Книга Свадьба белой ночью - Ронда Гарднер

Стив ел с аппетитом, уговаривал и Лану съесть еще кусочек каждый раз, когда она откладывала вилку.

— Ты слишком худая.

— Этого требует моя работа.

Казалось бы, сейчас он снова бросится в спор, но, как это ни удивительно, краткое ее объяснение было встречено без комментариев. Разве что опять стал усиленно потчевать ее новым блюдом. Говорил миролюбиво, даже с заботливыми нотками в голосе. Неожиданно широко улыбнулся. Впервые девушка увидела, что этот человек, оказывается, умеет искренне улыбаться.

— Что тебя развеселило? — полюбопытствовала она.

— Представляю, как наши родители украдкой выглядывали из-за дверей, когда мы были у твоей тети, — сказал он. — Словно двое непослушных детей, которые, нашкодив, прячутся от взрослых.

— Ты знал, что они там? Тогда почему ты не вернулся и не посмотрел им в глаза?

Он задумался.

— Зря, наверное. По правде говоря, я сам начал чувствовать себя озорным первоклассником. Ведь что получилось? Моя собственная мать не хотела видеть меня. Ну раз не хочет — не надо, хоть сейчас я жалею, что потерял терпение и не дождался их. Но чего они, собственно, опасались?

Он покачал головой.

— Нас с тобой. Они хотели нашего одобрения и боялись, что мы не поймем их чувств. Отец, как я сейчас понимаю, практически вынудил меня сказать, что все в порядке.

Взгляд Стива стал жестче.

— Ну уж от меня бы они не дождались такого скорого одобрения. Нет. — Он наклонился к ней, будто хотел сообщить ей нечто конфиденциальное. — Но, действительно, сожалею, что потерял контроль над собой. Однако мнения своего не изменил. И повторяю: я не позволю причинить боль моей матери.

Ну вот, опять взялся за свое! Был момент, когда Лана почувствовала чуть ли не симпатию по отношению к Стиву. Теперь оставалось удивляться собственной слабости. Это же просто совершенно тупоголовый человек! Он из разряда мужчин, которые вопреки здравому смыслу отстаивают какие-то дурацкие принципы. Отвратительная порода самоуверенных баловней судьбы.

— Не надо так волноваться. — Он похлопал ее по руке. — Как ты понимаешь, мне нелегко смириться с мыслью об этом браке, но я больше не собираюсь вести себя, как разъяренный бык. Обещаю. — Он снова улыбнулся. Ее тело неожиданно ответило еле сдерживаемой дрожью. Господи, ведь сама же себя, казалось, уговорила, что будет оставаться безразличной к нему! Лана потянулась к бокалу, надеясь, что рука не выдаст дрожи, охватившей ее.

— Тебе удалось сделать какую-нибудь работу на этой неделе? — спросила девушка, чтобы уйти от неприятной темы.

— Удивительно, но да, удалось.

Лана с излишним вниманием наблюдала за тем, как официант наполняет бокалы.

— Чем ты занимаешься?

— Я консультант.

— И чего касаются твои консультации?

— Банковские тонкости, тебе это не интересно, — сказал он. — У меня своя небольшая компания, офис которой я намерен перенести в Глаустер, когда в доме Тэннеров закончится ремонт. Я много путешествую, потому что у меня контракты с бизнесменами по всему миру. Если честно, то вовсе неважно, где расположен главный офис; основное требование — чтобы рядом был аэропорт. В этом смысле Глаустер не хуже и не лучше любого другого города подобного масштаба.

— То, чем ты занимаешься, это выгодное дело?

— Вполне, — безразличным тоном ответил он. — Я занялся этим случайно. Я в принципе технарь. Неплохо, честно скажу, учился в колледже, потом пошел работать в крупную фирму. Вполне успешно вписался в коллектив. Мною были довольны. Но мне не нравилось, когда кто-то командовал мной, поэтому, когда появилась возможность, я постарался открыть собственный бизнес. К счастью, мне повезло.

— У тебя есть братья или сестры?

— Нет. Мой отец умер, и ты — моя единственная сестренка.

— Остроумно. — Лана подняла бокал и отпила один глоток.

— Хочешь еще что-нибудь узнать? Спрашивай.

Ну что ж, у нее есть кое-какие вопросы. Она так мало знает о Сейвинах, а надо бы побольше, ведь теперь их жизни связаны.

— Ты, должно быть, счастливчик — создал собственную компанию, которая существует… уже сколько? Лет десять?

— Около того. Мне тридцать два, если ты об этом спрашиваешь. Еще подростком я внушил себе, что успех в жизни зависит только от меня самого. Как-то я с друзьями ездил на экскурсию. Завели разговор, кто кем будет, кто о чем мечтает, и я, мальчишка, заявил ответственно и категорично: я сделаю все, чтобы у моей матери был такой же большой дом, как тот, около которого мы болтали. Это был очень важный момент в моей жизни. Мама даже не мечтала о подобном. Мечтал я.

Итак, что же из этих отрывочных сведений годится для того, чтобы самой себе объяснить Стива Сейвина? Судя по всему, в юности Стив не был хорошо обеспечен. Может быть, именно поэтому он подозревает ее отца в том, что он из-за денег женился на Доминик?

— И все-таки ты сделал это. Но почему свет клином сошелся на доме Тэннеров.

— Одна из компаний, на которую я работал, нашла этот вариант — поместье, за которое не заплатили по счетам. Президент компании утверждал, что это чудесный особняк, правда, сильно запущенный. Это возбудило мое любопытство, и я решил поехать и сам на все посмотреть. Мне понравилось то, что я увидел, и я купил этот дом.

Так, это понятно. Хотелось бы еще кое-что уточнить, но, если будет слишком много вопросов о доме, Стив решит, что дочь с отцом находились в каком-то злоумышленном сговоре. Не будем об этом. Тут очень кстати подошел официант, который принес десерт и кофе.

— Ты хотела бы побывать в старой усадьбе?

— Что?

— В доме Тэннеров. Ты хотела бы увидеть его?

Как тут можно устоять? Да, ей этого ужасно хотелось. Увидеть все своими глазами, побродить по комнатам дома, где выросли ее отец и дед… Ну разве это неинтересно?

— С удовольствием. — Лана тепло улыбнулась.

— Отлично. Как только вернемся в Глаустер, сходим туда обязательно.

Стив взял Лану под локоть, когда они шли по проходу к своим местам в зале, где должно было проходить награждение победителей конкурса. На ней было оранжевое шифоновое вечернее платье. Мужчина же — в отлично сшитом смокинге. Откуда только раздобыл? Сейчас девушка была довольна, что Стив рядом. Не хотелось признаваться самой себе в этом, но сидеть рядом с раздражительным «родственником» все-таки лучше, нежели быть одной на протяжении всего представления. Лана чувствовала, что идет на некоторый риск. Победа над своими чувствами вроде бы была уже одержана, но кто знает, чем может кончиться для нее это долгое, причем вполне миролюбивое общение. Мистер Сейвин умеет раздражать, но умеет и быть обаятельным. Удастся ли ей сохранить маску безразличия? Сумеет ли она достойно выдержать его близость?