Книга Рыцарь для дамы с ребенком - Елена Чалова

— Я должна решить, выходить ли мне замуж, понимаешь?

— Нет, — честно ответил Марк. — А я-то тут при чем?

— Он бизнесмен. И у него гражданство Израиля. Он даже внешне на тебя немного похож, только покрупнее. Ну… Я хотела с тобой встретиться и… чтобы вспомнить, какой ты. И вспомнила — ты мне нравишься.

— Но замуж ты собралась за него, — не мог не уколоть Марк. (Не то чтобы он собирался на Лиле жениться.)

— Да. Не обижайся, но он очень богат. Только все же не такой веселый, как ты. И он несколько старше. И я хотела спросить… Как это — быть женой иудея?

— Это, милая, не ко мне. Что касается физиологических особенностей, то ты полностью в курсе, и если он тоже обрезанный, то вряд ли тебя что-нибудь удивит, а больше ничем помочь не могу.

— Ну перестань! Ты же прекрасно понимаешь, что я хочу спросить. Мне надо знать, что принято там, а что нет. Может, есть какие-то традиции и обычаи, которые надо иметь в виду, чтобы не выглядеть глупо. И надо ли мне менять гражданство или лучше оставить российское? И как насчет брачного контракта? У вас его заключают? И…

— Лилечка, радость моя, не сердись, но ты мелешь чепуху! Ты пойми, я никогда не был в Израиле. Смешно, да? Там живет моя мать, но сам я не испытываю ни малейшего желания побывать на Земле обетованной. Может, время еще не пришло — кто знает. Все мои представления о традициях сводятся к посещениям синагоги в юности и рассказам тети Раи, которые вряд ли актуальны сегодня. Родственники, у которых я бываю в гостях, ничем национальным особо не увлекаются. Так, обычные московские семьи. Ну, селедка под шубой и прочие глупости. И потому я могу дать тебе единственный совет: собери все свои вопросы и отнеси их к адвокату. И тогда ты узнаешь про контракт из уст профессионала. Лично я, если соберусь жениться, никакой контракт заключать не буду.

— Это потому, что тебе нечего терять, — резко сказала она.

— Все относительно.

В дверь позвонили. Прибыла пицца. Они разложили еду на журнальном столике в гостиной, сели на диван и ели вперемежку с детективом по телевизору и препирательствами. В конце концов она признала, что мысль насчет юриста не так уж плоха. К тому же Марк обещал найти ей такого, который разбирается во всех здешних и тамошних тонкостях. (Надеюсь, Алан кого-нибудь посоветует.) Через некоторое время они еще покувыркались, потом уставшего за долгий трудовой день дантиста начало клонить в сон, а женщиной овладело то беспокойство, которое Марк так хорошо помнил. Она ходила по квартире, совершенно бодрая, явно не нуждаясь в отдыхе. Бесцельно переставляла книги и вещи, причесывалась, смотрела в окно, курила. Он знал, что сейчас последует, поэтому твердо сказал:

— У меня был трудный день, и я никуда не поеду. Если хочешь, вызову тебе такси.

— Ты стареешь, — едко заметила девушка.

— Может, и так. А может, у меня просто нормальные биологические часы. А вот твои явно со сдвигом.

Она пожала плечами и стала одеваться. Марк взял трубку и вызвал машину. Потом заставил себя натянуть джинсы, набросил ветровку, дождался, пока она соберется и поправит макияж, и проводил ее вниз. Посадил в такси, дал водителю деньги и, счастливый, что так легко отделался, пошел спать.

Глава 5

Через пару дней Марк начал задумываться: а не взять ли отпуск? Кажется, он переутомился. Началось все с утра. Молодой человек пришел на работу вовремя; в коридорчике в креслах, как всегда, толпилось некоторое количество народу. Он отметил трех девиц. Они напоминали Викторию в первый день знакомства. Слишком вызывающая, хотя, несомненно, дорогая одежда, перебор косметики. Девицы уставились на доктора во все глаза и начали перешептываться и хихикать. Марк Анатольевич вошел в кабинет и, честно сказать, торопливо проверил, все ли у него в порядке с костюмом. Поймите правильно — он знал, что не урод, но никогда не пользовался бешеным успехом у подобного рода женщин. Опасения оказались напрасными: носки и ботинки одинаковые, брюки застегнуты, рубашка вполне стандартная. Глянул в зеркало — лицо на месте. Ну да ладно. Влетела Катя и с порога, не потрудившись закрыть дверь, заверещала:

— Марк Анатольевич, смотрите скорей!

