Книга Минута на убийство - Николас Блейк

— Кто-нибудь еще? Снова молчание.

— Ладно, с капсулой пока ясно. Итак, чашка Ниты стояла здесь… — Найджел показал на правую сторону директорского стола, около календаря. — Потом зазвонил телефон, и она, оставив чашку, пошла к своему столу. Оттуда она могла видеть всех… Просто невероятно, чтобы кто-то…

— Не забудьте, мы все рассматривали эскизы, — напомнил Харкер Фортескью.

— Верно. К ее столу не подходил никто, кроме Джимми…

— Но ведь наверняка кто-нибудь заметил бы, — вмешалась Алиса Лейк, — если бы мой муж раздавил капсулу над ее чашкой.

— Совершенно верно, — согласился Найджел. — Больше того, Нита сама бы это заметила. Значит, остается одно…

— Нет! — закричал Брайан Ингл, превратно поняв его. — Она этого не могла сделать! Я… я смотрел на нее все время. Я бы увидел… Кроме того, она бы этого вообще не сделала, это совсем не в ее характере… — У него оборвался голос. Найджел мягко проговорил:

— Иногда люди кончают с собой, это факт. Люди, от которых никто такого не ждет.

— Но они не кончают с собой на глазах у целой комнаты свидетелей, — заметил Чарльз Кеннингтон. — Найджел, ты говорил, что в ее чашке остался кофе. Примерно четверть чашки.

— Да. Понимаете, это очень важно. Это значит, яд не могли добавить раньше, чем она выпила по меньшей мере полчашки: ведь он действует мгновенно. У убийцы было очень мало времени…

Все внимание было теперь обращено к Найджелу, а он в свою очередь видел всех, и ничто не ускользало от его светло-голубых глаз, казавшихся совершенно бесстрастными. Он продолжал:

— Давайте вернемся к чашкам. Чашка Ниты стояла на столе у директора, и Джимми был совсем рядом. Когда зазвонил телефон, Нита спросила: «Которая тут моя?» — а Брайан ответил: «Эта, по-моему». И Нита сказала: «Нет, это мистера Лейка».

— Вы хотите сказать, что кто-то подсыпал яд не в ту чашку? — спросил Меррион Сквайерс, переводя взгляд с Алисы Лейк на Брайана.

— Я ничего не хочу сказать. Я только пытался точно определить, где находились чашки, — ответил Найджел. — Когда вы взяли свою чашку? — спросил он Джимми.

— Не раньше, чем подошел и сел на стол Ниты.

— Сколько времени прошло между тем, как вы поставили чашку, и тем, как вы снова взяли ее?

— Минуты две. Да нет, меньше. Не больше минуты, наверное, — ответил директор.

— У нас есть свидетельство, — насмешливо произнес Меррион Сквайерс, сидевший верхом на стуле и саркастически улыбавшийся, — что не более чем за полчаса до убийства директор в пух и прах разругался с мистером Сквайерсом. Сложив два и два, проницательный Стрейнджуэйз, известный своей способностью делать в уме сложные вычисления…

— Дорогие мои, — вмешался Чарльз Кеннингтон, голос у него звенел от напряжения, — дорогие мои, давайте в этой ситуации избегать вульгарных шуточек.

Найджел заметил, что изящные руки Чарльза дрожат и побелели в костяшках. Ясно было: смерть Ниты подействовала на него гораздо сильнее, чем он хотел показать.

У Мерриона Сквайерса голова дернулась как от пощечины, и он уже приготовился начать сердитую перепалку, когда в коридоре послышался топот тяжелых ног.

— Это полиция, — сказал Найджел, направляясь к двери.

Вскоре врач занялся осмотром тела Ниты. За ее столом восседал полицейский в форме, а Найджел в приемной кратко рассказывал суперинтенданту Блаунту о случившемся. Через несколько минут он проводил Блаунта и приехавшего с ним сержанта-детектива в кабинет и представил их сотрудникам. Большая комната казалась теперь тесной и маленькой. Джимми Лейк, по-видимому, тоже почувствовал это; он спросил, нельзя ли убрать фотографии с пола, чтобы они не мешали ходить.

