Книга Ликей - Яна Завацкая

Кроме того, Аркадий был значительно старше всех присутствующих.

— Вы попробуйте обязательно салат, — лепетала Люба, его жена, выставляя на стол блюда и тарелки, — я его с ананасом сделала… только он остренький.

У Джейн создалось впечатление, что Люба нарочно опекает ее… может быть, жалеет? Она вполне годилась Любе в дочери. Джейн молча улыбалась, не зная, что отвечать… как-то непривычно. Одно дело — говорить с ликеидом. Другое дело — с обслуживающим персоналом, с подчиненными — тут все ясно. Но Люба… по положению она как бы равна Джейн — жена директора центра. Но не ликеида. И как, о чем с ней говорить, какой взять тон? Джейн была в некоторой растерянности.

— Нет-нет, пожалуйста, не надо пельменей, — попросила она Аркадия, — я вегетарианка…

— А пельмени у нас с грибами, — вздохнул Аркадий, — я здесь единственный мясоед, так что…

— Я уж знаю, как готовить, — вставила Люба.

— Ну что ж, друзья? За новоприбывшую! — директор поднял бокал с крымским шампанским.

Вино понравилось Джейн. Легко зашумело в висках. Потянулся необязательный разговор — об Америке, о колледже, о здешней специфике…

— Я увлекалась Россией, — сказала Джейн, — Но в общем, отдаю себе отчет, что все это… ну, славное героическое прошлое — оно и есть прошлое. И современную Россию я представляю плохо… хуже, чем Эквадор и Филиппины, где я все-таки работала.

— Это вы совершенно верно заметили, — потвердил Клаус, — Чтобы представлять страну, нужно в ней поработать. В особенности — с населением.

— Все мы когда-то увлекались Россией, — добавила Беатрис, подняв на Джейн голубые большие глаза, — Но сегодняшний день этой страны… В России даже нет Ликея. Ликей только в Москве, и туда же поступают дети из России, и из Сибирской Республики, и Дальневосточной… те, кто не утратил русского языка до сих пор. Вам кажется, что этого мало? Наоборот — много. Детей, желающих и способных обучаться, находят достаточно, но ежегодно значительную часть отчисляют, так что к колледжу едва дотягивают до нормы.

— Это странно, — Джейн положила себе еще сметаны, — Ведь нас учили, что генетически все расы равны… в отношении умственных способностей и так далее.

— Видите ли, — сказал Рене, — умственные способности — это одно. Но есть еще и определенные качества характера… ведь то разделение стран, ныне почти негласное, на первый и третий мир — тоже произошло лишь благодаря тому, что одни нации оказались более предприимчивыми, более деловыми, активными, чем другие… более способными к действию, если угодно. Ведь вы недавно проходили Путь Воина?

Джейн кивнула.

— Вы хотите сказать, что Путь Воина проверяет именно воинские способности человека, не интеллектуальные, не уровень таланта…

— Вот именно. Так вот русские совершенно лишены качеств воина.

— Здесь я с вами не соглашусь, — вступил доброжелательный басок Аркадия, — изучайте военную историю России.

Рене повернулся к нему.

— Аркадий, простите, вы могли подумать, что сказанное каким-то образом относится к вам. Но вы уже переросли национальную ступень, вы ликеид, и безусловно равный нам… а в чем-то и выше. Я имел в виду основную массу населения России.

— Я не обижаюсь, — прогудел Аркадий, — Я лишь заметил, что в прошлом Россия очень успешно вела войны…

— Я изучал военную историю. Об успешности этих войн можно поспорить. Да, в конечном итоге все оборачивалось на пользу России, но это не было вызвано особыми качествами русского солдата или армии… просто все завоевательные армии тонули в снегах России, в необъятных снегах, и были добиты в конечном итоге европейскими или американскими войсками. Но дело даже не в этом… русская армия — муравьиное скопище. Русский — это трусливое, бесхарактерное, ленивое существо, но в массе, подгоняемой стрельбой в спину и командирскими криками, превращается в нечто опасное. Если вы взглянете на тех, с кем мы имеем дело сегодня, вы легко согласитесь со мной, — Рене перевел дух.

