Книга Мир Волкодава: Эпоха бедствий - Андрей Мартьянов

- Отходим! - Решение представало единственно верным. Если халитты займут оборону в узких улицах, то Дикому Гону будет затруднительно прорваться в сам город, где на площадях возле храмов уже скопилось значительное число беженцев, разбуженных Священной стражей перед нападением. Только самые нерадивые остались в своих непрочных матерчатых домишках. - Десятники! Разбиться на отряды, отступать плотным строем к полуденным и восходным въездам! Гоните всех с собой!..

Обороняющиеся несли потери: воины Священной стражи гибли от зубов и когтей стаи, другие с трудом ковыляли из-за укусов на ногах... Отступление казалось единственным надежным способом сохранить войско, и Драйбен, не колеблясь, отдал приказ отходить к городу. По счастью, увлеченная азартом охоты стая пока не перенесла внимание на халиттов, предпочитая уничтожать беззащитных людей в палатках, окружавших священные водоемы.

Драйбен отлично знал, что ни одно животное не станет убивать просто так. В том кроется величайшая разница между миром неразумных тварей и людьми. Охота, защита от врага своей семьи или стаи, драка за самку... Только в этих случаях звери расправляются с себе подобными. Так было всегда, так останется до скончания мира. Но почему этой ночью степные хищники изменили своей природе?

* * *

- Наши храмы велики, во многих могут молиться до пяти тысяч человек, бормотал под нос аттали эт-Убаийяд. Взгляд старика блуждал по простершейся далеко внизу центральной площади Мед дай, где сияли рыжие пятна факелов и плескалось темное людское море. - Фарр, ты меня слышишь?

- Да, мудрейший, - торопливо откликнулся атт-Кадир.

- Пойди... - Эт-Убаийяд оглянулся. Всех своих телохранителей он давно отослал с распоряжениями, а рисковать жизнью Фейран не хотел: женщина не должна подвергаться опасности, достойной лишь мужчины, какое бы звание он ни носил. - Пойди вниз. Разыщи Джебри - ты его помнишь? Вот и отлично! - передай ему, чтобы людей впустили в храмы. Потом Джебри должен собрать все священные хоры - пускай возносят молитвы и отвлекают собравшихся. Двери храмов запереть, у выходов поставить охрану из халиттов. Ступай!

Фарр атт-Кадир, не задавая лишних вопросов, рванулся к винтовой лестнице, спотыкаясь и беззвучно сквернословя, - Кэрисова наука! Вельх никак не мог обойтись в жизни без крепких выражений - пробежал по казавшемуся бесконечным всходу и вылетел во двор Золотого храма, углы которого отмечали высоченные островерхие минтарисы наподобие того, на вершине которого он только что стоял. Узорчатые кованые ворота, ведущие на площадь, охранялись прежде Священной стражей, но сейчас почему-то стояли приоткрытыми. Ничего не понимая, Фарр стремительно зашагал к боковому выходу из Золотого храма, предназначенному только для мардибов и охраны, споткнулся обо что-то мягкое и тяжелое, а когда глянул под ноги - едва не взвыл от ужаса.

Носки его сапог коснулись жутко обезображенного человеческого тела. Судя по одежде, это был халитт. Только сейчас его шея представляла одну огромную рваную рану, правая щека и ухо оторваны, явив белесую кость черепа, глаз вытек... Подошвы Фарра мерзко хлюпнули в луже крови, растекшейся по мраморным плитам двора.

Атт-Кадир ошарашенно отступил на несколько шагов назад и с затравленным видом горного кролика, угодившего в середину стаи облизывающихся голодных лисиц, оглянулся. Шум доносился только с площади, куда продолжали стекаться беженцы с окраин и разрозненные отряды Саккаремской гвардии да халиттов. Во дворе храма было тихо... Тихо до странности. Такая тишина обычно несет опасность. Фарр осматривался, медленно отходя к светившемуся желтоватым пламенем масляных ламп входу, но ничего особенного не замечал. Справа, судя по всему, валяется еще один труп - черная бесформенная куча на сером мраморе. Темные линии, ползущие от нее, наверное, потеки крови. Чуть дальше - кусты тамариска, украшающие внутренний двор храма. И возле кустов заметна неясная неподвижная тень.

