Книга Силы быстрого развертывания - Александр Тамоников

Симаков налил себе пиалу чая, взял ее, как принято на Востоке, тремя пальцами за дно и аккуратно, чтобы не обжечься, с воздухом, как анашу, втянул в себя несколько глотков действительно тонизирующего напитка.

— Сейчас и вспоминать легко, и рассказывать тоже, и слушать интересно, а тогда… ну, ладно! Подались мы с дружком в Ташкент. Город хороший, современный, ничего не скажу, но только мы там не нужны были. Да это и понятно, образования — три класса, никакой профессии, куда податься? Лишь в грузчики! Ну, пристроились на железнодорожной станции. Работы — уйма, а зарплата тьфу! Вся надежда на калым у частников была. А его узбеки из местных бродяг держали, чужаков и близко не подпускали. Пришлось уходить и с работы, и из Ташкента, города хлебного! Едем как-то автостопом с одним бабаем да на жизнь, вот как сейчас, жалуемся. Он вдруг и спрашивает, а не хотим ли мы на него поработать. Он, мол, не обидит. Я спросил, конечно, что за работа. Он, как-то хитро ухмыльнувшись, ответил — не бойтесь, не пыльная работенка, как раз для вас, ребят физически крепких. На самом деле оказалось все наоборот! Самая что ни на есть пыльная, в прямом смысле слова, работа. Этот узбек у одного бая в помощниках ходил, а бай владел конопляными плантациями в Ферганской долине, недалеко от Намангана. Вот мы и попали на них. Как созреет конопля, раздеваешься догола, надеваешь ватный халат и бегаешь туда-сюда, пока не запотеешь. Как тело покрылось потом, халат прочь и в заросли конопли, бежишь по плантации. Пыльца оседает на тебе, потом снимаешь ее ножом. А с влажной пыльцой уже другие работают, ты же опять в халат и потом в коноплю. После третьей ходки в отруб от духа этой дури. Так и пахали на этого бая, после же решили свалить, пока до конца не вырубились на этих плантациях. Ну, запросили у него заработанные деньги, а в ответ получили идиотский смех и слова: вас кормят? Поят? Баб привозят? Спать дают? Чего же вы еще хотите? Или до сих пор не поняли, что стали моими рабами? Так мой помощник сейчас вам все популярно объяснит. Он кивнул одному из надсмотрщиков, и тот с палкой для подгона ишаков пошел на нас. А возле бая, кроме этого верзилы с палкой да еще одного охранника-водителя с автоматом наперевес, в тот момент никого рядом не было. Разговор мы на краю поля вели, возле байского джипа. Ну, Кача удар надсмотрщика отбил, я на водилу. Тот пока затвор у автомата дергал, жизни и лишился, свернул я ему башку, а тут и Кача охраннику его же палкой шею проткнул. Бай замер в шоке, ну мы и его…

Чайханщик, внимательно слушая рассказ Симакова, спросил:

— Так твой перстень с руки бая?

— Да, — ответил капитан, — а камуфляж с охраны.

Ходжа кивнул головой, попросил задумчиво:

— Продолжай!

— Мы в джип! У Качи когда-то права были, и водить машину он умел, автомат охранника и пистолет бая на заднее сиденье кинули и рвать с плантации. Иномарку с оружием по пути цыганам сбагрили за бесценок, который и пропили за месяц, потом рюхнулись сюда, в Киргизию, в Ашал. Вот утром и добрались до места!

Крепыш Симаков замолчал, закурив сигарету.

Какое-то время молчал и Ходжа, о чем-то напряженно думая. Затем спросил:

— А как звали того бая?

— Черт его знает! Бай, он и есть бай… только другие рабы, которые пахали с нами на плантации, поговаривали, что, мол, и бай не самая крутая фишка, над ним стоит какой-то хан. Но ни я, ни корешок мой, ни другие рабы этого хана и в глаза не видели. Да и нужен он был нам? Какая разница, на кого спину гнуть? Хотели заработать денег, вот и заработали.

— А чего в Ашал подались, а не в тот же Наманган? Посоветовал кто?

Симаков ответил:

— Никто ничего нам с Качей не советовал. Из Узбекистана надо было уходить, а куда? В степи Казахстана, опять для какого-нибудь местного башлыка верблюдов пасти? Решили идти в Киргизию. Здесь, говорили, на наркоте можно подзаработать неплохо! Ты ничего не посоветуешь, хозяин?

Ходжа поднялся:

— Ладно, русские, отдыхайте пока! А посоветовать чего?.. Я, может, кое-что большее для вас сделаю, если все выйдет, как я думаю, то и работу подберу. Оплачиваемую работу. Есть здесь люди, которым отчаянные парни в наемники нужны. И деньги они платят. Но обещать ничего не буду. Захотите выпить, в коридоре, что идет во двор, в холодильнике водку найдете, нужник от задней двери справа, ну, а надумаете уйти, я вас не держу, запор откройте и попутного вам ветра. Решите остаться, в 8 утра встретимся. И не пугайтесь, если я с утра не один буду. А вообще-то уходить я бы вам не советовал, далеко не уйдете, места здесь слишком дикие и опасные, даже для таких крутых, как вы.

На что Симаков ответил:

— Никуда мы, Ходжа-ага, не уйдем, а насчет пугаться, то… мы давно забыли, что такое страх!

— Хоп! Я покидаю вас!

Но Симаков спросил:

— А как насчет баб?

Ходжа задумался, затем ответил:

— Будут вам бабы, минут через сорок-час и будут, только не отрубитесь в ожидании!

— Не отрубимся!

— Ну-ну! Я смотрю, друг твой уже…

— Не беспокойся, Ходжа, как только здесь запахнет женщиной, он моментально прочухается. Кача большой охотник до баб!

Чайханщик вышел из комнаты через боковую дверь. На улице подозвал к себе младшего сына:

— Берды! Позови-ка ко мне дядю Али! Быстренько, я возле мангала буду ждать, да скажи, чтобы привел с собой двух овечек, он поймет.

Мальчик скрылся за чайханой, чтобы через полчаса появиться вновь в сопровождении пожилого, как и отец, мужчины и двух женщин, возраст которых определить было невозможно из-за черной одежды, скрывающей их лица и фигуры.

Ходжа и Али поздоровались:

— Ассолом, Ходжам-ага!

— Ва аллейкюм, Али!

— Твой сын сказал о проститутках. У тебя гости?

— Шлюхи как?

— Толк в своем деле знают, хохлушки! Подарок Асланбека!

— Пусть остаются, где стоят, а мы отойдем за дорогу.

Мужчины перешли дорожное полотно, сели под тенью густой чинары, чайханщик обратился к родственнику:

— Али! В здании чайханы, почему она и закрыта, отдыхают два гяура. Для них и шлюхи. Сейчас запустишь их к русакам, а сам, пройдя боковой дверью, замрешь за ящиками в подсобке. Слушать все, что будут говорить русские, даже во время случки с бабами. Слушать и запоминать. Утром обо всем мне доложишь. А чтобы тебя не свалил сон и как плата за бессонную ночь, держи!

Ходжа протянул Али шприц и пузырек с темной жидкостью.

Глаза родственника чайханщика заблестели. Он взял шприц с героином, проговорив:

— Все будет сделано в лучшем виде, Ходжам-ага! Я для подстраховки, пока гяуры будут со шлюхами знакомиться, за магнитофоном сбегаю и через микрофон запишу все, что будет слышно из комнаты. Розетка у тебя в подсобке есть или мне батарейки брать?