готовая воспользоваться им еще раз. В нем лежали смена одежды, туалетные принадлежности, зубная щетка и билет на самолет в один конец. Еще до конца недели Эбби уедет из места, которое она создала с такой любовью, и никогда сюда не вернется.

7

— Ох, да! — простонала девушка. — Да! Быстрее!

И Фоллон внял ее мольбе. Он задвигался быстрее, входя в нее все глубже и глубже. Портнихе — Фоллон не знал ее имени — захотелось, чтобы он овладел ею сзади. Это его вполне устраивало, потому что ее зад напоминал контрабас.

Он зашел к Франческе по дороге в пентхаус на верхнем этаже лас-вегасского отеля-казино, но обнаружил в комнате только портниху. Девушка стояла на коленях и подкалывала булавками подол свадебного платья. Она сказала, что все ушли на ленч, а потом стрельнула в него глазами, как делала каждый раз, когда он присутствовал на примерках, так что Фоллон прекрасно знал, что у нее на уме. Он никогда не связывался с женщинами своего круга, боясь, что позже ему начнут предъявлять какие-то требования. Но в субботу состоится свадьба, а после нее портниха станет историей. К удивлению Фоллона, заниматься сексом посреди девственных кружев, шелка и нижних юбок оказалось очень эротично.

Майклу Фоллону, владельцу самого большого и шикарного казино в Лас-Вегасе, исполнилось пятьдесят восемь лет. Он был богат, красив и похож на итальянца. Его матерью была незамужняя лас-вегасская официантка, родители которой, ирландские иммигранты, приехали в Неваду в поисках работы. Ее отец строил дамбу Гувера и утонул, упав в озеро, которое впоследствии стали называть озером Мид. Миссис Фоллон умерла с горя, бросив восемнадцатилетнюю Лис на произвол судьбы. Красота и свежесть девушки помогли ей получить работу в новом отеле «Фламинго», с помпой открывшемся в декабре 1946 года. Однажды она имела дело с самим знаменитым Багси Зигелем. Когда следующим летом у нее родился ребенок, незамужняя двадцатилетняя Люси работала официанткой в казино-отеле «Колесо телеги» на Девяносто первом шоссе.

Она окрестила мальчика в католической церкви, каждую субботу водила к мессе, а в восемь лет Майкл принял свое первое причастие. Она никому, даже сыну, не говорила, кто был его отцом, и у мальчика с самого начала возникли проблемы с родословной.

На вопрос: «Ма, кем был мой отец?» — она неизменно отвечала: «Ты еще слишком мал, чтобы понять это». Видимо, дорасти до понимания Майклу Фоллону было не суждено, потому что он не знал имени своего отца по сей день.

— Если так, то откуда ты знаешь, что наполовину итальянец? — однажды спросил Майкла его лучший друг Ури Эделстейн.

— Я так чувствую, — ответил Фоллон. И это было правдой. В 1946-м в Лас-Вегас хлынули толпы европейских иммигрантов. Молчание матери означало, что она стыдится случившегося, потому что легла в постель с гангстером.

Майклу не нравилось делать всю работу, поэтому он отстранился от широкобедрой портнихи и лег на спину, чтобы она могла сесть на него верхом и показать свои упругие груди.

Впрочем, личность отца не слишком интересовала Майкла; он окунулся в преступную жизнь, работая на главаря местной мафии. Но потом родилась Франческа. Это заставило Фоллона круто изменить свою жизнь и остепениться. Все эти годы он упорно работал, создавая себе новый имидж. Теперь Майкл Фоллон был уважаемым бизнесменом, членом нескольких благотворительных комитетов, старостой церкви, но его высшим достижением должна была стать субботняя свадьба, после которой Фоллону обеспечен доступ в высший свет Невады.

И уж тогда все будет шито-крыто.

Его тревожило не столько имя собственного папаши, сколько подвиги юности, когда он мечтал возглавить лас-вегасскую мафию и всеми способами сколачивал деньги, не брезгуя похищением детей в соседних штатах.

— Ох, мистер Фоллон! — простонала скакавшая на нем портниха.

Пора было заканчивать. Он взял портниху за бедра, снял с себя, нагнул ей голову и приказал:

— Соси. — Его мозги были заняты другим. Фоллон ждал важного звонка. Когда его член оказался во рту девушки, Майкл вплел пальцы в ее волосы, затем выбрался из-под нее и сказал: — Берись за работу, куколка. — На полу лежали еще целые ярды белых кружев, которые следовало пришить к платью.

Он быстро оделся, вынул бумажник и достал оттуда кредитку в сто долларов.

— Держи, милашка. — Майкл протянул портнихе деньги, подмигнул и улыбнулся.

Фоллон пошел к двери, но остановился, увидев фату. Сшитая из итальянских кружев и украшенная бисером, она была такой тяжелой, что нести ее могли только три «цветочные девочки».