Книга Огни будущего - Брайан Толуэлл

— Что бы я сделал? — свирепо оскалился Рустам-Мамед. — О, Боги надолго запомнили бы этот день! Сначала я собственноручно содрал бы с варвара кожу, затем пытал бы его раскаленным железом, сыпал на его раны порошок черного лотоса, после чего вынул бы его печень, почки, желудок… Потом я бросил бы его в чан с горячей смолой, и лишь после этого я своими же рука­ми, нет, своей единственной рукой разорвал бы ему грудь и вырвал сердце! Вот что я сделал бы, окажись он в моей власти, клянусь Эрликом!

— Браво, любезный шах! — рассмеялся Тараск. —

— Твой ответ впечатлял меня, хотя я и ожидал услышать (нечто подобное.

— Но к чему эти пустые фантазии, — мрачно усмех-|нулся шах. — Конан далеко, и мне его не достать.

— А вот и не пустые, — серьезно сказал король. —

— Свершится месть или нет — это зависит только от сте-|пени твоей щедрости!

Рустам-Мамед потрясенно уставился на Тараска.

— Что ты сказал?

— Король Аквилонии в моем плену, любезный шах. Я готов продать его тебе.

Серые глаза шаха лихорадочно заблестели.

— Отличная сделка, Ваше Величество! И сколько же стоит киммерийская собака?

Тараск, сидя в кресле, лениво смотрел на своего восточного гостя. Король умел набивать цену своему товару.

— Ну, что же ты молчишь? Я хочу знать, почем товар?

— У тебя не хватит золота, чтобы расплатиться за |него, — вяло отозвался Тараск. Рустам-Мамед рассвирепел.

— Своим золотом распоряжаюсь я сам! — проревел "он. — Когда речь идет о правой мести, я не торгуюсь! Даю за Конана столько золота, сколько весит он сам!

— Варвар уже не тот, что раньше, — презрительно заметил Тараск. — Да и будучи в плену, он израдно отощал.

— Что же ты хочешь, король разбойников? — забыв |о правилах приличия, вскричал Рустам-Мамед. — Я же |не королевство у тебя покупаю!

— Не королевство, но короля! — назидательно произнос Тараск.

— Ладно, так сколько ты просишь за короля этой засиженной мухами Аквилонии?!

— Уже вечер; приходи завтра утром, любезный шах,— я назову тебе цену. А сегодня я еще должен принять обоз с золотом из Тарантаи…

— Во имя потрохов Эрлика! — рявкнул взбешенный шах. — Неужто ты удумал продать Конана аквилон-цам?..

— Успокойся, успокойся, — примирительно сказал король. — Я продам его тебе, но золото возьму и у акви-лонцев, ибо казна моя пуста, а другой такой возмож­ности не представится. Так что иди с миром, Рустам-Мамед; я жду тебя завтра утром. За ночь, надеюсь, ты успеешь пересчитать звонкие желтые кружочки в своих закромах!

— Но… — пытался протестовать шах.

— Я жду тебя завтра утром, — властно повторил Та­раск, и Рустам-Мамеду ничего иного не оставалось, кроме как, шумно хлопнув дверью, удалиться.

А Тараск, очень собою довольный, позвал слугу, чтобы тот помог ему приготовиться ко сну. День был на редкость удачный.

Сумрачными коридорами королевского дворца про­биралась девушка. Она то пряталась за колоннами, то, улучив момент, быстрыми перебежками продвигалась вперед. Ей удалось остаться незамеченной. Наконец она приблизилась к небольшой, но богато украшенной двери, бесшумно отворила ее и проскользнула внутрь.

В комнате на простом дубовом стуле сидел коренас­тый пожилой мужчина. Он старательно чистил рукоять своего огромного меча. Увлеченный этим занятием, он ничего не услышал.

— Квинтой! Квинтий Латорг! — позвала девушка. Мужчина резко обернулся. Изумление отразилось на его благородном, испещренном шрамами лице.

