Книга Череп епископа - Александр Прозоров

Француз разворошил разбросанные по столу бумажные листы, выбрал один из них и протянул его купцу. Тот взял, стал просматривать выписанные столбиком даты и часы, старательно делая заинтересованное выражение лица, а барон поймал себя на мысли о том, что пытается угадать: носит ли госпожа Регина, согласно французской моде, под нижней юбкой пурпурные шелковые кальсончики с вышитыми желтой нитью вензелями.

Анри дю Тозон раздраженно тряхнул головой и отвернулся к окну.

— Городской оружейник покупает для своей кузни не древесный, а земляной уголь, господин барон, — положил листок обратно на стол купец. — Говорят, он плох для печей, у которых из-за него прогорают колосники. Но, может быть, он подойдет для вашего опыта?

— Да, разумеется, — встрепенулся ученый. Это будет лучше всего.

— Сейчас, я прикажу принести вам ведро этого угля для оценки, — хозяин дома перевел взгляд на супругу. — Постарайся не донимать господина барона глупыми вопросами, дорогая.

— Я буду молчать как рыба, Курст.

Купец спустился в люк.

— Я вас действительно отвлекаю, господин барон? — молодая женщина отошла от люка и, склонив голову на бок, с улыбкой посмотрела на ученого.

— И очень сильно, мадам. При виде ваших глаз, ваших губ, ваших волос я не могу думать ни о чем, кроме как о счастливце, имеющем право прикасаться к ним, целовать их. Имеющем право обнимать этот стройный стан, видеть эти плечи… Простите, мадам Регина, вы сами спросили меня об этом, а я очень не люблю лгать.

— К сожалению, счастливец, о котором вы говорите, — румянец удовольствия залил лицо юной дамы, — совсем не ценит своей удачи. Скорее, он смотрит на меня, как на добычу, которую следует оберегать от посторонних помыслов, нежели как на приз, которым следует в полной мере наслаждаться самому.

— Тогда, может быть, — обошел стол французский дворянин, — вы дадите шанс тому, кто сумеет оценить подаренной судьбой миг счастья?

— Наверное, именно так мне и следует поступить, — ответила прямым взглядом хозяйка дома, и неожиданно резко отвернулась. — Но мой супруг очень хорошо умеет сторожить то, что сумел заполучить.

— А если…

— Если я совершу сумасбродство, — перехватила мысль гостя Регина, — мне некуда будет вернуться. А я не готова к скитаниям. Я слишком нежна для этого.

Слово «нежна» сопровождалось коротким многообещающим взглядом, от которого у француза предательски зашевелилась плоть. Он понял, что сейчас сотворит глупость, но в такие мгновения разум не способен обуздывать желания плоти.

— Скитания бывают весьма комфортабельны, прекрасная леди, — сделал прямой намек барон. — Особенно, если их разделяет женщина, красота которой заставляет ценить ее на вес золота, вызывает желание назвать ее своей королевой, сделать повелительницей дворцов и герцогств.

— Вот как? — молодая женщина отошла к противоположной стене, повернулась, опустив руки со сжатым в них веером, словно желая продемонстрировать всю свою красоту. — Приятно, когда тебя оценивают столь высоко. Но готовы ли вы сами заплатить ту цену, которую только что назвали, дорогой Анри? Где те дворцы или замки, в каковых я должна править? Ваша жизнь очень похожа на бесконечную дорогу, а ваше королевство на один-единственный сундук.

Холодный и расчетливый тон хозяйки дома потушил вспыхнувшее было желание, и ученый дворянин вернулся к астролябии, продолжая разговор больше по инерции:

— А если я предоставлю вам ту цену, которую назвал, милая мадам? Что тогда вы ответите на мое предложение?

— Вы должны понять меня и не обижаться, барон, — Регина сделала несколько шагов по направлению к дю Тозону. — Я не желаю спустя несколько месяцев оказаться одна в далеком захудалом порту и без единого артига в кошельке. Пусть я не буду стоять на весах, и смотреть, как золото сыплется на противоположную чашу. Пусть его окажется совсем немного, или оно будет выглядеть, как уютный дом с небольшим садом. Но мужчина, который сможет показать мне это королевство, никогда не пожалеет о своем подарке, — юное создание пригасило голос и многообещающе выдохнуло: — Я сделаю все, что угодно, чтобы мой принц никогда не разочаровался в своей принцессе.

— Вы даже не подозреваете, мадам, как близки к тому, чтобы увидеть текущее на чашу золото, — не удержался от полунамека француз.

— Вы это серьезно, барон? — напряглась женщина. — Я должна вам что-то ответить прямо сейчас?

— Но ведь сперва вы наверняка захотите увидеть золото, мадам Регина? Потрогать его руками, взвесить в ладони. Начать хранить его в своем кошельке…

Анри дю Тозон внезапно понял, что и вправду готов пожертвовать своим слитком за право обладать этой женщиной. Ведь герцогство и толпы вассалов далеко не всегда приносят счастье — гораздо чаще оно поселяется в одиноком домике, спрятавшемся посреди уютного сада. Он видит перед собой удивительно красивую и разумную леди, которая знает, чего хочет и чем может за это заплатить. Получив желаемое, она станет ему верной спутницей, которая будет готова всегда в полной мере одарить его страстью, но не станет скандалить из-за посторонних любовниц или его неожиданных отлучек, которая сделается его надежным пристанищем, но не помешает построить пару шалашиков где-нибудь еще.

Заскрипели ступеньки лестницы, из люка показался Болев. Он коротко стрельнул глазами на гостя, на жену: они стояли в разных концах чердака, у обоих серьезное выражение лица, одежда в полном порядке, Впрочем, за короткое время его отсутствия они и не успели бы совершить хоть что-либо серьезное. Купец поднялся наверх, следом за ним поднялся низкорослый, бородатый дедуля в замызганной одежде, с металлическим ведерком, полном мелких черных камешков.

Французский дворянин склонился над товаром, и принялся придирчиво выбирать угольки одного размера, часть которых сразу отнес в жаровню, а часть принялся складывать на железном столике.

— Глядя на вас, барон, — не удержалась женщина, — можно подумать, что это ведерко стало, для вас самым важным предметом в жизни.

— Регина! — одернул ее супруг и повел к люку, но Анри дю Тозон не обиделся:

— Ну что вы, мадам, — поднял он на нее глаза. — Я умею ценить в этой жизни очень многое. Просто в данный момент содержимое этого ведерко слишком важно для всех нас.

И в ответ на многозначительный взгляд спускающейся в люк юной особы неожиданно для себя кивнул.

С этого мгновения алхимик уже не мог думать ни о какой трансмутации. Он гадал, каким образом обставить дело так, чтобы расчетливая дамочка не смогла его обмануть. Временами барон спохватывался, отбрасывал странные идеи и напоминал себе, что портовые девки стоят куда дешевле, а найти их можно сколько угодно — но тут же опровергал эти мысли: заплатив за Регину один раз, он получал возможность пользоваться ей постоянно. К тому же, благовоспитанная дама не шла ни в какое сравнение с затасканными грязными шлюшками. К тому же, ей хотелось иметь уютный домик — значит, его ждет спокойная жизнь в нормальном доме, а не бесконечные переезды из города в город, страх перед святой инквизицией и полицейским дознанием. Он не получит герцогства в дикой Московии, но зато обретет покой где-нибудь в центре Священной Римской империи, вдалеке от пограничных войн, рядом с чертовски симпатичной женщиной.