Книга Вирус - Ларс Один

кустистыми бровями.

Столик занят ещё двумя бесами, на землянистых лицах которых играют подобия улыбок. Вся троица явно собралась поиздеваться над давним знакомцем.

— Не устал от крови, Рам? Сколько кукол собираешься уложить в этот раз? — прохрипел другой старик, с абсолютно лысым, без единого волоска черепом. — Анарит намного прекраснее в мирное время.

— Ну же, первый, хоть на пальцах нам покажи, недалёким, — затараторил третий шутник, коротышка, уши которого казались столь большими, особенно на фоне его маленькой головы, что создавалось впечатление, что при желании он может с лёгкостью взлететь.

— Хе-хе! Молчит, только с корабля, перед наслаждением кровью должен ублажить свой желудок, — многозначительно задвигались кустистые брови первого старикана. — Он всегда здесь сидит, доводя себя до крайней надобности.

— Всегда сидит и молчит, — прохрипел лысый, сделав нелепый жест рукой, словно поправляет упавшую на морщинистый лоб чёлку.

— Жаль, нам уже пора на корабль, — с весёлым сожалением вздыхает коротышка, — А то составили бы ему компанию.

— Это да, сидеть и молчать — это так увлекательно… — важно взлетают вверх кустистые брови первого шутника.

Все трое, разом, начинают хохотать, да так, что у лысого брызжет слюна, у первого ходуном ходят кустистые брови, а коротышка и вовсе валится со стула. Это состояние эйфории, смешанной с разочарованием, продлится до самого погружения в капсулы. После посещения станции, и особенно секторов Купола, у бесов пробуждаются чувства, их захлёстывают эмоции. Во всяком случае так кажется им самим. Это конечно же имитация, но не зная правды, легко верить. Купол несомненно выдаёт им порцию жизненной энергии, но эмоции лишь побочный эффект.

Остальные бесы, а тем более слуги, не обращают на компанию внимания, сосредоточившись на своём. Посланник продолжает хранить молчание, просто повторяя немое презрение Рама Севера. Он почему-то не уважал эту троицу, возможно за их навязчивость.

«Как странно, — подумалось ему, — они должны держаться друг друга, быть одним целым, а вместо этого стремятся к самолюбованию. Я представлял их как друзей, но вижу толпу одиночеств. В воспоминаниях беса немало лжи. Вероятно, самообман — это неотъемлемая часть их существования. Эту троицу объединили мимолётные эмоции, но уже на корабле никто из них не захочет и рта открыть. Они вернутся в пустоту, ставшую им домом. И лишь в следующий раз, по возвращении на станцию, давным-давно угасшие чувства вновь пробудятся.»

Троица, продолжая шутить и громко смеяться, наконец-то удаляется в сторону космопорта. Рам вспоминает об автоматах. Крайняя машина с напитками свободна. Он вскакивает и шагает к ней столь резво, словно помирает от жажды. Быстро жмёт на панели любимую цифру одиннадцать и терпеливо ждёт. Всего несколько мгновений и окошко машины открывается. Рам бережно, словно некую ценность, берёт стакан с зеленоватым напитком. Отходит в сторону, чтобы не мешать очередному клиенту. Подносит стакан к губам и, ещё до первого глотка, наслаждается стреляющими в нос весёлыми пузырьками. Медленно, зажмурившись, опустошает его, и, с блаженной улыбкой, опускает тот в стоящий тут же ящик-утилизатор. Стакан будет очищен и вернётся в одну из машин. В отличие от остальных гостей станции, Рам знает об этом процессе в мелочах. Самое время поесть. Стоящий слева автомат с аппетитными блюдами занят. Впрочем, как и остальные. Старуха, подобная скатившейся по ступенькам парковой лестницы, никак не может выбрать. Её иссохший, больше похожий на шило палец тянется то к одной кнопке, то к другой. За ней очередь, но пускающие по подбородкам слюни бесы терпеливо ждут. Палец продолжает дразнить Рама, а голод становится нестерпимым. Автомат, устав от ожидания, высвечивает на циферблате настоящее время станции — девять минут восьмого. Слегка отодвинув старуху в сторону, он быстро жмёт одну из кнопок. Ему без разницы что там выдаст автомат, ведь в любом случае это будет еда. Столь неожиданно грубый и неординарный поступок вызывает удивление остальных стариков. Заметно, что они пребывают в лёгком шоке. Посланнику всё равно, хотя сущность Руди взывает к осторожности. Небольшой, дымящийся ароматами поднос из окошечка переходит в руки Рама. Дабы не испытывать на себе чрезмерного интереса толпы, он удаляется вглубь парка. Находит одинокую скамейку, где и приступает к трапезе. Картофель, овощи, несколько сортов мяса — всё это приятно оседает в желудке его маски. Поднос отставлен в сторону, а седовласый старец, с довольным лицом разглядывает упавший ему на колени кленовый лист. Тот настолько реален, что Рам не только подносит его к носу, но и касается сухой плоти языком. Затем сжимает лист в кулаке, и он рассыпается на части. Поднимает руку вверх, разжимает кулак, а мелкие, тёмно-жёлтые элементы декорации разлетаются на ветру. Это впечатляет его даже больше, чем залитый солнечным светом парк. День угасает и совсем скоро ослепительно яркий диск закатится за стройный ряд небоскрёбов на западе станции.

«Запад, юг, восток, — улыбается старик, — день, ночь. Я помню…»

Настроенный на философский лад Рам замечает сметающую с дорожки листья уборщицу. Немолодая женщина бодро помахивает метлой, не обращая внимания на сидящего на скамье гостя. Сущность беса ненадолго перехватывает контроль над Сферой. Лишь потому, что Стэн не расслаблен прелестью Купола и не сопротивляется.

— Какой смысл сметать их в траву, если совсем скоро всё повторится вновь? — опять нарушил инструкции Руди Посланник.

— Вы меня спрашиваете, господин? — неуверенно переспросила застывшая с метлой женщина.

— Я и не спрашиваю вовсе, — хитро усмехнулся старик. — Ты метёшь их каждый день, снова и снова. Приходишь по утру, а листья уже на дорожках. И если бы вы хоть собирали их и утилизировали, так нет же. Вы просто не понимаете, что они бесконечны. Бесконечны для вас, болтов и гаек огромного механизма. У тебя есть цель в жизни?

— Цель? — растерялась она.

— Да, мечта, — продолжал Рам. — Чего ты хочешь от этого мира? Я вот мечтаю снова стать молодым. А ты? Как там тебя?

— Я? — зависла уборщица, стараясь найти ответ на необычный вопрос. — Кая, господин. Я просто работаю, как все. Работаю, чтобы… чтобы…

— Чтобы что? — повысил голос Рам. — Чтобы гости вышагивали по чистым дорожкам? Чтобы чем-нибудь занять свои руки? Чтобы не подохнуть с голоду и иметь крышу над головой? Чтобы не думать ни о чём? Одни мечтают о семье, о высокой должности, о богатстве и славе. Другие грезят о путешествиях по вселенной, своём собственном корабле, заглянуть за горизонт. Где похоронена твоя мечта?