— Зенобия? Королева Зенобия! Что делаешь ты здесь? И почемуты… тебя…

Его щеки покраснели от стыда, когда он увидел си­няки и кровоподтеки на прекрасном лице аквилонской королевы.

— Тише, Квинтий, — прошептала Зенобия. — Ты ничего не знаешь? Я так и думала! Так знай же: Тараск вероломно пленил меня и Конана, моего мужа. Конан парализован колдовскими чарами, его охраняют Золо­тые Леопарды; меня же Тараск отправил в гарем…

— Королеву — в гарем?! Негодяй! И такое ничтоже­ство правит нами! — Квинтий так сильно сжал рукоять 1еча, что костяшки его пальцев побелели.

— Я как раз потому к тебе и пришла, Квинтий! По­роги мне, бесстрашный полководец! Тараск достоин cмерти!

Мужчина вскочил со стула.

— Что ты такое говоришь?! Это же бунт!

— Да, бунт! — смело гладя в глаза Квинтию, пылко юлвила Зенобия. — И бунт этот угоден Митре! Тараск 1е должен править Немедиой! Он не только негодяй, но неудачник. Он плохой король: вспомни, Квинтий, сколько битв ты проиграл по его вине! Он едва не отдал зх нас в лапы этого черного дьявола Ксальтотуна. Он бездарно проиграл войну с Аквилонией. Он пригрел в этом дворце проклятого карлика Тезиаса. Правление Тараска разорило страну. Казна пуста, армия развали­вается, гвардия ропщет. Кому, как не тебе, Квинтий Латорт, лучше знать это?! Доколе же гордые немедийцы будут терпеть мерзавца и глупца на древнем Троне Дра­кона?!

Полководец ошеломленно взирал на женщину, ос­мелившуюся призывать к бунту его, командира Золо­тых Леопардов. Не найдя ничего ответить, Квинтий пробубнил:

— Но у Тараска нет законного наследника! Кому перейдет трон?

Зенобия смерила полководца восхищенным взгля­дом.

— Тебе ли задавать этот вопрос? Род Тараска неза­конно овладел престолом Немедии, Твой род гораздо древнее я влиятельнее, чем род Тараска.

— Да, я веду свою родословную от деда короля Бра-гораса! — взволнованно воскликнул полководец.

— Вот видишь! — всплеснула руками Зенобия. — Найдется ли король более достойный, чем ты Квинтий Латорт? Народ любит тебя, знать уважает твою родословную, в армии твой авторитет неколебим. Люди будут ликовать, узнав о твоем восшествии на престол!

— А ты что с этого будешь иметь? — как будто опом­нившись, вопросил Квинтий.

— Как что? — демонстрируя безмерное удивление, воскликнула Зенобия. — И ты еще спрашиваешь! На­чнем с того, что я немедийка, и мне небезразлично, кто правит моей родиной — подлая скотина Тараск или ты, благородный Квинтий. Но еще я королева Аквилонии; я хочу, чтобы между нашими странами наконец воца­рился подлинный мир. Знаю, и ты этого жаждешь; Та­раск же никогда не забудет унижения своего плена. На­конец, я хочу, чтобы ты помог мне освободить Конана; король Аквилонии высоко оценит такой великодуш­ный жест!

— Я просто обязан сделать это, — твердо ответство­вал Квинтий. — Конан спас Немедию от гнета Великой Души; он герой, а не жалкий пленник!

Зенобия была готова расцеловать старого полко­водца.

— Ты молодчина, Квинтий Латорт! Знаешь ли ты, где Тараск хранит зелья, возвращающие жизненные силы парализованному человеку?

— Знаю. Но освободить Конана мы сможем не раньше утра. Сначала должен умереть Тараск. Дело в том, что комната, в которой Тараск, судя по всему, со­держит Конана, соединена сложной сигнальной систе­мой с королевской опочивальней. Если мы освободим твоего супруга прежде времени, система сработает, и Тараск поднимет стражу. К сожалению, я не могу пору-. читься за всех Золотых Леопардов.