Книга Кремлевское дело Бешеного - Виктор Доценко

Мальчик рос смышленым, но не очень физически сильным: вся его энергия, все природные дарования проявлялись только в необыкновенно быстром умственном развитии. Его нельзя было назвать хилым и тщедушным, но и физически противостоять нормальному сильному мужчине он вряд ли бы смог долго. Сначала Учитель был несколько озадачен и пытался настаивать на его физическом развитии, но, обнаружив в мальчике сенсорные способности, а также способность не только ощущать на огромном расстоянии объект внимания, но и передавать этому объекту свои мысли, постепенно пришел к выводу, что способности его ученика настолько уникальны, что их нужно всячески развивать, беречь и не требовать от Христо того, что у него плохо получается.

Учитель отпустил Христо в «свободное плавание» за несколько месяцев до появления у него нового ученика — Савелия Говоркова. Учитель сразу распознал в Савелии то, что он пытался воспитать в Христо. Савелий был более совершенен, чем Христо, но это было совершенство гармонии — иными словами, если искать сравнение в спорте, Савелий олицетворял совершенство многоборца, а Христо был уникален в одном виде, и его способности и умение в этом виде далеко превосходили возможности других.

Постепенно Учитель пришел к выводу, что эти двое, объединившись в одну команду, станут несокрушимой и неуязвимой силой в борьбе со всемирным злом только они, в отличие от родителей Савелия, погибших в автомобильной катастрофе, погибли от рук бандитов. Отец Гранича, по имени Олеко, был наемником и воевал в рядах французского Иностранного легиона в одной из африканских стран.

Там Олеко влюбился в местную мулатку, которая ответила ему взаимностью. Вскоре она забеременела, и Олеко настоял на том, чтобы их брак был освящен тамошним священником. Пришла пора рожать, но принимать роды было некому: за неделю до этого полковой доктор скончался от инфекции. ?

Командир Олеко пошел навстречу молодым. Он дал им машину и отправил в ближайший город, где находился главный военный госпиталь французов, а на обратном пути Олеко должен был забрать в штабе деньги для выплаты денежного довольствия солдатам и офицерам.

Роды прошли успешно, и счастливые родители со своим сыном Христо в сопровождении одного охранника возвращались в полк. Но по дороге на них напали грабители, которые не только убили охранника и Олеко, но и не пощадили мать Христо, которая, желая спасти сына, успела незаметно завязать платочком ему ротик, чтобы его плач не привлек внимание злодеев, и спрятала его в тряпках на полу машины.

Грудного младенца Христо ожидала мучительная смерть от голода, если бы, на его счастье, на него не наткнулись странствующие по свету монахи, возвращавшиеся в родные тибетские горы. Увидев брошенную машину, они обшарили ее и обнаружили чуть живого младенца. Посчитав его небесным посланцем, монахи взяли его с собой, благо с ними бродяжничала шотландская колли, которая не была Злом. Однако Учитель понимал и то, что путь к их объединению будет долог и тернист. К этому объединению они должны прийти собственным, почти одновременным решением. Но до этого каждый из них должен научиться прислушиваться к другому, ощущать биение его сердца, улавливать мысли, особенно мысли о помощи, научиться осторожно использовать те умения другого, которыми он сам не обладает. Их отношения должны быть сродни тем, которыми обладают однояйцевые близнецы: одна нервная система, одно состояние души и тела…

Савелий назначил Христо встречу на вечер того же дня в Вене, у здания всемирно известной оперы, и теперь, взяв напрокат прямо в мюнхенском аэропорту серебристую «БМВ», мчал по отличному скоростному автобану в сторону столицы Австрии.

Ни Швейцария, ни Австрия в Европейское экономическое сообщество не входят, поэтому так называемая единая шенгенская виза, которая позволяет свободно передвигаться по странам — членам ЕЭС, в этих государствах не действует. Именно эти обстоятельства повлияли на маршрут Савелия. Он, зная порядки в Западной Европе, подстраховался: въезд в Австрию из Германии на автомобиле с немецкими номерами облегчал процедуру погранично-таможенных проверок. Видя, как австрийский пограничник лишь мельком взглянул в его паспорт и лениво махнул рукой, дескать, проезжайте, все «аллее ин орднунг», Савелий внутренне похвалил себя за предусмотрительность, а службу Богомолова

— за надежные документы для прикрытия…

Христо Гранича Савелий увидел издалека: тот сидел у входа в небольшой кафетерий, положа ногу на ногу, за маленьким выносным столиком с чашкой кофе в руках прямо напротив центрального входа в Венскую оперу.

— Здравствуй, Христо! — сказал Савелий, подойдя к нему, он был очень рад видеть его.

— Здравствуй, брат! — не скрыл радости и Христо.

Гранич поставил чашку на столик, встал и, как делал это Учитель, взяв обе руки Савелия под локти, коснулся его груди своей грудью, а потом прикоснулся плечом к плечу Савелия, то есть тем местом, где у обоих был знак Посвящения

— светящийся ромб. Мгновенно оба ощутили тепло, перелившееся друг другу.

— Садись, брат, — пригласил Христо, — тебе же не терпится скорее начать разговор.

Савелий присел на изящный стульчик. Христо подозвал официанта и что-то сказал ему по-немецки. Тот исчез.

— Ты, кажется, впервые в Вене? — уточнил Гранич у Савелия.

— Да. А что?

— Сейчас ты попробуешь настоящий венский кофе. Я, когда бываю в Австрии, пью его только здесь. Учти, Савелий: настоящий кофе можно выпить только в двух местах — в приморских кафешках Константинополя, то есть нынешнего Стамбула, и в Вене, здесь, в кафе «У оперы».

Словно подслушав рекламу Христо, рядом с Савелием возник официант. Еще до того, как он появился, Савелий уже уловил ароматный запах дорогого кофе, струившийся от маленькой чашечки, которую он нес.

— Не знаю, как в Турции, — я там был, но не имел времени гурманствовать,

— но здесь кофе действительно превосходный, — одобрил Савелий, сделав маленький глоток.

К его удивлению, кофе был не горячим: поверх жидкости плавало то ли мороженое, то ли взбитые охлажденные сливки, Савелий так и не разобрал, однако это не помешало ему оценить вкус напитка.

Христо отодвинул от себя пустую кофейную чашечку, как бы давая тем самым понять, что пора приступать к делу. — Выкладывай, что там у тебя.

Савелий вкратце рассказал Граничу о личном секретном поручении, которое дал ему Президент. Упомянул он и о тех документах, подлинники которых ему были нужны для выполнения этого поручения.

— От тебя, Христо, мне необходимо только одно, — в заключение сказал Савелий, — наладить контакт с кем-нибудь из руководства банка «Боггардо» в Лугано, у тебя же обширные связи в финансовых кругах Европы, повороши их. Глядишь, кто-нибудь из финансистов нас к «Боггардо» и приведет.

— Какое у тебя Прикрытие? — поинтересовался Гранич.

— Обычное. Тележурналист. Зовусь Сергей Николаев. Документы надежные — проверено.

— Вот если бы ты был новорусским олигархом… — задумался Христо: видимо, он сейчас мысленно перебирал все подходящие контакты.