— Кроме того, — добавила Беатрис, — Аркадий, воинский дух не обязательно имеет отношение именно к войне. Это склад характера, души, способ жизни… Ведь далеко не всем из нас в жизни придется принимать участие в военных действиях. Но нас обучают как воинов… вы понимаете, о чем я?

Клянусь все мои силы, всю мою энергию и жизнь отдать ради процветания всего человечества, вспомнила Джейн. Она совсем недавно принесла эту присягу.

Слова ее неразрывно связались в памяти с летним днем, с ослепительно синим небом, с одуряющим запахом луга… и шеренга колледжеров в сине-серой форме, и цепочка выпускников, каждый из которых присягал по очереди, и мама с отцом, гордые, нарядные, в толпе родителей у края площади…

— Да, с русскими тяжело, — сказала Моника, — Это такой… суетливый народ. Конечно, у них есть свои положительные качества. Они гостеприимны, добры, отзывчивы, не злобны… но им порой так трудно что-то объяснить. Вам еще придется работать в Социальном Центре, Джейн. Нас, ликеидов, мало здесь, и мы все по очереди несем там дежурство. Я-то психолог, работаю в Социале постоянно, но Ликей не может позволить себе держать там много штатных работников.

— И часто… эти дежурства? — спросила Джейн, отставив тарелку. Люба уже убирала со стола, принесла большую корзину с фруктами.

— Раз в неделю… ничего особенного, — пояснил Клаус, — вам придется либо вести какую-то группу — мы пытаемся привить населению элементарные навыки психологической грамотности — либо дежурить в кабинете срочной психологической помощи.

— Кстати, — вмешался Аркадий, — Не пора ли нам выпить? За успешное начало работы, Джейн!

Все с энтузиазмом выпили, закусив ломтиками ананаса.

Как принято у ликеидов повсюду, устроили маленький домашний концерт. Джейн играла на фортепиано Шопена, Беатрис с ее мягким меццо-сопрано исполнила «Весну» Грига, Аркадий и Рене составили неплохой дуэт — тенор и бас — и спели Кассиана, «Золотой век», Клаус и Моника играли концерт Моцарта для фортепьяно и скрипки (причем Моника оказалась скрипичным виртуозом). Затем Рене прочел по-английски пару стихов Суинберна, и в заключение Клаус спел под гитару несколько песен Гейне.

Аркадий вступал время от времени вторым голосом.

После этого Люба подала торт и чай — по русскому обычаю. Причем, оказалось, что торт пекла она сама… «Любаша у меня мастер, — похвастался Аркадий, — все делает своими руками. Потрясающий талант!» Джейн не могла не воздать должное таланту Любы… такой торт не купишь готовым в булочной. Беатрис рассказала, что они дома специально наняли кухарку, девушку из Сербии — готовит просто великолепно… поэтому на обеды к ним приходит половина ликейской части Франкфурта. На завтрак и ужин они обходятся кухонной машиной и готовыми булочками… «Точнее, они доедают то, что осталось от обеда», — заметил Клаус. Он, как выяснилось, хотя жил в другой части Германии, уже неоднократно был гостем в семье Беатрис. «А что принято готовить в Германии?» — поинтересовалась Джейн. «Наверное, то же, что и в Америке… ведь в большинстве стран национальная кухня давно сошла на нет, используется лишь как приманка для туристов». «Здесь, в России, еще кое-что осталось», — возразил Рене. «Например?» — «Например, борщ… или блины, или вот этот торт, „Наполеон“». — «Ну нет, — возразил Аркадий, — торт никак нельзя считать коренным русским блюдом. Это довольно позднее заимствование». «А блины есть везде… у нас они называются Pfannkuchen, — подхватила Беатрис, — А борщ — это просто овощной суп».