Книга Особый прием Гурова - Алексей Макеев

– Васька, браслетики накидывать будем? – спросил Павел.

– Все как положено! Пусть привыкают! – ответил тот.

На уже одетых подонках защелкнули наручники и собрались, было, выводить, когда появились врачи, и один из них, едва взглянув на Лену, тут же воскликнул:

– Ее нужно срочно в больницу! Может быть, еще удастся спасти!

Подонков отогнали к стене и на носилках вынесли девушку. И тут Королев вдруг увидел видеокамеру:

– Какая сука решила все это заснять?

– Среди нас только у Вадима видеокамера есть, – раздался голос одного из парней.

– Выводи этих уродов, на хрен! – распорядился Королев, а потом, оглядевшись и, наверное, не увидев вокруг никого, прямо в объектив сказал: – Ну, сволочи! Вы попали! А уж ваши предки – еще больше! Какая же теперь веселая жизнь вас ждет!

Изображение исчезло, но на экране тут же снова появилось лицо уже нынешнего Королева.

– А теперь финал той давней истории, – сказал он и показал на стопку бумаги. – Это чистосердечные признания всех пятерых в содеянном и выписки из истории болезни, когда им в проктологии их рваные задницы зашивали. А это, – показал он на пакет, – покрывало с того дивана, на котором ваши ублюдки Митрофанову насиловали, и на нем не только ее кровь, но и сперма всех троих осталась. Это джинсы Вадима, что экспертиза легко установит про ДНК, а заключение о том, что в их кармане лежали наркотики, уже имеется. А это, – он начал одну за другой демонстрировать фотографии этих уже повзрослевших подонков, – инициатор того преступления Вадим Николаевич Порошин, который сейчас вместе со своим родственником, тем самым ельцинским жополизом, работает в администрации уже нынешнего президента России. Это – Андрей Андреевич Соснин, который ныне трудится в Силиконовой долине на благо и процветание Соединенных Штатов. Это – Сергей Борисович Шишкин, кандидат исторический наук, преподает в Санкт-Петербургском университете. Это – Дарья Владимировна Самсонова, бывшая Кочергина, жена начальника одного из отделений Центробанка и мать троих детей, что живет и здравствует в славном городе Москве. Это – Фатима Ахметовна Джанаева, в девичестве Мамедова, тоже жена и тоже мать многочисленного семейства, проживает в Нальчике. Я думаю, их родным, детям, близким, начальникам и подчиненным, да и просто соседям и знакомым будет очень интересно узнать, как и чем в молодости отличились эти сволочи, а также что с ними, всеми пятерыми, делали в СИЗО, пока они там сидели. Как говорится, страна должна знать своих героев! А теперь живите и ждите! А вот тебе, Соснин, и тебе, Шишкин, особое предупреждение!

Изображение исчезло, теперь уже совсем, и в зале установилась мертвая тишина, в которой сначала раздался тихой щелчок – это Сафронов, достав диск из компьютера, положил его в футляр и сунул к себе в карман, – а потом прозвучал низкий, севший от ярости голос одного из бывших «братков».

– Я не святой, но я бы этих сволочей своими руками на куски порвал!

– Заглохни, Шика! – бросил ему сидевший рядом с ним солидный седой мужик, который в молодости тоже явно был не самых честных правил.

– Да чтоб он сдох, твой Вадим! – рыдающим голосом крикнул, судя по всему, отец одного их тех пятерых подонков.

– Черт со мной! Но, если у Андрея на работе об этом узнают, его тут же уволят, и он больше нигде в Штатах не устроится, – со смертной тоской в голосе сказал какой-то мужчина, и Гуров понял, что это и есть Соснин.

– Ничего, вернется сюда, будет вагоны разгружать, – зло бросил на это кто-то из присутствующих.

– Вы не понимаете, в Силиконовую долину нельзя попасть ни по блату, ни за деньги! У мальчика светлая голова! – продолжал стонать Соснин.

– Только поздно у него мозги включились! – раздалось в ответ.

– Хватит! – рявкнул Сафронов. – От ваших слов все равно ничего не изменится! – и обратился к Порошину, который сидел, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону: – Успокойся, Николай! Лев Иванович обязательно во всем разберется.

– Спасибо тебе, Олег! – пробормотал губернатор. – Только ты меня и понимаешь!

– Да чего теперь орать? Все равно уже ничего не исправить! – сказал Мамедов и повернулся к Гурову: – Уважаемый! Я свою дочь не оправдываю, как и остальные – своих детей. Но ведь не только мы, а и они все эти семь лет каждую минуту удара ждут.

– А это похуже, чем на зоне. Там-то хоть ясность и определенность есть, и ты свое будущее знаешь, – поддержал его один из бывших «братков».

– А насчет того, что мы все в шоколаде, так это только со стороны кажется, – вздохнул один из «приличных» мужчин и представился: – Я – Кочергин. – Затем продолжил: – Вот Шика! Он раньше машины угонял, разбирал или перепродавал, и каждый день под статьей ходил, а сейчас он ими законно торгует и по всей области у него станции техобслуживания. Только тогда он один был и сам за себя отвечал, а сейчас у него семья, дочки! Соснин в поликлинике хирургом работал, а сейчас всей медициной области командует. Шишкин в областном управлении Центробанка бумажки туда-сюда носил, а теперь своим банком управляет! Я одним строительным управлением руководил, а теперь всем строительством в области. Мамедов…

– Обо мне и говорить нечего! – перебил его тот. – Я был чучмек-торгаш! И лучше бы я таким до конца жизни оставался, чем столько лет в постоянном страхе жить. Королев нас всех одной веревкой связал, так что мы, пятеро, здесь ни при чем. Мы и наши дети от его смерти все потеряем! Я не о наших должностях и положении.

– Я так и понял, господин Мамедов, – кивнул Гуров.

– Уважаемый Лев Иванович! Когда я узнал, что вы сюда приезжаете, то позвонил в Москву своим знакомым, и они мне рассказали о вас только хорошее. А еще они сказали, что ни денег, ни подарков вы от нас не примете, но вот от нашей помощи я вас очень прошу не отказываться – мы здесь живем, мы людей знаем: кто с кем дружит, кто с кем не дружит, кто чем дышит, кто с кем спит. Я правильно говорю? – повернулся к остальным Мамедов.

– Нет базара! – ответил за всех седой и пожилой, что сидел рядом с Шикой. – Если потребуется, я вам своих людей дам. Надо будет город наизнанку вывернуть, так вывернем.

– Мы и людей дадим, – поддержали его остальные «братки».

– Я смотрю, недалеко вы от своего прошлого ушли, – заметил Гуров.

– Неправильно сказали, господин полковник, – покачал головой пожилой.

– Точно! – поддержал его Шика. – Это моя служба безопасности, потому что автопоезда сами собой по воздуху еще летать не умеют.

– И у нас своя охрана имеется, – подтвердили остальные.

– Ну, уж, если вы готовы мне во всем помощь оказывать, то скажите для начала, что собой представляет Багров, – попросил Лев. – О Королеве я уже почти все знаю, а вот о нем никто и слова не сказал.

Все недоуменно переглянулись и уставились на него.

– А он-то здесь при чем? – спросил Шишкин. – Ясно же, что это Королева хотели убить, а он просто под раздачу попал.