Она распахнула халат. Под ним обнаружилась сильно обтягивающая Катину пышную грудь маечка цвета закатного неба (буквально так — она переливалась от оранжевого у декольте до синего в районе пупка) и коротенькая кожаная юбочка.

— Ну? — спросила Катерина.

— Стильно… — отозвался доктор, не зная, что еще сказать. И тут увидел лицо мужика, сидящего напротив двери кабинета. Глаза его буквально вылезли из орбит, он вытянул шею, силясь понять по широкой Катиной спине, что же видит счастливчик с другой стороны.

Марк быстро подскочил к двери и захлопнул ее перед носом у одной из раскрашенных девиц.

Потом, честно признаться, долго и нудно воспитывал медсестру. Но ей все как с гуся вода. Весна, что ли, ударила в голову. Катя, перебивая начальника, все пыталась рассказать, как она мучилась сомнениями, куда деть столь неожиданно свалившиеся на нее двести баксов. Потом поехала на Петровско-Разумовский, но там такой отстой… потом на Савеловский, но там такие цены… а потом подружка сказала, что на Манежной распродажа, и вы представляете — это самый настоящий бутик, не фуфло какое-нибудь, и у них там такие скидки, а эту юбку еще и уценили, потому что у нее застежка сломалась. А что застежка — Нинка за пятнадцать минут сделала и денег не взяла, попросила только дать надеть пару раз…

— Катерина! — рявкнул Марк, чувствуя, что голова кружится от ее высокого голоса и массы ненужных сведений.

В конце концов ему удалось несколько привести медсестру в чувство и работа началась. Естественно, все три девицы оказались записанными именно к нему. Все три по очереди усаживались в кресло и смотрели на врача широко открытыми глазами так, словно он то ли маньяк, то ли Антонио Бандерас. Марк разозлился и третью выгнал. Сказал, что делать ничего не будет, пока она не почистит зубы. В общем, доктор имел на это право — налет там был чуть ли не в палец толщиной. К его крайнему изумлению, она залилась краской, сползла с кресла и беспрекословно отправилась в кабинет профилактики учиться чистить зубы. Так что Марку таки пришлось ставить ей пломбу. В обед позвонили из редакции, и жизнерадостная девушка-секретарь бодро сообщила, что статья Марка пойдет не в следующем номере, как должна была, а в июльском, потому что получено интервью замминистра здравоохранения…

Марк разозлился еще раз. Все это было по-житейски понятно, но оттого не становилось менее противным. Сотрудники редакции, получавшие небольшую зарплату, практиковали такой милый способ шантажа. Хочешь, чтобы твоя статья вышла вовремя или вообще вышла, иди в редакцию и неси подарок. Все равно что — деньги, талон на бесплатное обслуживание, косметику. Брали все. Но если кто-то другой давал больше, то его статья шла раньше. Сначала наш дантист хотел плюнуть на это дело, но потом вспомнил, что в июле будет конференция, он там участвует и в его докладе имеются ссылки на эту самую статью, а потому хорошо бы она появилась до… Самым сладким голосом он попросил девушку не менять планов и заверил, что сегодня же приедет, чтобы уладить это недоразумение. Вообще-то у Марка такие проблемы возникали редко — обычно он, чтобы не доводить дело до обострения, просто приезжал в редакцию два раза в год — перед Восьмым марта и Новым годом — и привозил цветы или шампанское, наборы косметики или бокалов. Затем после выхода статьи следовало послать редактору букет и флакон духов или бутылку дорогого вина — и все в норме. Но в этот раз, занятый собственными переживаниями и доведенный хитрозадой девушкой из Ярославля до полубезумного состояния, Марк напрочь забыл поздравить дам из редакции с Восьмым марта. И вот последовала расплата.