Книга Штрих-кот - Алексей Верт

– Макс, – Варя подошла к пыхтящему, как вскипающий чайник, командиру и положила ему руку на плечо. – Он же специально…

– Вот именно, специально! Лишь бы посмеяться! Вечно все хотят посмеяться над теми, кто лучше других. Ты единственный, кто выучил, – зубрила. Ты выполнил все нормативы – выскочка. Ты заслужил награду – лизоблюд… – тут Макс осекся, скривился и постарался сделать вид, что последних фраз он и вовсе не говорил.

Нельзя сказать, что остальные спецагенты ничего не расслышали, но мы благоразумно сделали вид, что не понимаем, о чем речь. Даже я попридержал свой острый язычок, на котором так и вертелась готовая сорваться колкость. Без сомнения, Максим затронул нечто глубоко личное, но вот переспрашивать и уточнять… нет, это бы ни к чему хорошему не привело.

– Он специально придумал эту комиссию, потому что проблема сложная, – продолжила Ника. – То есть, мы можем ее долго решать.

– И никто ничего не скажет, если мы будем всюду ходить, расспрашивать и изучать.

– А еще мы уже придумали, что делать, чтобы потом никто не сказал, что мы тунеядцы!

Девочки обступили Макса с двух сторон, похлопали по плечам, затем вдруг, хитро друг другу подмигнув, легко поцеловали командира в разные щеки, развернулись и устремились прочь.

– Эй, куда? – крикнул я им вдогонку.

– К Варфоломею! – хором ответили решительно настроенные «ассистентки ученого-аквариумиста» и скрылись в проходе между домами.

Максим озадаченно потер щеку, вздохнул и опустился на скамейку, так удачно подвернувшуюся рядом. Оценка ситуации, по его размышлению, колебалась от «все пропало, у нас ничего не выйдет» до «все пропало, они меня тут ни в грош не ставят». На всякий случай командир посмотрел на меня, ожидая, видимо, что я запрыгну к нему на колени, начну мурлыкать и параллельно буду рассказывать, что уже вычислил всех гремлинов, только осталось поболтать с Владом, к примеру. И все, можно ловить.

Я бы и сам не отказался от такого развития событий, однако пока не был готов выдвигать работоспособную гремлиноборческую версию. Макс же переживал о своем месте в иерархии маленькой группы. Конечно, приятно, когда подчиненные проявляют энтузиазм и решают проблемы самостоятельно, лишь докладывая тебе о результатах. Об удачных результатах или тех, которые могут стать таковыми (вроде «мы уже все придумали»). Но ведь при этом ты полностью теряешь контроль над ситуацией и даже не представляешь, что происходит. Да и вообще – зачем ты тогда нужен?

Я присел у ног Макса, но не стал забираться на колени, а изобразил глубокое раздумье – на самом деле просто задремал. Во сне я увидел усатых сомиков, которые ползали снаружи аквариума, извиваясь, как неуклюжие толстые змейки, и переругивались о том, что лучше использовать для очистки стекла – соду или чистящий гель.

– Гель! – гаркнул кто-то прямо над ухом.

– Ой!

– Э-ге-гей, говорю! – Макс довольно улыбался, словно будить мирно спящих котов было его самым любимым занятием в этой жизни. – Просыпайся! Я придумал нам занятие!

– А без занятия… никак нельзя? – я показательно зевнул. – Аквариумистам не положено сидеть и созерцать? Им обязательно нужно что-то делать?

Однако Максим, пока я спал, решил, видимо, что командиру не пристало сидеть без занятия, а потому был полон энтузиазма, а когда начальством овладевает подобное состояние, то остановить его не так-то просто.

– И ты можешь спокойно сидеть, пока Вареники чем-то заняты?! – возмутился Макс.

Я прижал лапками уши и помотал головой. То ли согласился с командиром, то ли посокрушался в очередной раз – мол, странная людская порода. Выпал тебе шанс отдохнуть, если не выспаться, то хотя бы сны посмотреть – так нет же! Надо соревноваться друг с другом, из кожи вон лезть куда-то, чтобы доказывать «я, я лучше!» Ладно бы за нами наблюдал кто-нибудь и в блокнотик записывал, а без наблюдателя такое поведение и вовсе глупо. Нет, что ни говори, люди – существа непонятные. Не-у-ти-ли-тар-ные, вот. Значения слова я до конца не понимал, но неоднократно слышал его в осуждающих речах Профессора.

– И что же мы будем делать?

– Ты – возьмешь лапы в лапы и отправишься за фотоаппаратом. А я – в шлюз.

Я молча махнул лапой и потрусил в бунгало. Возникший было вопрос «К чему шлюз?» опустил. Все равно понятно, что там ничего полезного. Никаких тебе приборов, осушающих море, или машин, телепортирующих котов обратно на твердую землю. Сплошь все бесполезное. Швабры, например.

* * *

Когда Вареники вернулись, мы с Максом занимались тем, что недальновидное начальство хвалит, а проницательные руководители терпеть не могут. Называлось сие мероприятие «имитацией бурной деятельности», сокращенно – ИБД.

ИБД в исполнении Макса выходило впечатляющее, внушительное, можно даже сказать, лютое. Облачившись в тяжелый акваскафандр со свинцовыми подошвами, чтобы по неумению и незнанию не быть унесенным течением, «ученый-аквариумист» снаружи купола яростно драил стеклянный бок шваброй снизу вверх. Делал он это лихими размашистыми движениями, то и дело задевая дно. Вокруг клубился ил, мелкий песок и ошметки водорослей, чистое пространство представляло собой квадрат размером метр на метр, а рыбы, крабы и морские коньки убрались отсюда минимум на полкилометра. Глядя на это зрелище, даже человек, не знающий истинной биографии Максима, заподозрил бы в нем человека военного.

Где-где, а в армии солдат первым делом учат ИБД, а уже потом другим полезным и необходимым в повседневной и не очень жизни вещам.

А я изнутри галереи, войдя во вкус и чувствуя себя корреспондентом всемирно известной газеты, управлял камерой с помощью дистанционного пульта. Я то отступал назад, то подходил почти к самому куполу, то замирал, свернувшись буквой «зю», то поджимал лапы и нажимал на кнопку – одним словом, так тщательно изображал сосредоточенность, что даже прикусил язык, снимая особенно удачный кадр – Макс скачет верхом на швабре, изображая лихого наездника, непобедимого борца с зеленым налетом. Еще одна героическая поза, и еще одна…

– Бездельники! – возмутилась Ника. – Мы тут из сил выбиваемся, хитрим перед садовником…

– …А они на швабре катаются!

– Прошу заметить, на швабре катается только Макс! – командир находился за стеклом, поэтому на него можно было безбоязненно сваливать любую вину – все равно ничего не слышит. А даже если и по губам прочитает, то ему надо еще добраться сначала до шлюза, а потом сюда – через полгорода. – К тому же он выполняет полезную миссию. Архитектор может и спросить, чем мы занимались. И что мы скажем? «Хитрили перед Варфоломеем»?

– Н-нет, – переглянулись близняшки.

– Во-о-т, – поучительно протянул я. Ника утверждает, что очень противным голоском. Точь-в-точь, как наш новый знакомый, Влад. – Мы покажем фотографии, чтобы архитектор ничего не заподозрил.

– Один-один, – кивнула Варя. – Вы организовали прикрытие, а мы – настоящее решение проблемы.