Книга На полпути к могиле - Джанин Фрост

Я чуть не засмеялась, глядя, как его призрачные черты меняютвыражение от недоверия к воинственности. Нечего и говорить, что у него неосталось мышц лица. Так что же, просто память о них создавала эту мрачную мину?

— Убирайся отсюда, или могила поглотит тебябезвозвратно!

Право, это прозвучало убедительно. Было бы у него, чем менянапугать, я бы забеспокоилась.

— Я не боюсь могилы: я отроду наполовину в ней. Но еслиты настаиваешь, чтобы я убралась… — я сделала вид, что ухожу, —отлично, однако имей в виду: тогда я выкину это в ближайший мусорный бак.

Из-под куртки у меня показалась прозрачная бутылка с«молнией» внутри. Я готова была расхохотаться, когда он впился в нее глазами,словно зачарованный. Да уж, это наверняка Уинстон.

— Что-о у тебя там, хозяйка?

Первое слово он протянул с жалобной надеждой. Я вытащилапробку и помахала ею перед тем местом, где у него когда-то был нос.

— Лунный свет, друг мой!

Уинстон заскулил так, что кровь застыла бы в жилах увсякого, кто оказался бы достаточно близко, чтобы расслышать этот звук.

— Пожалуйста, хозяйка! — Враждебности как небывало, ее вытеснило отчаяние. — Пожалуйста, выпей. Выпей!

— Я? — разинула я рот. — Я не хочу!

— О, дай мне вкусить его через тебя, умоляю!

— Вкусить через меня… — Теперь я поняла, почемуКости не объяснил заранее, каким образом придется соблазнять Уинстона.

Так мне и надо за то, что хоть в малости доверилась вампиру!Я послала призраку раздраженный взгляд, а в душе поклялась себе отомстить однойбледнокожей хладнокровной ночной твари.

— Хорошо, я выпью немного, но за это ты должен назватьмне имена девушек, которые умерли в этих местах. Автомобильные аварии и болезнине в счет. Только убитых.

— Почитай газеты, хозяйка, зачем тебе нужен я? —рыкнул он. — А пока глотни света.

Я была не в том настроении, чтобы слушаться еще одногомертвеца.

— Видно, я выбрала неудачное время, — любезноотметила я. — Лучше оставлю тебя в покое и пойду своей дорогой…

— Саманта Кинг, семнадцати лет, скончалась прошлойночь, истекла кровью! — провозгласил он. — Пожалуйста…

Мне даже не пришлось просить его назвать причину смерти.Должно быть, ему здорово хотелось выпить. Я записала данные в блокнот и понеслабутылку к губам.

— Матерь Божья! — ахнула я мгновение спустя, едвазаметив, что призрак Уинстона целиком погрузился мне в глотку, словно ружейнаяпуля. — Прямо керосин!

— Ах, что за сладость! — восхищенно отозвался он,вынырнув у меня из загривка. — Ах-х, еще!

Я все кашляла, в горле горело. От самогона или от призрака,пусть гадает кто хочет.

— Еще имя, — с трудом выдавила я. — Тогда иполучишь еще.

Уинстона уже не приходилось упрашивать.

— Вайолетт Перкинс, двадцати двух лет, умерла в прошлыйчетверг от удушья. Кричала до последней минуты.

Он сообщил это без особого сочувствия. Рука призраканетерпеливо махала мне, расплываясь по краям.

— Еще!

Глубокий вдох — и лунный свет пролился в скважину. Яраскашлялась еще сильнее, даже глаза заслезились.

— Неужто кто-то платил за эту отраву? — просипелая, глотнув воздуха.

Горло у меня чуть не лопнуло, когда Уинстон протянулсясквозь него и выплыл у меня из-за спины.

— Ты думал, что навеки оставил меня без лунного света,а, Симмс? — крикнул он проплывавшему мимо привидению в капюшоне. Призракне отозвался. — Ну-ка, глянь, кто здесь выпивает, пока ты обречен вечнопадать с этого обрыва! Пью за тебя, старина Джон! Кармен Джонсон, двадцати семилет, умерла от потери крови десять дней назад. Пей, хозяйка! И на этот разглотни, как настоящая женщина. Ты же не младенец, небось не подавишься!

Я так и дивилась на него. Похоже, из всего, что он потерял,ему больше всего не хватало выпивки.

— Ты и мертвый остался алкоголиком. Тебе уже ничто непоможет.

— Уговор есть уговор, — перебил он. — Пей!

— Ни хрена, — пробормотала я себе под нос, стоской глядя на бутылку.

Джин в сравнении с этим зельем показался бы сахарнойводичкой. «Кости за это поплатится, — еще раз напомнила я себе. — Иодним серебряным колом не обойдется. Он заслужил большего!»

Через двадцать минут в моем блокноте оказалось ещетринадцать имен, бутылка опустела, а я едва держалась на ногах. Не будь я такпьяна, изумилась бы, сколько девушек убиты за последнюю пару месяцев. Помнится,новый губернатор хвастал по телевизору, что уровень преступности падает? Мойсписок доказывал обратное. Скажи кто этим бедным девушкам о падении уровняпреступности, думаю, они бы нашли что возразить.

Уинстон лежал, сложив ладони на брюхе. Когда я протяжнорыгнула, он улыбнулся, будто и у него под ложечкой полегчало.

— Ах, хозяйка, ты ангел! Что, ни капельки не осталось?Я бы припомнил еще кого…

— Хватит с тебя, — грубо перебила я и опятьрыгнула. — Там пусто. А имя ты мне все равно должен назвать, после тогокак заставил меня хлебать это дерьмо.

Уинстон хитро улыбнулся мне:

— Возвращайся с полной бутылкой, тогда назову.

— Эгоист паршивый, — процедила я и, пошатываясь,повернулась к нему спиной.

Я не прошла и нескольких шагов, когда отчетливо ощутила тоже покалывание, но теперь уже не в глотке.

— Эй!

Я успела заметить, как ухмыляющийся прозрачный Уинстонвылетает у меня из штанов. Он захихикал, когда я с размаху хлопнула сама себя иподпрыгнула от ярости.

— Грязная пьяная свинья, — сплюнула я. —Ублюдок!

— И тебе доброго вечера, хозяйка! — крикнул он,понемногу расплываясь в воздухе. — Возвращайся поскорей!

— Надеюсь, черви нагадят на твой труп, —отозвалась я.

Меня только что поимел призрак. Можно ли пасть ниже?

* * *

Кости вышел мне навстречу из-за куста ярдах в пятидесяти отмогилы.

— Что случилось, Котенок?

— Ты! Ты меня обманул! Чтоб мне никогда больше невидать ни тебя, ни этой склянки с жидким мышьяком!

Я запустила в него пустой бутылкой из-под лунного света. Иконечно, промазала на дюжину футов. Он поднял посудину и поразился:

— Ты выпила всю эту дрянь? Нужно было только чуть-чутьпригубить!

— А ты об этом сказал? Сказал? — Он подхватилменя, как раз когда земля ушла у меня из-под ног. — Ты же ничего несказал. Имена я раздобыла, не беспокойся, но вы… все вы, мужчины, одинаковые!Живые, мертвые, неумершие — извращенцы. У меня в штанах побывал пьяныйизвращенец. Ты хоть понимаешь, как это негигиенично?