— Лучше на некоторое время оставить все как есть, сэр, — в обычном для него спокойном и убедительном тоне сказал Блаунт; этот тон ввел в заблуждение не одного преступника, принимавшего Блаунта совсем не за того, кем он был на самом деле.

Потом Блаунт перекинулся несколькими словами с врачом, после чего тот собрал свой чемоданчик и удалился.

— Так-так, бедненькая молодая леди… — сочувственно произнес Блаунт, вновь повернувшись к ним. Он был очень похож на мистера Пиквика: кругленький, лысенький, поблескивающий очками и светящийся доброжелательной улыбкой. — Мистер Стрейнджуэйз сообщил, что никто из вас не возражает против личного обыска.

Директор на всякий случай еще раз оглядел подчиненных и подтвердил:

— Совершенно верно, никто.

— Ну что ж, великолепно. Может, сразу и приступим? Этим займется сержант Мессер, а для вас, мадам, едет женщина-полицейский из Скотланд-Ярда. — Он поклонился миссис Лейк. — Я понимаю, вы люди занятые, но боюсь, нам придется подержать вас в этой комнате, пока… у вас нет под рукой какой-нибудь ширмы, сэр?

— Есть, в моей комнате большая ширма. Я принесу, хорошо? — сказал Фортескью и двинулся было к двери.

Суперинтендант Блаунт поднял пухлую руку.

— Мне бы не хотелось вас затруднять, сэр, — сказал он. — Один из моих людей сходит за ней, если вы сообщите, где это находится.

— Мой кабинет напротив, через приемную. Блаунт подошел к двери и дал кому-то указание.

Вскоре ширму установили в углу комнаты, и сержант-детектив приступил к делу. Первым, по его собственному желанию, за ширму удалился Джимми Лейк. Найджелу показалось, что из-за ширмы он вышел очень бледным. Сержант Мессер, выглянув, едва заметно отрицательно покачал головой; видел это только суперинтендант Блаунт.

— На вас совсем лица нет, сэр, — сочувственно посмотрел — на директора Блаунт. — Еще бы, такое потрясение! Совсем молоденькая леди!.. Это ужасно…

Директор кивнул, молча вынул шелковый носовой платок и вытер лоб. Потом сказал:

— Да, суперинтендант, вам ведь нужны условия для допроса. Всех вместе будете допрашивать или по отдельности? И надеюсь, вы вернете мне мой кабинет? Мне он нужен, и как можно скорее, мой дорогой друг. У меня до черта работы.

Суперинтендант Блаунт закивал, приговаривая:

— Очень, очень сожалею… Вы — человек занятой. Руководитель управления. Работа национального значения. Да, да, понимаю… Но нам нужно о-очень тщательно осмотреть эту комнату. Так что, сэр, что вы предлагаете?

В конце концов договорились, что Джимми Лейк, пока его кабинет обыскивают, поработает в комнате заместителя. Блаунт будет допрашивать всех, кто присутствовал при убийстве, по очереди — после досмотра. Он займет кабинет одного из служащих, который находится в отпуске.

В одиннадцать вечера того же дня Найджел Стрейнджуэйз и Блаунт сидели вдвоем за бутылкой виски в комнате Найджела. Эту комнату он снимал в своем клубе с тех пор, как в апреле сорок первого его жена погибла от немецкой бомбы, сидя за рулем «скорой помощи».

— Нет, честное слово, я не могу, — говорил Найджел. — Эти люди — мои друзья, так ведь нельзя, это же совсем другое, чем то, что я делал прежде. Я проработал с ними пять лет, черт побери… и знаю их слишком хорошо, я просто не могу судить о них. объективно.