Книга Ящик для письменных принадлежностей - Милорад Павич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я отправился прямиком в Лигурию, на археологические раскопки античного времени, где как-то летом, еще студентом, я работал на расчистке развалин старых римских укреплений. Там и сейчас шли работы, я запарковал поблизости свой грузовик с железом и нанялся землекопом. Здесь, стоит копнуть, сразу же натыкаешься на древние осколки черепицы или бронзовые монеты времен Филиппа Арабского… Территория эта когда-то принадлежала Римской империи, и здесь никто, ни на земле, ни под землей, ни слова не понимает на сербском языке. Мне он тоже не нужен. Я о нем и не вспоминал. Так был усвоен четвертый урок моего курса. Здесь я перестал видеть сны на сербском. Сны мне снились на латинском, причем чаще всего в них фигурировали надписи с монет, которые мы находили. Одну такую монету с надписью "Этрусцилла" и дырочкой я взял себе на память. Когда прошло семь дней, я подумал о тебе.
Не знаю, известно ли тебе, что леса переселяются? Стоит им сняться с места, и они начинают медленное и долгое движение в поисках места получше. Охотнее всего они отправляются в путь осенью. Как птицы…
ПЯТЫЙ УРОК
Я получил заработанные на раскопках деньги, сунул в карман джинсов монету с изображением римской императрицы Этрусциллы и отвез железо по месту назначения. После этого я отправился прямо в Турин и разыскал там дом с табличкой адвоката по имени Amadeo Ramazzoti. Я забрал хранившийся у него матросский сундук с вещами моей тетки и вскрыл завещание своего покойного отца, в соответствии с волей которого мне был завещан дом в Которе. Я сказал адвокату:
– В Югославии стреляют со всех сторон. Мне представляется крайне сомнительным, смогу ли я вообще получить это наследство. А что насчет дома моей матери возле Салоник?
Адвокат ответил, что в его бумагах ни слова нет об этом втором доме в Греции, но, правда, добавил следующее:
– Если хотите, я мог бы прямо здесь найти вам покупателя на дом в Которе. Вы даже можете прямо сейчас получить от меня аванс…
Взяв деньги, я выехал из Турина на пустом самосвале и с его документами пересек итальянско-французскую границу. Навсегда оставив грузовик в паркинге недалеко от какого-то городка, я позвонил на телефонную станцию, чтобы сообщить, где его можно забрать, объяснив все поломкой. Хозяин на другом конце провода ничего не понимал. Он хотел позвать к аппарату кого-нибудь, кто знает сербский, чтобы разобраться, почему вдруг и я, и автомобиль оказались во Франции.
– Я не знаю сербского, – лаконично ответил я по-итальянски и положил трубку. Тут я снова подумал о тебе. Набрал твой номер в Париже. Услышал звонки телефона на Rue des Filles du Calvaire и вот оставляю тебе еще одно устное послание.
Не знаю, известно ли тебе, что леса переселяются? Стоит им сняться с места, и они начинают медленное и долгое движение в поисках места получше. Охотнее всего они отправляются в путь осенью… Как птицы. Или как человек…
ШЕСТОЙ УРОК
Я был в пути несколько дней и наконец однажды вечером добрался до Парижа. Тут я услышал, что в бывшей Югославии сербы проиграли ту самую войну, которую лично я проиграл в Боснии гораздо раньше.
Я снова позвонил тебе, и мне так повезло или, наоборот, не повезло, что ты наконец-то подняла трубку, ты, вероятно, и сама помнишь это. Но все оказалось напрасно. Ты не захотела встретиться со мной. Ты сразу сказала одну-единственную фразу, что-то вроде "Абсолютно невозможно" или нечто похожее. И попросила меня, – помнишь? – чтобы я не занимал автоответчик своими бесконечными исповедями о Боснии, Италии и Провансе. Но так произошло только потому, что мне не удалось до конца усвоить краткий курс "Как быстро и легко забыть сербский". Я решил продолжить занятия и дал себе слово не звонить тебе до тех пор, пока не овладею материалом уверенно и в полном объеме. Пока не выучу и седьмой урок.
После этого я отправился на Place de la Republique и в магазине "Chez deux maris" купил клубок темно-красной шерсти. Засунул в него бумажку с номером телефона, на тот случай, если ты захочешь найти меня. Клубок я забросил через открытое окно в твою квартиру так, как забрасывают гранату во вражеский окоп.
Я чувствовал себя таким усталым и старым, как будто родился до всемирного потопа, когда ход звезд еще был слышен на Земле. И я подумал: "В душе не существует пространства, в сердце не существует времени…"
Не знаю, известно ли тебе, что леса переселяются?
Ящичек для золотых монет и колец открыть труднее всего. Чтобы добраться до него, следует нажать на стенку отделения для драгоценностей (12). При этом соседняя стенка отскакивает на пружине и открывает два выдвижных ящичка, снабженных ручками из слоновой кости. Верхний – настоящий, он предназначен для бумажных денег, а нижний – фальшивый. Если потянуть за ручку из слоновой кости, выдвинется деревянный кубик, в котором имеется шесть правильных цилиндрических углублений разного диаметра для хранения золотых монет и колец. На верхней стороне этого кубика надпись на английском языке: "Тот, кто всегда думает только о врагах, обретет их, но погубит друзей".
Верхний ящичек в настоящее время пуст.
В нижнем, фальшивом, ящичке в одном из углублений для металлических денег и колец лежит мелкая серебряная монета, которую, судя по всему, носили на шее, потому что ближе к краю она продырявлена. Монета сильно потертая, и на ней с трудом можно различить надпись "Этрусцилла"… В соседнем углублении находится серебряное женское кольцо, из тех, что женщины летом носят на большом пальце босой ноги.
Если открыть замок ящика для письменных принадлежностей и поднять его крышку, то с помощью латунного кольца можно выдвинуть внешний ящик. Он довольно длинный. Трудно предположить, что именно хранил в ней капитан Дабинович или кто-то другой в те времена, когда этот предмет плавал с ним по морям. Может быть, складную подзорную трубу? Сейчас в ящике находится книга. Точнее, это пятьдесят три страницы, вырванные из какой-то книги. Переплета нет, так же как нет и титульного листа. Не видно и имени автора, хотя можно без труда прочитать название издательства и кое-какие другие данные, а именно: "Графическое ателье Дерета", Белград, 1998 год, второе издание и т. д. В текст, отпечатанный типографским способом, внесены дополнения, вписанные от руки. Эти рукописные вставки легко объяснимы. Хозяин ящика для письменных принадлежностей считал, что в книге описана его жизнь. Поэтому везде, где это казалось ему необходимым, он сделал свои дополнения и исправления. Все вместе приводится далее без каких бы то ни было купюр.
Пятьдесят три страницы, вырванные из какой-то книги
1
Наконец-то, по прошествии целого года, я решила дать знать о себе. Ты наверняка догадалась, что все это время меня не было в Париже. Со мной происходили невероятные вещи. В мае прошлого года я нашла в своем почтовом ящике на Rue des Filles du Calvaire вырезанное из газеты объявление. В нем было написано:
