Книга Кленовая стрела - Наталия Николаевна Антонова

вообще казалось, да и продолжает казаться, что у Ильи не было врагов.

– Совсем? – усомнилась Мирослава.

– Совсем, – кивнул Ферапонтов.

– И почему же, Максим Юрьевич, у вас сложилось такое впечатление?

– Потому, что Илья относился к тем людям, которые, как бы это повежливее выразиться, – Ферапонтов пощёлкал пальцами, – видите ли, он мог без мыла в одно место влезть. Ну, вы понимаете?

– Понимаю, – улыбнулась Мирослава. – Спасибо вам, Максим Юрьевич.

– Не за что, – ответил он, поднимаясь со своего места. – Вот, если вам понадобятся мои услуги, то я всегда готов. – Он протянул к ней обе свои руки.

Мирослава пожала правую руку Ферапонтова, по другой руке быстро пробежала пальцами и направилась к двери. Перед тем как выйти, она оглянулась и помахала ему на прощанье рукой.

И он, улыбнувшись во весь рот, повторил её жест.

* * *

Мирослава решила, что времени у неё до вечера ещё вагон и маленькая тележка, поэтому она не будет торопиться с возвращением домой.

«А вот позвонить Морису нужно», – подумала она, сев за руль. И, не трогаясь с места, набрала номер агентства.

– Детективное агентство «Мирослава», я вас слушаю, – раздался приятный голос Миндаугаса.

– Это я, – проговорила Мирослава.

– Рад вас слышать, – отозвался он.

Спрашивать о том, почему она звонит не на его мобильник, а на городской, он не стал, чтобы не дать ей повода в очередной раз иронизировать над ним.

– Морис, звоню тебе, как и обещала, но не чувствую бурной радости с твоей стороны.

– Я рад, – тихо ответил он.

– Ладно. Поговорила я с Максимом Юрьевичем Ферапонтовым. Серьёзный, надо сказать, мужчина, – проговорила Мирослава, умышленно заменив букву «е» в слове «серьёзный» на «у». – На девяносто девять целых и девять десятых процента уверена, что владелец автомастерской к гибели Ильи непричастен. Связывали их чисто деловые отношения. Подробности, когда вернусь.

– Вы сейчас домой?

– Нет! Что ты?! В моих ближайших планах общение с Артёмом Кондрашовым. Кстати, – сказала она, – нам кирпич не нужен?

– Кирпич? – вырвалось у него изумлённо. – Какой такой кирпич?

– Силикатный.

– Мы что, вместо расследования убийств планируем совершать их при помощи удара кирпичом по голове?

– Какой ты, однако, кровожадный, Миндаугас.

– Я?

– А кто же ещё? Я-то вся белая и пушистая! И отлично знаю, что из кирпичей строят всевозможные здания.

– Это я тоже знаю. Но я даже в страшном сне не мог предположить, что вы из детектива решите переквалифицироваться в каменщика.

– Ни в кого я не собираюсь переквалифицироваться! – отрезала она. – Просто подумала, может, нам надо чего-то пристроить к коттеджу?

Морис громко рассмеялся.

И Мирослава самым серьёзным тоном добавила:

– Например, конюшню для жеребцов.

– Лучше не надо, – ответил он. И спросил: – После беседы с сыном кирпичного короля вы приедете домой?

– Посмотрю по времени. Может, ещё успею заскочить к Александру Никитичу Лазунову.

– Вы не забыли, что его отец владеет магазином спортивного инвентаря?

– Как я могу забыть об этом?

Морис, конечно, не мог видеть дрогнувшие в улыбке губы Мирославы, но он догадался, что она усмехается.

– Пока, Морис, – услышал он её голос.

– Пока. Но только я напомнил вам о магазине отца потому, что Саша Лазунов в соцсетях жаловался на то, что отец заставляет его время от времени работать в магазине менеджером.

– О! За эту информацию спасибо! Надеюсь, что пригодится.

– Я тоже надеюсь, – ответил Морис и положил трубку.

– Обиделся, – проговорила вслух Мирослава, улыбнулась и тронула машину с места.

Она понятия не имела, где сейчас может находиться Артём Егорович Кондрашов, но надеялась на то, что он отыщется в пределах города.

Она набрала его номер и долго прислушивалась к длинным гудкам. Медленно, как кубик льда в бокале с коктейлем, таяла в её сердце надежда на то, что Артём отзовётся.

Она уже подумывала о том, чтобы побеспокоить его занятого и, вероятно, совсем не расположенного к беседам с частным детективом отца, как вдруг услышала тягучий голос с лёгкой хрипотцой:

– Алло, вы кто? Случайно, не прекрасная незнакомка?

– В некотором роде, – отозвалась Мирослава. – Где я могу найти вас?

– Неужто так приспичило? – рассмеялся он. – Уж замуж невтерпёж? – Теперь он расхохотался.

«Вот оболтус, – подумала Мирослава, – скорее всего, он пьян. Не зря воображение рисовало мне бокал с коктейлем».

Вздохнув про себя, она сказала вслух:

– Ваши предположения, Артём Егорович, почти что верны.

– Что значит «почти что»? – озадачился Кондрашов.

– За исключением слова – замуж.

– Да что ты говоришь, детка. – Он снова рассмеялся. – Я тоже этого слова на дух не переношу. Во всём остальном к твоим услугам. Приезжай в клуб «Гулливеровы штаны». Приедешь?

– Приеду.

– Когда?

– Уже еду. Жди.

«Детки богатеньких Буратиночек совсем разучились думать и говорить по-русски. Хотя хуже всего то, что они, кажется, думать разучились совсем. Взять хотя бы название клуба. Ну да, Гулливер. Это понятно. Но штаны-то его при чём?! Если же без штанов никак, то назвали бы «Пифагоровы штаны». Хотя бы есть подсказка по математике: «Пифагоровы штаны на все стороны равны». Хотя на фиг сдалась им математика? Как это маменька Бальзаминова говорила: «С деньгами мы и без ума проживём».

Так вот, и Артём Кондрашов, не блистая умом, вполне может прожить жизнь на деньги отца без особых проблем.

Глава 7

До «Гулливеровых штанов» Мирослава добралась за тридцать пять минут. Оставив машину на стоянке, она вошла в клуб, который в дневное время работал как кафе.

Детектив подошла к стойке бара, быстро развернула перед носом бармена своё удостоверение и так же быстро его захлопнула. Сделала она это с умыслом, чтобы в голове у парня осталось только слово «детектив». Её фокус удался.

– Чего надо-то? – спросил он.

Мирослава приложила палец к губам, подавая ему таким образом знак не шуметь.

– Понял, – шёпотом ответил он, – но у нас тут всё тихо.

Она кивнула и спросила:

– Где Артём Кондрашов?

– Артюха? – удивился бармен. – Вон за столиком, что возле пальмы стоит. Но он ничего. Перебрал малость, но ведёт себя вполне прилично, – принялся шёпотом заступаться за постоянного клиента бармен.

Мирослава глянула на его бейдж, прочитала имя и проговорила доброжелательно:

– Серёжа, не надо волноваться. Я не собираюсь похищать Кондрашова или доставлять вам и вашему клубу неприятности.

– И на том спасибо, – пробурчал парень.

– Если, конечно, клиент, столь любезный вашему сердцу, не учинит дебоша.

– Он вообще-то смирный. Только вы там поласковее с ним, – прошептал просительно бармен ей в спину.

Мирослава усмехнулась, не оборачиваясь, обронила:

– Постараюсь, – и не спеша направилась к столику возле пальмы.

– Артём Кондрашов? – спросила она, приблизившись вплотную.

– Ну? – Он уставился на неё оценивающим взглядом. – Это ты, что ли, мне звонила?

– Я, – не стала отпираться она, – давай знакомиться.

– Давай, – согласился он, – если уж ты всё равно приехала.

– Мирослава Волгина, частный детектив. – Она развернула своё удостоверение.

– Кто? – Его глаза полезли на лоб. – Детектив?!

– Точно, – улыбнулась она, наблюдая за его реакцией.

– А полицию сюда никто не вызывал.

– Не вызывал, – согласилась Мирослава, – я сама пришла.

– Вот как пришла, так и чеши отсюда! – Он хотел подняться со своего места.

Но Мирослава остановила его:

– Сиди тихо. Мне надо с тобой поговорить.

– Чего ты командуешь? Чего командуешь?! – начал заводиться Кондрашов.

– Артём Егорович! – прикрикнула на него Мирослава. – Давайте вы ответите на мои вопросы, и мы с вами мирно расстанемся.

– А если я не захочу с вами разговаривать? – спросил Кондрашов.

«Перешёл на «вы», – отметила про себя Мирослава, – значит, уяснил, что я официальное лицо, и, скорее всего, не понял, что детектив я частный и со мной и впрямь можно не церемониться».

– Но нет, голубчик. – Она решила закрепить свои позиции, для чего пошла на блеф. – Если вы не захотите говорить со мной здесь, поедем в отделение.

– Чего сразу в отделение? – неожиданно скис Кондрашов.

«Хорошо ещё, что папе не грозит позвонить», – промелькнуло у неё в голове.

– О чём вы хотите со мной поговорить? – спросил Кондрашов.

Мирослава заметила, что парень пытается сконцентрироваться и припомнить, не натворил ли он случайно чего-нибудь недозволенного. По его лицу Мирослава видела, что он в полном недоумении, и решила больше не мучить его:

– Я хочу поговорить с вами об Илье Кудряшове.

– Об Илюхе? – удивлённо переспросил он и бросил на неё вопрошающий взгляд, точно хотел удостовериться,