Книга Стокгольмский синдром - Яна Розова

Но куда покатится фирма, если все начнут переживать трагедии и нуждаться в понимании? Марине нужно платить налоги, аренду, зарплату, а еще у нее квартира в ипотеке, причем квартира большая, в месяц на коммуналку уходят такие деньги, что вам и не снилось!

Все эти размышления вызывали у нее недоумение — как ей поступить со Златой?

— Ты где была?

— Мне стало плохо, и я выскочила на улицу.

Тяжело посмотрев на нее — а Марина ни секунды не сомневалась, что Злата врет, — она решила быть строгой, но великодушной:

— Квартиру в парке теперь продаешь не только ты, а все риелторы агентства. Поняла?

Злата закусила губу и вышла из кабинета начальницы.

Злата. Неожиданное

Домой Злата добралась только к вечеру.

Оставшуюся от бесполезных своих приключений часть дня она провела в салоне красоты у знакомой мастерицы. В краске, ножницах и утюжках горячей потребности не было, ей просто хотелось отвлечься.

Отвлечься не получилось, к вечеру Злата чувствовала себя совсем разбитой. Это было несвойственно ей, поэтому она понятия не имела, как бороться с такими вещами.

Сбросив босоножки в прихожей, она прошла в спальню. Мелькнувшее в зеркале отражение было ложкой меда в бочке дегтя. В спальне Злата сняла платье, упала спиной на кровать, закрыла глаза. Минут пять лежала без мыслей, а потом ощутила голод и заставила себя встать.

Вышла на кухню, налила в чайник воды из крана, зажгла газ. В холодильнике нашлись сыр, сосиски, творожный сырок. Злата достала все это, повернулась к столу и оторопела.

На столе лежал надкусанный бутерброд: белый хлеб с вареной колбасой.

— Вадим? — невольно спросила она у бутерброда.

Но этот бутерброд не мог иметь отношения к Вадиму. Патолог из анатомопатологического отделения, женщина с модной прической, перезвонила сегодня днем, когда Злата сидела в кресле парикмахера. Она сказала, что ее коллега делал аутопсию Вадима Козырева, и если Злата хочет, она может прийти в отделение и поговорить с ним. И тот парень из панельного дома, любовник девицы, так похожий на Вадима, не был Вадимом. Вадим умер.

Бутерброд с выемкой в форме полумесяца мог оставить только кто-то чужой. Взломщик, проникший в квартиру Златы, например. Он мог прий ти с бутербродом, подумала Злата, и бросить его тут, потому что его спугнул кто-то. Даже если это смешно, это может быть правдой.

Она бросила продукты, которые продолжала держать в руках, обратно в холодильник и побежала осматривать комнаты. Следов взломщика не обнаруживалось.

— Пожалуйста, пусть приедет опергруппа, — умоляла Злата дежурную МЧС. — Полицейские! Эксперты! Я отдам им бутерброд, который надкусил вор. Можно определить ДНК этого негодяя. И отпечатки! Они могут снять отпечатки.

— У вас что-нибудь пропало? — равнодушно спросила дежурная. — Следы взлома квартиры есть?

— Не знаю, не видела.

— Посмотрите внимательно. Если пропало что-то, тогда напишите в ближайшем отделении полиции заявление…

Злата возмутилась:

— Вы отделаться от меня хотите?

— Но у нас нет оснований…

Кинув трубку, Злата разрыдалась.

В дверь позвонили. Она не успела открыть дверь, как услышала вопрос:

— Ты как тут?

На пороге стоял Руслан, а рядом с ним на коврике сидел эрдель Шухер. У Шухера на морде было написано любопытство, а у его хозяина — растерянность и беспокойство.

— Нормально, — ответила Злата. — Проходи.

Взгляд доктора скользнул вниз по ее фигуре, и только тут она осознала, что так и осталась в трусах и бюстгальтере, забыв одеться. Злата бросилась в спальню.

— Злата, прости! — крикнул ей вслед доктор Давлетов.

Он вошел в прихожую, отцепил Шухера с поводка, приказав сидеть, и прошел в комнату.

Злата, накинув шелковый халат, вышла из спальни.

— Извини, — сказала она. — Я в полном шоке. Ко мне в квартиру вломился кто-то, а полиция и не думает приезжать! Ну и что из того, что у меня ничего не украли! Был же взлом.

— Где взлом?

— Ну а как он еще сюда попал? — доказывала Злата. — Только взломав дверь!

— Кто сюда попал? Твоя дверь целая. — Руслан бросил взгляд в сторону коридора. — Ты видела у себя дома кого-то?

— Нет, но я нашла его бутерброд!

Давлетов смотрел на Злату, словно пытаясь понять — в себе ли она?

— Я не ем вареную колбасу. У меня нет колбасы со смерти Вадима. А тут на столе — белый хлеб, который я тоже никогда для себя не покупаю, и колбаса! Я принесу.

Она вышла в коридор, встретив по дороге облизывавшегося Шухера. Предчувствуя подвох, Злата подбежала к столу. Бутерброда не было.

— Твой кобель сожрал бутерброд, — сказала она Руслану, возвращаясь в комнату. — Но отпечатки пальцев…

— Злата, остынь, — посоветовал Руслан. — Сядь и успокойся. У меня есть кое-что для тебя.

«Злата знает правду».

— Что это? — удивилась Злата.

Листок бумаги с неровной строчкой из трех слов, написанных Вадимом прямо перед своей смертью, выпал из пальцев Златы.

Они с Русланом сидели на кухне, перед ними на столе стояли кружки с чаем. В холодильнике Златы Давлетов обнаружил початую бутылку коньяка, оставшуюся от каких-то гостей. Злата выпила несколько глотков алкоголя, съела булочку с кусочком сыра и только после этого обрела способность спокойно рассуждать. Заметив это, Руслан подсунул ей записку.

— Это то, что написал Вадим за несколько минут до того, как потерял сознание, — пояснил Руслан, поднимая с пола бумажку. — Я пришел, чтобы рассказать тебе все о его смерти. Мне кажется, что лучше сейчас, потому что потом будет слишком больно возвращаться к этим воспоминаниям. Уж лучше пережить все сейчас.

Он замолчал.

На прямых лапах и с опущенным хвостом на кухню вошел Шухер. Его не наказали за слабохарактерность, но он и сам знал, что, украв бутерброд, сотворил нехорошее. С другой стороны, Шухер видел, что хозяин не злился. Эрдель втянул носом воздух. Не уловив угрозы, лег у ног Давлетова.

— Нет, но я все равно не понимаю, — продолжала удивляться Злата. — Что я знаю? Что он сказал?

— Вадим не мог говорить… то есть почти. Горло болело от веревки.

Выпрямившись на табуретке, Злата уточнила:

— Почти не мог говорить?

— Да. — Руслан отвел глаза. — Одно слово…

— Слово?

— Имя…

— Руслан, да что уже там? Говори!

— Он потерял сознание, стал бредить и сказал: «Юля».