Книга Афганец - Фредерик Форсайт

Майк Мартин повернул голову — по раскисшей после дождя дороге медленно полз тёмно-серый «Ягуар».

— Все в порядке, братишка. Не волнуйся, — мягко проговорил он. — Думаю, они уже здесь.

Гости сидели на складных стульях, Майк Мартин пристроился на чурбане, который собирался пустить вечером на дрова. Выслушав американца, он вопросительно посмотрел на Стива Хилла.

— Вам решать, Майк. Наше правительство пообещало Белому дому всестороннюю помощь, но это вовсе не означает, что мы собираемся оказывать на кого-то давление. Вы не хуже меня понимаете, насколько это рискованно.

— То, что называется «миссией без возврата»?

— Мы так не считаем, — вмешался Марек Гуминни. — Как только нам удастся установить имя и местонахождение кого-то из оперативников «Аль-Каиды», кто может иметь нужную информацию, мы сразу вас вытащим и сделаем всё остальное сами. Может быть, вам и не придётся ничего делать, а достаточно будет только послушать и…

— Проблема в другом… Не думаю, что мне удастся сойти за араба. В Багдаде пятнадцать лет назад на меня никто не обращал внимания, потому что я выдавал себя за простого садовника и жил в лачуге. Никто и не думал о том, что мне придётся пройти допрос мухабарата. Сейчас готовиться нужно к самым тщательным допросам. Никто ведь не даст гарантии, что человек, который провёл в американской тюрьме пять лет, не перешёл на их сторону.

— Конечно, мы учитываем, что вам станут задавать вопросы. Но если повезёт, вами займётся кто-то из высшего руководства. И тогда вы просто укажете нам на него. Мы постоянно рядом. Буквально за углом.

— Этот человек, — Мартин постучал пальцем по досье на заключённого из Гуантанамо, — афганец. Бывший талиб. Значит, он говорит на пушту. Я на пушту говорю плохо. Меня расколет первый же попавшийся афганец.

— С вами будут заниматься, Майк, — проговорил Стив Хилл. — Несколько месяцев. Мы не отправим вас, пока вы сами не почувствуете, что готовы. Более того, у вас есть право отказаться от участия в операции на любом её этапе. К тому же вас пошлют не в Афганистан, а талибы стараются не вылезать за пределы своей территории.

— Как думаете, вам по силам сымитировать арабский с пуштунским акцентом?

Мартин кивнул:

— Наверно. А если они найдут какого-то афганца, который был знаком с этим парнем?

Никто не ответил. Все трое знали, что если такое случится, это будет означать провал.

Оба офицера опустили головы, предпочитая не объяснять, что произойдёт с агентом, разоблачённым в стане «Аль-Каиды». Майк открыл лежащую на колене папку. И замер, увидев фотографию на первой странице.

Лицо стало на пять лет старше, но перенесённые страдания состарили его на все десять. И всё же Мартин узнал его — того едва живого мальчишку, с которым расстался в горах Кала-и-Джанги.

— Я знаю этого человека, — негромко сказал он. — Его зовут Измат Хан.

Американец изумлённо уставился на него.

— Откуда, чёрт возьми, вы можете его знать? Он уже пять лет как сидит в Гитмо.

— Да, но ещё раньше, давным-давно, мы вместе дрались против русских в Тора Бора.

Оба офицера почти синхронно кивнули. Конечно, об этом говорилось в его досье. Мартин провёл в Афганистане почти год, помогая моджахедам в их борьбе против советской оккупации. Вероятность того, что эти двое встречались, была мала, но в жизни и не такое случается. Минут десять разведчики расспрашивали Майка об Измат Хане, узнавая детали, которых не было в досье. Наконец Мартин протянул папку американцу.

— Какой он сейчас, Измат Хан? За пять лет в лагере «Дельта» люди меняются. Они ведь у вас там не отдыхают, верно?

Гуминни пожал плечами:

— Этот Измат Хан, Майк, крепкий орешек. Очень крепкий. Взяли его с разбитой головой и двойным сотрясением. Плюс получил ранение при захвате. Поначалу наши медики думали, что он немного… как бы это сказать… простоват. Или туповат. Потом выяснилось, что он был совершенно дезориентирован. Сотрясение да долгий путь. Шёл декабрь 2001-го, все ещё находились под впечатлением от 11 сентября и к пленным относились… ну, без нежностей. Природа, однако, взяла своё, так что через пару месяцев его уже начали допрашивать.

— И что же он вам сообщил?

— Почти ничего. Представил, так сказать, резюме. Выдержал все три степени, отказался от всех предложений. Сидит, молчит и только смотрит на вас, а в глазах что угодно, кроме братской любви. Поэтому его и держат в режиме строгой изоляции. От других нам известно, что он сносно говорит на арабском — выучил в Афганистане, а до этого несколько лет штудировал Коран в медресе. В лагере с ним были два британца, которых позже отпустили. По их словам, Измат Хан сможет при необходимости изъясниться на английском — они сами с ним занимались.

Мартин вскинул голову и посмотрел на Стива Хилла:

— Их придётся задержать и не отпускать до окончания операции.

Хилл кивнул:

— Конечно. Это можно устроить.

Оставив британцев наедине, Гуминни прошёлся вокруг амбара.

Дочитав досье, Майк долго смотрел на огонь. В догорающих угольях он видел голый горный склон, двух человек среди камней и разворачивающийся для атаки советский боевой вертолёт. Мальчишка в тюрбане повернулся к мужчине: мы умрём, англиз?

Вернувшись, американец присел на корточки у костра и, вооружившись прутиком, принялся ворошить угольки. Картина из прошлого исчезла в клубах серого дыма и треске искр.

— Вижу, Майк, планы у вас грандиозные. Я бы сказал, при таком объёме работ без бригады профессионалов не обойтись. Думаете справиться в одиночку?

— По мере сил постараюсь. Время у меня есть. Впервые за последние двадцать пять лет.

— Время, но не деньги, да?

Мартин пожал плечами:

— С работой, если появится желание, проблем не будет. Служб безопасности сейчас как грибов после дождя. В Ираке столько парней устроились телохранителями, что и не сосчитаешь, а спрос всё равно не падает. За неделю в Суннитском треугольнике ребята зарабатывают столько, сколько платят солдату за полгода.

— Но это же снова грязь, пыль и большой риск умереть раньше времени. Вы разве не от этого ушли?

— А вы разве предлагаете что-то другое? Отдых с «Аль-Каидой» на Флорида-Кис?

Марек Гуминни рассмеялся:

— Американцев, Майк, обвиняют во многом. И часто справедливо. Но на неблагодарность те, кто нам помогает, не жалуются. Думаю, речь могла бы идти о работе консультанта. Скажем, двести тысяч в год. Контракт на пять лет. Деньги переводятся за границу, налоговикам беспокоиться не о чем. Не нужно даже показываться на работе. Никаких проблем.

Майку вспомнилась сцена из его любимого фильма. Т. Э. Лоуренс предлагает деньги Ауде, если тот согласится присоединиться к нему в штурме Акабы. И достойный ответ араба: «Ауда пойдёт на Акабу не за английское золото. Ауда пойдёт на Акабу, потому что ему так угодно». Он поднялся.