Книга С неба – в бой! - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, жизнь есть борьба!
Семен грустно усмехнулся и пошел собирать вещи.
Резкий звук автоматной очереди прозвучал громом. Круглов увидел, как упали три солдата, еще один метнулся в сторону, офицер отскочил за борт грузовика. Переместившись влево, Круглов рывком поднялся, пробежал зигзагами короткую дистанцию, продолжая стрелять уже вслепую. Он создавал иллюзию партизанской атаки – немцы должны были поверить, что им противостоят по крайней мере двое бойцов. Опустошив один неполный рожок, Круглов прыгнул в высокую траву, откатился на несколько метров, молниеносно вставил новый магазин.
Следующей очередью он свалил офицера. Это было несложно – тот двигался неумело, дилетантски, что выдавало в нем человека, незнакомого с условиями передовой. Сначала бросился за кузов ближайшего грузовика, затем почему-то выскочил на незащищенное пространство, суетливо размахивая руками, попытался сделать выстрел из пистолета, но рухнул вниз, сраженный прямым попаданием в голову.
Два солдата залегли в канаве у колес первой машины, отвечая короткими очередями. Водитель, стоявший у разбитой машины, скрылся на другой стороне дороги. Круглов решил, что тот не опасен, и подумал, что пока на него можно не обращать внимания. Он бросился вперед по классической схеме атаки, упал после короткой перебежки, выплюнул из своего автомата заряд свинца. До разбитой машины оставалось метров семьдесят.
Круглов успел выстрелить еще раз, ощутил, как косая очередь одного из солдат прошла прямо над его головой, изо всех сил рванулся к дороге. Прыгнул в кювет, перекатился, занимая новую огневую позицию.
Солдаты палили, не переставая. Видимо, как догадался в конце концов Круглов, боеприпасы были у них прямо под рукой. Может быть, в тех ящиках, которые они выгружали из грузовика?
Круглов заменил последний рожок, метнулся к колесам ближайшей машины, обежал кузов и, прицелившись, выпустил короткую очередь по огневым точкам у первой машины. Один из двух немецких стрелков умолк. На бегу боковым зрением Круглов смог зафиксировать, что шофер с другой стороны дороги наконец начал беспорядочную стрельбу из винтовки. «Долго же ты собирался, идиот!» – подумал Круглов, посылая очередь в его сторону.
В этот момент солдат у первой машины не выдержал. Он вскочил и открыл огонь, держа автомат у пояса. Но Круглов его опередил. Солдат рухнул как подкошенный. Шофер же, видя, что остался в одиночестве, дрогнул и «сломался». Он отбросил в сторону винтовку и робко выглянул из укрытия, подняв руки.
– Дурак! – громко сказал Круглов, посылая в его сторону последний патрон.
На мгновение настала тишина, постепенно наполняясь звуками далекой орудийной канонады. Круглов присел на землю, вытирая пот со лба. Он был весь мокрый, как из бани. Никогда еще за два года войны, сначала против немцев, потом, после плена и вербовки, наоборот, на их стороне, не приходилось ему воевать в одиночку. Тяжело ощущать отсутствие рядом соратников, трудно рассчитывать только на свои силы…
Круглов вслушался, отметил едва заметное движение сбоку от себя. Он мгновенно вскочил, осмотрелся.
А ведь офицер был жив! Молниеносно сообразив, откуда исходит опасность, Круглов оторвался в сторону от борта машины и, не раздумывая, спрыгнул в кювет. И недаром – щелкнул сухой пистолетный выстрел, в полуметре от его головы просвистела пуля. Засекая местонахождение противника, Круглов автоматически нажал на курок. Выстрела не последовало. Как же он забыл? Все! Патроны кончились.
Но офицер, видимо, тоже израсходовал всю обойму. Когда Круглов выскочил из-за кабины первой машины, рассчитывая на внезапность атаки, то увидел картину приближающейся агонии. Офицер еще был жив, но уже не имел сил подняться с земли. Из раны на голове сочилась кровь.
– Nicht shissen, nicht shissen, – лопотал офицер, с ужасом наблюдая за Кругловым.
Он попытался поднять руки, этот лысоватый полный человек лет сорока, с лейтенантскими погонами сухопутных войск вермахта. Стрелять он уже не мог – в пистолете кончились патроны.
– Shissen! – передразнил его Круглов и, подняв винтовку одного из солдат, выстрелил в офицера, почти не целясь.
Школа, расположенная на высоком холме, круто обрывающемся в сторону Белицы, являла собой образец невзрачной типовой планировки провинциальных образовательных учреждений. Четырехэтажный корпус сильно обветшал от времени. Кирпичи кое-где вывалились, штукатурка со стен местами обсыпалась, асфальтовая площадка перед входом покрылась трещинами, даже стальная перекладина турника на краю маленького стадиона была выгнута посередине.
Анисимов оставил машину у ограды, перед густыми зарослями бузины и сирени, строго наказав водителю никуда не отлучаться, и по узенькой дорожке, выложенной неровными бетонными плитами, быстро пошел по школьному двору.
Было около часа дня. Входя в здание, капитан с радостью подумал, что приехал вовремя – попал как раз в самый разгар занятий. В широких коридорах первого этажа, покрытых вздувшимся линолеумом, ему не встретилось ни души, лишь вдалеке мелькнула одинокая фигура уборщицы с ведром и шваброй в руках. Поражало отсутствие охранника или хотя бы вахтера. «Странные люди – всё нараспашку, как двадцать лет назад», – подумал Анисимов, останавливаясь перед директорским кабинетом.
Вежливо постучав в дверь, он заглянул внутрь:
– Можно?
Миловидная женщина средних лет поднялась ему навстречу из-за стола, заваленного ворохом каких-то бумаг, сделала шаг вперед, смотря на капитана большими удивленными глазами:
– Я вас слушаю.
– Прошу прощения, вы директор школы?
– Да, я. А вы, извините?
– Капитан Анисимов, уголовный розыск.
Директриса тревожно замерла на мгновение, потом совершенно неожиданно улыбнулась, облегченно вздохнула, взмахнув руками, будто сбрасывая с себя некую тяжесть, и быстро заговорила:
– Слава богу, наконец-то… Вы его привезли с собой? Мы уж, честно сказать, чего только не передумали. Родителей у него нет, воспитывает дядя, пьющий, конечно, но в меру, не то что некоторые… Но все же за ребенком приглядеть не может. Юра учится неровно, то очень хорошо, а то просто безобразно. А сейчас? Вы представить себе не можете! Выпускной класс, а у него куча «хвостов». Алгебра, химия, физика… Зато история! Он же знает ее прекрасно, ходит в кружок. У нас в школе есть военно-исторический кружок. Кстати сказать, лучший в районе. Ну, ладно… Главное, что он нашелся! Он ведь не успел ничего натворить? Я имею в виду, ничего серьезного? Сбежал и всё? Кстати, где вы его поймали?
Анисимова трудно было сбить с толку. Как правило, он всегда знал, как нужно себя вести в той или иной ситуации. Особенно это касалось разговоров со свидетелями, с которыми следовало быть подчеркнуто доброжелательным. Но сейчас он растерялся, совершенно ничего не понимая. Поэтому стоял молча, в величайшем изумлении наблюдая за директрисой.
