Книга Река Снов. Лес на краю света - Сергей Сезин

Я пошел к дворнику, выловил у него из инструментального ящика отвертку и стамеску. Стамеской прижал револьвер к полу, чтобы не двигался, а отверткой отвинтил щечку. Оторвал ее, перевернул оружие и отвинтил вторую. Затем пошел на кухню, отыскал жестяную банку из-под конфет, в которой хозяева держали какую-то приправу, содержимое высыпал в блюдце, а банка приняла в себя зловредные щечки. Я посоветовал найти еще один ящичек и туда засунуть, чтобы было двойное хранилище.

Обезвреженный револьвер осмотрели, нашли новеньким и незаряженным. Патронов к нему в рюкзаке не было. Насчет револьвера у меня появились меркантильные соображения, но я пока их не озвучил. Дальше занялись вещами. Там явно были и вещи владельца, и чужие, потому что размеры не совпадали. Не будет владелец таскать с собой две рубашки — одну нормального размера, а другую — чтобы до колен доставала.

Я продолжал скучать еще минут пятнадцать, пока не прибыло начальство. Это был уже знакомый мне частный пристав, два незнакомых господина средних лет и двое городовых, один из которых тащил три противогазные сумки. Незнакомые господа оказались представителями той самой службы коронера — самим коронером и судебно-медицинским специалистом. Эта служба — особенность Самары. У нас в Твери такой нет. Работает она только в случае насильственных преступлений. Она может сама проводить расследование их или передавать в другие службы, если это целесообразно. Насколько эта служба нужна вообще — затрудняюсь сказать, ибо некомпетентен. Кстати, интересно, как эта служба отреагировала на случай на улице Западной?

Пропали-то несколько чинов полиции и одна женщина. Можно подозревать их смерть, но тел нет. С той же уверенностью можно предполагать, что они живы, но заброшены к демону на рога, вплоть до вообще неисследованных мест. Как они вышли из этой юридической коллизии? И почему они отдали случай в «Хлебной» полиции, а не сами расследовали? Или не ведомству в черном — оно очень часто привлекается к преступлениям, где замешаны магические дела. Надо будет поинтересоваться, каким образом они разделяют сферы работы между ведомствами. Не исключено, что из практических соображений: типа того, что контрразведка не имеет здесь опытных следователей, а полицейское управление имеет.

Тем временем начальство выслушало доклад квартального, и наступила моя очередь. Я и рассказал, что привлечен к расследованию на добровольных началах, помогал чинам полиции с точки зрения использования магии для поиска преступников и магических предметов. В подвале обнаружил магическую аномалию, стал ее расследовать, разрывая пол в поисках источника магической активности, который и обнаружился в виде слоя порошка с магическим компонентом. Под ним при случайном углублении раскопа обнаружились трупы. Кроме того, найдены еще три магически активных предмета.

Кстати, я настоятельно рекомендую все это и собранный магический порошок незамедлительно утопить в реке во избежание непредсказуемых последствий. Порошок лучше собрать железным совком и уложить в железное вместилище. Рассказывать про запах я не стал — вдруг Андрею Андреевичу втык будет за то, что без его контроля добровольный помощник пошел куда-то и копается. А так мое одинокое копание без контроля вполне правильно — нечего неспециалисту близ магического поля находиться.

Меня попросили написать рапорт об этой находке. Я сел за стол рядом с полицейским, конфисковал у него запасную ручку и бумагу и начал писать. Пока писал, те двое прибывших, надев противогазы, копали в подвале. Раскопали оба найденных тела полностью и нашли третьего чуть в стороне. Итого жертв три — мужчина-абориген среднего возраста (это тот, кого они сейчас нашли), девочка лет девяти-десяти (моя вторая находка) и молодой человек около двадцати лет. Абориген меньше пострадал от тления и, возможно, лежит всего пару дней. На шее виден след укуса.

Оба представителя «службы Никодимыча» отправились вниз. Воспользовавшись моментом, я подошел к приставу и спросил, можно ли мне уйти. По моей части вроде как все закончено, дела мне не находится, а сидеть без толку… Пристав сказал, что сейчас я могу уйти, но завтра должен к девяти утра прибыть в управление к квартальному надзирателю Солнцеву для выполнения всех формальностей. Мне показалось, что пристав слегка недоволен мною, но я его понимаю. Жизнь была спокойная, а тут вскрылся целый пласт дополнительной работы…

Я еще раз напомнил о необходимости скорейшего утопления артефактов в реке и попрощался. Подошел к квартальному и, понизив голос, сказал, что отпущен, но обязательно буду завтра утром. И ему повторил про артефакты. Пусть я буду жутким занудой, но лучше позанудствовать, чем поиметь неприятность от магического поражения.

Добавил, что готов подписать протокол об опасности этих артефактов и необходимости их немедленного уничтожения. Это такая стандартная форма документации. Заполняется при находке магических предметов, представляющих опасность. Обычно суды идут ей навстречу и сразу дают санкцию. Объясняется это тем, что при хранении магических предметов в специальных хранилищах могут быть (и случаются до сих пор) разные магические реакции — как самостоятельные, со вновь помещенными амулетами, так и сочетанные — этих новых и раньше положенных там. Про их результат ходят разные слухи, но в Нижнем я был свидетелем магического пожара в полицейской части. Жертв не было, но от трехэтажного здания остались только стены — перекрытия были деревянными и, сгорев, провалились. Сгорела вся документация и хранилища разных улик. Не представляю себе, как они потом выкрутились из положения.

Андрей Андреевич отыскал в сумке нужный бланк, быстро вписал в него амулеты, щечки и порошок, и я подписал.

После чего распрощался и пошел. Надо было поспешить.

Вокруг дома уже собралось полно зевак, которых с трудом сдерживали двое полицейских. Пока я протискивался через них, услышал несколько версий, что там отыскала полиция. Самой оригинальной была версия, что найдено место поклонения Черной богине Кали. Я тихо посмеялся, хотя потом подумал, что, возможно, какая-то правда в этом есть. Тип, что стрелял в «Хлебной», а потом испарился, вполне мог быть Созерцающим. Ну и вампир тоже мог быть из этой братии до обращения.

В редакции меня ждала приятная новость — аж три заказа. Два — на улице Вилоновской (и оба ждут меня в любое время), а один на Кондратьевскую, но в пять-полшестого пополудни. Гм, а где же эта Вилоновская? Спросил об этом приемщика заказов. Оказалось, совсем я забыл про нее. Она за библиотекой и спускается к реке близ пивзавода.

Я пошел ловить извозчика. Оба заказчика оказались жертвами алкоголя и времени много не потребовали. На завтра я запланировал повторный визит к этим ветеранам войны с «гетманом Ивашкой Хмельницким». Есть хотелось уже здорово, ибо шел третий час. Я спросил, нет ли здесь неподалеку приличного трактира. Мне показали, куда идти. Трактир в указанном месте был, назывался «Зеленая волна». Ну и фантазия у трактирщика: это где она может быть, в совсем заросшем пруду? И что хуже всего — там подавались только рыбные блюда.

Раздосадованный, я вышел из трактира и пошел в сторону гостиницы, решив поесть в «Северной короне» или где-то еще. «Где-то еще» наступило почти сразу — в лице бабы с корзиной пирожков, у которой я купил аж пять штук и все съел тоже почти немедленно. Поскольку червячок был заморен, решил идти не сразу в гостиницу, как планировал, а посетив мастера-штопальщика и сапожника.