Книга Религер. Последний довод - Денис Бурмистров

Волков наблюдал за ними в отражение стекла. Одного взгляда хватило, чтобы досадливо вздохнуть.

Спокойной поездки не получилось. Может, выйти на следующей остановке?

Или поддаться настроению и положиться на удачу?

Егор профессиональным взглядом оценил незваных попутчиков. Все примерно одного возраста, одного социального положения. Ребята на вид крепкие, девушки – не застенчивые. Смотрят нагловато, ведут себя раскованно, движения широкие, размашистые, за приличиями в разговоре не следят.

Группа молодых недопесков, ворвавшаяся пошалить в курятник.

Хорошо еще, что кроме них и Волкова в вагоне больше никого нет. Не нужно будет думать за других в случае чего.

Егор отвел взгляд, вновь уставился за окно.

Ко «вторым силам» также относились амонарии, не так давно появившиеся в Городе. Поклоняющиеся богам со звериными головами, строящие храмы в виде пирамид, распространяющие дешевое золото с востока. С ними Егор встречался редко, по амонариям в основном работал Сухнов.

Были еще тифониты. Радикальное течение, вышедшее из ордалианской ереси. Очень спорная конфессия, сочетающая в себе поклонения так называемым «силам зла» и тягу к самосовершенствованию личности. Тут находили место и асоциальные типы и утонченные романтические натуры. Своим существованием тифониты стремились во всем быть противоположностью ордалианам – вместо белого цвета храмов у них был черный, вместо виселицы стрела с ярко выраженным наконечником. И очень колоритные религеры.

К слову, сами ордалиане не считали тифонитов своими главными соперниками, несмотря на смелые заявления последних. «Черные Стрельцы», как называли тифонитов в газетах, слишком мелко плавали, чтобы представлять серьезную опасность.

Мистириане, к которым относился Волков, также причислялись ко «вторым силам». Относительно молодая религия лишь набиралась сил, но довольно уверенно и твердо заявила о себе перед всеми остальными.

Вагон наполнился громким хохотом молодежи. Егор вновь перевел взгляд на их отражение, подмечая детали.

Раздухарились. Все чаще и чаще смотрят в его сторону, перебрасываясь остротами и шутками. Интересно, чьих будут? Ага, у одного из парней мелькнул крупный серебряный символ на шее – скрещенные кулаки, сжимающие лук. Значит, представитель боевого крыла конфессии свартов, мелкой языческой секты, популярной своими массовыми гуляниями с кострами и купанием голышом. Нынче пошла мода на седую древность и национальный колорит.

Также, у другого из парней одноглазый заметил на тыльной стороне ладони три шрама, словно оставленные когтями дикого животного. Еще одно новомодное веяние – ритуальное шрамирование. Это знак кого? Матери-рыси? Отца-медведя? Кто их разберет.

Сварты и еще множество других мелких сект-конфессий относились к «третьим силам». Каждую неделю приходили сводки о появившихся новых амбициозных течениях, но их догоняли известия о том, сколько таких исчезло за прошедший срок. Вспыхивали ярко, зачастую тут же и сгорали, иногда не насчитывали и двух десятков последователей. В основном являлись ублюдками от более сильных религий, иной раз отличаясь от них какой-нибудь принципиальной мелочью. Их обзывали ересью, сектами, но зачастую брали под крыло, лелеяли. Всегда лучше иметь контролируемого противника, чем неконтролируемого союзника.

Основателями подобных течений часто становились Искры, возомнившие себя новыми Мессиями. Иной раз, очень дерзкими и амбициозными. С такими разговор был короткий – их попросту давили непрекращающимися Поединками и другими санкциями, к примеру, запрещающими проповедовать в определенных районах Города. Потому те из сект, кто поумнее, предпочитали не орать о себе на всех углах сразу после образования, а ждали пока хотя бы двое-трое из прихожан не приобретут Дар. И вот тогда уже можно было искать себе место под солнцем. Тихо и не привлекая лишнего внимания.

А учитывая, что поток желающих организовать собственную веру и выдумать своего бога не иссякал, эти самые «третьи силы» становились разменной монетой в войне более крупных хищников.

Рядовые карты большой колоды, которые не считали за хорошую масть, но без них не сыграть удачной партии.

Как бы там ни было, яд религиозной войны давно выплеснулся на обычных людей. Прошли времена, когда горожане делились лишь на верующих и атеистов. Запутавшиеся в хитросплетениях обрядов и молитв, воспитанные телевизионными священниками, спорящие на досуге о преимуществах одной веры над другой, заваленные рекламными брошюрами и буклетами, обыватели уже не мыслили свою жизнь без подобной духовной жвачки, заполонившей все пространство словно нескончаемый популярный «мыльный» сериал.

В итоге, молодежь стала сколачиваться в банды по вере. Они по своему различали правду от лжи, кулаками решали вопросы богословия. Как когда-то ходили драться двор на двор, квартал на квартал, так теперь молодые ордалиане дрались с неверными исилитами, школьники-амонарии гоняли по двору мальчика-тифонита, а дети последователей бланца били стекла в квартирах сверстников-бантийцев.

Яростные, пылкие, не знающие сомнений и пощады. Ни разу не читавшие свои священные книги, путающиеся в деяниях святых и божественных заповедях.

Свое невежество они замазывали чужой кровью.

Представителей конфессий, несмотря на повсеместно декларируемое порицание подобных поступков, такое положение дел устраивало – подрастала достойная смена.

От группы подростков отделились двое. Держась за поручень раскачивающего вагона, они направились в сторону одноглазого.

Егор еще раз вздохнул, поднял воротник куртки и как бы невзначай сунул руки в карманы. Нащупал прохладные рукояти сложенных ножей.

Пахнуло дешевым пивом, когда двое парней остановились рядом. Один высокий, широкоплечий. Со сбитыми кулаками. Второй – жилистый, с узким лицом и брезгливо поднятой верхней губой. У обоих во взгляде неприкрытый вызов.

Пальцы с желтыми от никотина ногтями бестактно ткнули Волкова в плечо и он решил больше не притворятся безучастным.

– Вам чего, мальчики? – оскалился он, поворачиваясь к парням.

– Мальчики? – взвился жилистый, но его перебил голос крепкого.

– Ты в какого бога веруешь, дядя?

За стеклом водительской двери мелькнуло и отпрянуло испуганное лицо спрятавшейся кондукторши.

– Я, мальчики, в Азбуку верю.

– В кого? – вновь встрял жилистый, выглядывая из-за плеча товарища.

Оставшаяся в стороне группка замерла, развлекаясь представлением.

– В Азбуку, Теорию Эволюции и животворящую оглоблю, – Егор снизу вверх посмотрел в глаза парня. – Тебя Селезень не учил быть уважительным к старшим?

– Кто?

– Вы, мальчики, давно в свартах? Что ж, не знаете своего Старшего? Ай-ай, позабыли лицо Отца!

Волков деланно сокрушился. В его голове, как в картотеке, нашлась и раскрылась вся информация по неоязычникам Сварта-Солнце – кто руководить, основные каноны и характерные черты.