Книга Укрощение невесты - Минк

что знаю, что на нем написано, прежде чем открыть дверь гаража. Я хватаю шлем и куртку с вешалки, а затем нажимаю кнопку открытия гаражных ворот. Как только я слышу, что дверь начинает открываться, я возвращаюсь к снегоходу. Я быстро надеваю шлем и куртку и протягиваю руку, чтобы повернуть ключ, но у меня ничего не получается.

Я вскрикиваю, когда меня снимают со снегохода, снимают шлем и отбрасывают в сторону. Я запрокидываю голову только для того, чтобы встретиться взглядом с Тирнаном. У меня на кончике языка вертится саркастический вопрос, как он сходил в спортзал, но выражение его глаз заставляет меня сдержаться.

Если я думала, что разозлила его раньше, то я обманывала себя. Потому что взгляд, которым он одарил меня сейчас, говорит о том, что это не так. Я сглатываю.

— Прости? — Я пытаюсь.

— Ты сожалеешь? — Он закрывает глаза и качает головой.

— Я просто ухожу. Знаешь, пора отправляться в путь, — пытаюсь сказать я небрежно. — Ничего особенного. Спасибо, что оберегал меня и все такое. Особенно за «все такое». — Я пытаюсь высвободиться из его объятий. Он продолжает сверлить меня взглядом. — Я не собиралась красть его. Просто одолжу. Клянусь.

— Ты просто злишь меня еще больше, Дафна. — Ой. Почему меня задело, когда он назвал меня моим настоящим именем?

— Я тебя злю? Это ты меня злишь. — Я тычу пальцем ему в лицо. — Ты хорошо повеселился со мной. Мне пора. — Я держу остальные слова при себе. — Подумай о том, сколько у тебя будет свободного времени для посещения тренажерного зала и всех проверок безопасности, которые ты сможешь пройти без меня. — Мне не следовало говорить последнюю часть, но я явно не в духе.

— Рыжая! — кричит он. Я задыхаюсь, когда Тирнан двигается. Только что мы стояли, а в следующую секунду я уже на полу гаража, а Тирнан нависает надо мной.

— Что ты… — я замолкаю, когда вижу, что в его руке теперь пистолет. Он поднимает его и стреляет. Я поворачиваю голову и вижу, как мужчина во всем белом опускается на колени прямо перед гаражом. Его глаза широко раскрываются. Из раны у него на лбу сочится кровь, прежде чем он падает лицом в снег.

Тирнан поднимает меня на ноги и торопит обратно к внутренней двери. Он заталкивает меня внутрь. Я хватаю его, желая, чтобы он пошел со мной.

— В шкаф, — приказывает он. — На этот раз включи свет. — Он хватает меня и крепко целует.

— Нет, — говорю я, когда он отталкивает меня. — Не ходи туда! Им нужна я.

— Чертовски жаль, потому что ты уже моя. — Он захлопывает дверь. Я пытаюсь взяться за ручку, но она не открывается. Я слышу еще несколько выстрелов.

— Потайная комната. — Бэллс хватает меня за руку и тянет за собой. — Кловер! — кричит она. Кловер выбегает из комнаты.

— Что мы делаем?

— Что нам сказали. — Когда мы заворачиваем за угол, ведущий к комнате Авроры, я останавливаюсь, увидев, что стена открыта. — Входи. — Бэллс вталкивает меня внутрь. Аврора уже там. Кловер запрыгивает внутрь. Бэллс тихо присвистывает. Леонард проскальзывает в комнату за секунду до того, как дверь захлопывается.

Я смотрю на всех девушек в маленькой комнате. Аврора не выглядит ни капельки испуганной. Единственное, о чем я молюсь, так это о том, чтобы я только что не испортила их счастливую жизнь.

Глава 12

Тирнан

С таким же успехом я мог бы переименовать наш дом в «Вечеринки для убийств». Я вижу мертвого убийцу. На его тупом лице все еще застыло удивленное выражение. Хорошо. Это означает, что люди, которые приходят за нами, понятия не имеют, с кем они связались. Преимущество на нашей стороне.

— Еще? Что, черт возьми, все это значит? — Чарльз врывается в гараж, Барроу и Диего следуют за ним по пятам.

— Дафна. — Я указываю на останки дрона. — Я отследил. Куплен у нелегального торговца оружием, базирующегося на севере, а затем модернизирован специальным подразделением секретных операций в Лос-Анджелесе.

— Подпись есть?

— Не хуже. — Я закрываю гараж и жду, когда появится второй убийца. Там, где один, есть и другие. — Я сделал все, что мог, работал над этим всю ночь и сегодня утром. Похоже, двое из мужчин, упомянутых в статье Дафны, заплатили за беспилотник, и я готов поспорить, что наемников посылают те же самые придурки.

— Сколько их? — Диего подходит к оружейному шкафчику и начинает перебирать набор снайперских винтовок.

— Пока не знаю. Но достаточно сказать, что у этих парней полно денег, и они хотят смерти моей девушки. — Я стискиваю зубы от этой мысли, от гребаной наглости этих говнюков. Никто не тронет мою Дафну. Ни-бдядь-кто.

— Какой у тебя план? — Спрашивает Чарльз. — Я имею в виду, кроме как убить их всех?

— Убьем их всех, а потом мы с Дафной поедем в Голливуд. — Я пристегиваю кое-какое оружие к бедрам и вокруг груди. — Эти мужчины скоро поймут, что причинять боль женщинам больше нельзя.

Барроу кивает мне, Диего направляется к лестнице, а Чарльз сжимает мое предплечье.

— Давай убьем этих ублюдков, а ты пойдешь и объяснишь все их боссам. Но не высовывайся, — говорит Чарльз.

— У них не будет шанса сдать меня. — Я готов замарать руки, когда дело дойдет до Дафны. Но я понимаю, что он имеет в виду, что поставлено на карту, если кто-нибудь в преступном мире узнает, что я все еще жив. Но я рискну. Я должен это сделать ради Дафны. Она должна знать, что я всегда буду поддерживать ее, всегда защищу ее. Если она хочет написать еще двадцать статей о грязных ублюдках, она должна это сделать. И должна быть в состоянии сделать это без страха.

Раздается выстрел. Диего уже прикончил одного из наемников.

Чарльз, Барроу и я начинаем действовать. Мы не можем позволить Диего получать все удовольствие, не так ли?

* * *

— Я знаю, что это не совсем твой частный самолет. — Я провожу нас над облаками на «Cessna» (прим. американский производитель самолётов — от малых двухместных до бизнес-джетов), который перестроил, пока работал в домике. Возле Фрозен-Фоллс есть небольшая полоса, которую мы используем, когда нам нужен быстрый транспорт.

— Это не так, но мне нравится. — Она улыбается, глядя в лобовое стекло.

— Да? Мне показалось, что ты пыталась уехать отсюда.

— Нет. — Она хмурится. — То есть, да. Я собиралась, чтобы больше никто не искал меня в домике.

Я качаю головой.

— Разве ты не поняла, что я могу справиться с любой возникшей проблемой? Я уже справился со многими. — Я