Книга Черные волки, или Важняк под прицелом - Фридрих Незнанский

— Я… почти не пил… Так, бутылка водки… Разве это пить?

— По какому поводу, позволь узнать?

— А разве нужен повод для любви? Разве нужен повод для счастья?

— Н-да, — усмехнулась Ирина. — Судя по тому, как сильно ты поглупел со вчерашнего вечера, одной бутылкой тут не обошлось. Иди в спальню, алкоголик. Сам-то дойдешь? Или довести?

— Обижаешь, — усмехнулся Турецкий, тряся ногой, чтобы сбросить ботинок. — А хочешь, я донесу тебя до постели на руках? Как… в былые времена? Хочешь, а?

— Ты себя донеси, горе луковое. А я уж как-нибудь дойду.

— Такая самостоятельная, — усмехнулся Турецкий. — И я тебе совсем не нужен…

— В таком виде нет. Кстати, где твоя трость?

— Трость? — Александр Борисович наморщил лоб. — Трость, трость… Не знаю. У Щеткина оставил, в машине. Или… у Альбины? Нет, у Альбины не оставлял…

— Пора замолчать, Турецкий, — сказала Ирина.

— Правда? Да, ты права… — Александр Борисович посмотрел на себя в зеркало и поморщился. — Ну и рожа. Нервный… больной… С отвратительным характером… неудачник. И кому я такой нужен?

— Может, хватит заниматься самобичеванием? Турецкий повернулся к жене.

— Слушай, — сказал он вдруг, — а давай разведемся? В самом деле, на фиг я тебе такой сдался?

— Ну, хватит болтать, — строго сказала Ирина. Она взяла Турецкого за руку и повела его в спальню, а он послушно, как ребенок, побрел за ней, пошатываясь и бурча по пути:

— Никто меня не слушает… Черт знает что такое… Уйду… Пойду чиновником в ведомство… бумажки перекладывать…

— Пойдешь, пойдешь, — улыбалась Ирина. — Но сначала спать. Завтра у тебя много работы.

— Какой работы?.. Я безработный…

— Ты сыщик. И всегда им будешь.

Турецкий вдруг остановился, развернул жену и обхватил ее щеки ладонями. Долго смотрел ей в глаза, а потом тихо произнес:

— Интересно, это будет очень смешно, если я скажу, что люблю тебя?

— Конечно.

— Ну, тогда я лучше промолчу.

Турецкий привлек жену к себе и крепко ее поцеловал.

5

Вертайло был одет в джинсы и светлую рубашку. Его слегка одутловатое лицо было гладко выбрито. Сейчас он ничем не напоминал того деревенского пьяницу, которого Щеткин встретил в Красном Быте.

На левом запястье бывшего прапора поблескивали дорогие часы. На шее красовалась массивная золотая цепочка.

Оперативник «водил» Вертайло по городу уже больше полутора часов. Маршрут бывшего прапорщика не отличался оригинальностью. Сначала он зашел в кафе и плотно пообедал. Затем направился в ближайший сквер, сел на скамейку и закурил. Полчаса он сидел в сквере, покуривая сигарету за сигаретой и разглядывая проходящих мимо девушек. Вдоволь накурившись, он глянул на часы и быстро поднялся со скамейки.

Следующим пунктом дневного маршрута Михаила Михайловича Вертайло стал пивной бар неподалеку от метро «Савеловская».

Здесь Вертайло сел за небольшой столик, утопленный в каменной нише. Минут пятнадцать он сидел за столиком в одиночестве, потягивал из высокого бокала темное пиво, небрежно, но цепко поглядывая по сторонам. Затем к столику подошел молодой человек. Поздоровавшись с Вертайло, парень уселся за столик. Вертайло что-то с усмешкой сказал ему, парень в ответ нахмурился. Было видно, что молодой человек настроен весьма серьезно и не собирается шутить. Было в его загорелом лице что-то упрямое, можно даже сказать, упертое. Глубоко посаженные глаза молодого человека смотрели на Вертайло спокойным, но недобрым взглядом.

Молодой человек заказал себе стакан апельсинового сока. Потягивая сок через соломинку, он стал что-то спокойно рассказывать Вертайло. Тот слушал внимательно, чуть склонив голову набок и глядя на парня немигающими глазами. Изредка вставлял какие-то замечания, на что молодой человек, сохраняя спокойствие и невозмутимость, кивал.

Оперативник пытался вслушаться в разговор, но и молодой человек, и Вертайло говорили очень тихо.

— Дорогие друзья! — взревел вдруг со сцены обезображенный усилителем голос ведущего. — Мы начинаем концертную программу «Для вас и только для вас»! Позвольте вам представить нашу группу…

Ведущий взмахнул рукой в сторону нескольких молодых людей с гитарами, стоящих на сцене, и доверительно сообщил, что группа называется «Пивные раки» и что музыку, которую она играет, нельзя отнести ни к одному из известных музыкальных стилей.

Вскоре оперативнику Диме Власову представилась возможность убедиться в правоте его слов. Музыка сотрясла не только хлипкие динамики колонок, но и стены бара. Минут пять парни на сцене завывали дикими голосами. Затем солист громко брякнул по струнам гитары, и песня, к облегчению публики, закончилась.

Между тем Вертайло и его собеседник продолжали горячо что-то обсуждать. После окончания песни молодой человек по инерции продолжил говорить громко, и оперативнику удалось разобрать пару слов. Эти слова заставили оперативника еще сильнее напрячь слух. Однако новый аккорд музыки заглушил окончание фразы.

Разговор, перемежаемый музыкальными номерами «Пивных раков», продолжался еще минут двадцать. Как ни напрягал слух оперативник, но разобрать ему удалось немного. Однако и того, что он услышал, хватило, чтобы оценить всю серьезность ситуации.

Вскоре молодой человек поднялся из-за стола, пожал бывшему прапорщику руку и неспешной походкой направился к выходу. Оперативник быстро расплатился и пошел за ним.

Выйдя на улицу, Власов достал телефон, нажал на кнопку быстрого вызова и проговорил в трубку:

— Вить, Вертайло в баре. Бери его на себя, а я пойду за парнем.

6

— Сегодня, в семь часов вечера Вертайло встретился в пивном баре неподалеку от метро «Савеловская» с молодым парнем. Они беседовали около часа. Я сфотографировал парня на мобильник.

Оперативник положил на стол перед Щеткиным цветной снимок. Майор взял снимок, посмотрел и передал Плетневу. Тот без всякого интереса скользнул взглядом по снимку и отодвинул его от себя.

— Я сидел за соседним столиком, — продолжил оперативник. — Говорили они тихо, и я почти ничего не услышал. Но… — Оперативник замялся. — Это, конечно, не точно, но мне показалось, что они говорили о бомбе.

Щеткин и Плетнев переглянулись.

— Что именно вы слышали? — спросил Плетнев.

— Сложно сказать. Отдельные слова — «взорвать», «рванет». Там музыка играла, и в эти моменты они начинали говорить громче. А когда музыка замолкала, они по инерции еще пару секунд говорили громко. Так что я слышал только окончания фраз. Насколько я понял, разговор был деловой. Да и по манере общения они больше напоминали деловых партнеров, чем друзей или приятелей… Я решил проследить за парнем, — продолжил оперативник. — Так, на всякий случай. После разговора с Вертайло он весь день шлялся по городу. В основном по кабакам. В одном из этих кабаков я его и потерял.