Книга Проводник - Вячеслав Варин

Такие могли быть еще. Я вывел из игры пятерых культистов, но оставалось еще несколько. Я поднялся на ноги.

За дверью, из которой появился азиат, вытянулся очередной коридор. Дверь в его конце была приоткрыта. Там горел свет, и оттуда доносились голоса.

Приблизившись, я осторожно заглянул внутрь.

Это был тот самый застенок, который я видел по видео. Факелы освещали каменные стены, средневековый пыточный инвентарь и полку с впечатляющей коллекцией предметов из секс-шопа. В центре, рядом с жертвенным алтарем, стоял кальян, наполненный серым дымом галута.

В дальнем конце стояла огромная кровать, на которой копошилось несколько тел. Присмотревшись, я различил в этом клубке женщину с короткими огненно-рыжими волосами.

Глаза ее были блаженно закрыты. Она позировала, а оператор в бейсболке суетился, ползая вокруг на карачках и стараясь брать камерой с прилаженным фонарем максимально выгодные ракурсы.

Облаченный в жилет со свастиками и фуражку эсэсовского покроя, Вурц был занят с двумя девицами в замысловатых нарядах. Сетчатый корсет, блестящая кольчуга с вырезами под груди, ушастая маска, как у Женщины-кошки, конские хвосты… Одна из них тоже была рыжей.

Прежде чем грубо вмешиваться в эту закрытую костюмированную вечеринку, нужно было убедиться, которая из рыжеволосых культисток Селеста. Я осторожно потянулся сквозь ментальное пространство к той, что суетилась на кровати…

И наткнулся на ее защиту — колкую и непроницаемую, от прикосновения мгновенно сжавшуюся в пружину. Селеста дернулась всем телом, как от удара электрического тока. Лицо ее исказилось звериной злобой, горящие яростью глаза прыгнули к приоткрытой двери.

— Убейте его! — взвизгнула она.

Ей не впервой было отдавать такие приказы, а ее подручным — их исполнять. Но до сих пор они имели дело только с беспомощными жертвами, а сейчас сами были безоружны. И то, что их было несколько, ничего не меняло.

Всего лишь продляло бойню на несколько секунд.

* * *

— Мне нужно знать, где находится твое начальство, — обратился я к Селесте.

— Ты сам не знаешь, с чем столкнулся, ублюдок! — зарычала она. — Ты еще пожалеешь!

— Как они? — я покосился в сторону.

Там валялся труп Женщины-кошки, с ритуальным ножом в руке и дымящейся дырой в груди. Под следующим окровавленным телом распростерся прошитый очередью оператор с разбитой камерой. Дальше лежали вповалку накачанный «индейский шаман» и худосочный «ботаник», затянутый ремнями не хуже, чем Джон Картер.

Последней была как раз та рыжая культистка, которую я чуть не перепутал с Селестой. Она скорчилась у камина, с рядом пулевых отверстий, проделанных в кольчуге на спине. Руки ее сжимали решетку — она метнулась туда в панической попытке спастись через дымоход.

— Алим! — завопила Селеста.

— Алим недалеко, в комнате перед коридором, — сказал я. — Но шампанского уже не принесет.

— Пожалуйста, не убивайте… — плаксиво попросил Вурц.

Он сидел рядом с Селестой, пристегнутый наручниками к прутьям кровати. Цепей и кандалов тут хватало…

— Тогда говори, где спрятал все ценное.

— Вон там, — Вурц указал головой в дальний угол. — Ключ у меня на шее.

Я сорвал цепочку, пошел к сейфу и открыл его.

— Сколько здесь? — взвесил я в руке один из мешков с монетами.

— Тридцать тысяч золотом, сорок серебром, еще шестьдесят в купюрах, — быстро перечислил Вурц. — И еще у меня десять на карточках, есть перстни и украшения… И машину забирайте, она почти новая! Бензин забирайте, все забирайте, я уеду, куда скажете! Клянусь Богом, я никому не скажу!

Я перевел взгляд на Селесту:

— Я знаю, с чем столкнулся. Где Координатор Культа?

— Ха! — губы культистки искривились в надменной усмешке. — Ты все равно меня убьешь. Так пусть тебя убьет он. О, вы даже не знаете, что это за великий человек… Вы даже не знаете, что он сделает с вами… Ублюдки Ордена! Да, ублюдки! Наш ковен освобождал человеческие инстинкты, которые придавила взлелеянная вами затхлая цивилизация. Вы так стараетесь ее спасти, дураки! Мы — Освобожденные. Темные боги приближаются, они уже близко… Убейте меня, но они меня воскресят! Будьте прокляты!

Я ударил по ее ментальной защите. Скрипя зубами, Селеста впилась в меня ненавидящим взглядом. Она отчаянно сопротивлялась, но наши силы были несопоставимы. Два раза культистка пыталась нанести удар, и оба раза оказалась отброшена. Защита затрещала под натиском, и я ворвался в ее мозг.

«Культ» — искал я, и картины вспышками возникали передо мной.

…Ритуал в каком-то темном подвале.

…Книга в коричневом переплете, наполненная заклинаниями.

…Встреча в дубовой роще с новообращенными.

Затем я увидел человека и узнал место.

Селеста яростно вскрикнула и уронила голову. Кровь из прокушенной губы стекала на ее грудь.

Я узнал даже больше, чем хотел. В миру Селеста подвизалась на поприще воспитательницы в муниципальном спецприюте. Работенка была по ней, мнящей себя королевой уродов, а их — материалом для пыток и удовлетворения больных фантазий.

Координатор был директором этого заведения.

Что же до Вурца… Я повернулся к толстяку, и он пронзительно завизжал, ощущая, как его мозг выворачивают наизнанку.

Передо мной замелькали картины из его памяти. Сначала дети, которых он, еще будучи врачом в больнице, «разбирал на запчасти». На том его хирургическая практика не прекратилась — одна из комнат подвала была оборудована под операционную. Мерзкие обряды происходили не только вокруг алтаря, ими был обставлен и бизнес. Я увидел шайку в темных хламидах, сгрудившуюся вокруг хирургического стола и пожиравшую взглядами из-под капюшонов вивисекцию. Жертва извивалась под скальпелем, кровь хлестала из перерезанных сосудов, покрывая волосатые руки Вурца. Он извлекал органы и погружал в специальные емкости с синим раствором. А Селеста стояла рядом, распевая какую-то ритуальную чушь.

Мясник никогда не усыплял жертвы. Не потому, что жалел наркоз, — чужая боль была его страстью. В этом они с Селестой нашли друг друга.

Я оставил его и прошел к кровати. Вытряхнул из наволочки подушку и переложил туда деньги. Книги с полки перекочевали туда же — они принадлежали Культу и могли быть интересны.

Проделав все это, я вернулся обратно.

— Вы обещали меня не убивать… — захныкал Вурц.

Рыхлое лицо толстяка посерело от страха, его мясистые губы и жирный подбородок тряслись. От патрицианской мины хозяина жизни не осталось и следа.

Селеста же судорожно кривила губы, силясь изобразить презрительную усмешку:

— Я умру, но Темные боги меня воскресят! О, я уже вижу этот день — когда вместо воды в ручьях потечет лава, и дым от жилищ мелких людишек заволочет солнце, и пепел от сожженных тел покроет землю! И вкусит каждый Освобожденный крови и плоти человеческой, и возляжет отец с дочерью…