Фарр начал пятиться быстрее, почувствовав угрозу. Ему почудился силуэт насторожившейся большой собаки, однако он уже знал, что в центр Священного города не допускают животных, а сторожевых собак - свирепых в драке, но отлично слушающихся хозяев пастушьих псов из предгорий Самоцветного хребта содержат только в загонах при домах Священной стражи.

До спасительного дверного проема оставалось шагов десять, не более. А там можно захлопнуть дверь, опустить тяжелый металлический засов и позвать на помощь. В конце концов, не все халитты, охраняющие Золотой храм, находились во дворе и погибли...

Фарр никогда не предполагал, что его голосовые связки способны на такое. Когда тень внезапно ожила, превратившись в крупную горбатую и пятнистую гиену, атт-Кадир заорал так, что задребезжали витражи в круглых окнах дома Атта-Хаджа. В первое мгновение Фарр оказался парализован страхом - животное выглядело слишком крупным и опасным, - но все-таки нашел в себе силы побежать, хотя и сознавал: к такому врагу не стоит поворачиваться спиной.

Шаг, второй, третий... До трехступенчатого крыльца рукой подать. Еще совсем немного...

Гиена оказалась быстрее. Некая могучая сила толкнула Фарра в спину, да так, что перехватило дыхание, он не устоял на ногах, полетел вперед и больно ударился ребрами о каменные ступеньки. Зверь, поваливший человека, стоял в двух шагах. Казалось, гиене интересно смотреть на новую жертву, - видно, зверюга до этой ночи никогда еще не имела дела с людьми и сейчас оценивала возможную новую добычу. Фарр в ужасе заметил, что короткое тупое рыло гиены, выхваченное полосой света храмовых ламп, окровавлено. Значит, именно она расправилась с халиттами.

Зверь пока не нападал, явно озадаченный неподвижностью Фарра. Сам он старался не дышать, чтобы убедить зверя в своей смерти. В Шехдаде охотники частенько промышляли степных волков, и одной из их хитростей являлся обман: если лежишь и не шевелишься (плеснув вокруг приготовленной заранее бараньей крови, запах которой хищники чувствуют за много лиг), обычно осторожный и чуткий зверь сам к тебе подойдет. А тогда исход зависит только от твоей быстроты и длани Атта-Хаджа, которая направит арбалетный болт. Но, увы, сейчас у Фарра не имелось под рукой не только арбалета, но и самого обычного костяного ножа для разрезания пергамента. Правда, оставалась слабая надежда лишь на то, что подоспеет помощь.

Однако гиена желала поиграть с добычей. Раскачивая горбатым туловищем, она подошла к Фарру, шумно обнюхала его сапоги, фыркнула и зачем-то вцепилась зубами в загнутый носок. Потянула, отпустила, затем снова тронула человека мордой и подтолкнула лапой. Гиену озадачивала неподвижность жертвы пошевелись Фарр, зверь моментально вцепился бы ему в шею. Зверь ощущал, что он живой, но раз так, то почему человек не бежит и не сопротивляется?

"До рассвета валяться, что ли? - Фарр пребывал в смятении, ибо видел, что хищник сделал с халиттами, однако способность здраво размышлять его не покинула. - Как это чучело сумело пробраться в город? Драйбен и Кэрис обещали, что остановят Дикий Гон за пределами Меддаи. Убирайся, мерзкая тварь! Уйди, пожалуйста, а?"

Свет на мгновение мелькнул, но Фарр, как ни косил глаза, не сумел заметить, чем вызвано мерцание ламп. Гиена, наоборот, насторожилась, опустила голову еще ниже, исподлобья наблюдая.