Книга Полночная страсть - Анна Кэмпбелл

Объяснить появление живого лорда Рейнло в ее спальне было бы довольно непросто. Что ж тут говорить о мертвом? Как спрятать тело, если она не в силах даже сдвинуть его с места?

Кровь, хлынувшая из раны на виске маркиза, испачкала ковер. Теперь ни за что не удастся свести предательские пятна. Сердце Антонии бешено колотилось о ребра. Шатаясь на нетвердых ногах, она подошла к умывальнику. Внезапно в дверь постучали. Вспомнив, что дверь не заперта, Антония испуганно прижала руку к губам. Мучительная тошнота подступила к горлу. Если кто-нибудь войдет, она погибла.

— Мисс Смит, у вас все в порядке? — Это была Белла, немолодая женщина, горничная Кассандры. Она спала в маленькой комнатке рядом с покоями госпожи. — Я слышала ужасный грохот.

— Белла… — «Силы небесные, только этого не хватало». Антония постаралась придать голосу веселость. — Я споткнулась о стул. Вам не о чем волноваться.

— Вы не поранились?

Горничная давно ревновала Касси к компаньонке и с радостью уличила бы мисс Смит в грехопадении. Антонии ни за что не удалось бы убедить Беллу держать случившееся в секрете.

— Вы не хотите меня впустить?

«Боже праведный, нет!»

— Нет. — Решив, что ее резкий ответ мог пробудить любопытство горничной, Антония добавила, осторожно подбирая слова: — Нет, спасибо. Я не ушиблась. Идите спать, Белла. Час поздний, а вы, должно быть, устали.

Наступила тишина. Антония настороженно замерла, полная дурных предчувствий. Грудь ее будто стянуло железным обручем. Что делать, если дверь распахнется настежь? У Антонии не было денег, чтобы купить молчание горничной. И она не посмела бы заставить Беллу умолкнуть навсегда при помощи кочерги. Хватит с нее убийства одного лорда Рейнло.

Наконец Белла отозвалась, и Антония облегченно перевела дыхание.

— Ну, если вы так говорите, мисс… Доброй ночи.

— Доброй ночи, Белла.

Антония застыла, прислушиваясь к удаляющимся шагам горничной. Ее сотрясал озноб. Как бы ей хотелось оказаться подальше отсюда. Она посмотрела на неподвижную фигуру, лежавшую у ее ног.

Ничтожная компаньонка убила пэра Англии. Она могла бы заявить, что защищалась, но кто поверит женщине с ее прошлым? После громкого скандала, который неминуемо уничтожит ее, петля палача представлялась Антонии едва ли не спасением.

«Пожалуйста, не умирайте».

Нанеся удар кочергой, Антония задела не только висок Рейнло, но и лицо. Вдоль скулы его тянулась длинная багровая полоса. Кровь капала из раны на ковер. Очнувшись от оцепенения, Антония бросилась к умывальнику, наполнила лохань водой и схватила салфетку. Затаив дыхание, она опустилась на колени рядом с лордом Рейнло.

Как отчаянно хотелось ей изгнать маркиза из своей жизни. Знакомство с Рейнло принесло ей одни несчастья. Теперь она никогда больше не услышит его язвительных острот, не увидит его улыбки, от которой ее всегда охватывал трепет.

Она с трудом сглотнула подступивший к горлу ком, пытаясь справиться с паникой. Не так уж сильно она ударила маркиза. Ей вспомнилось, как в Блейдон-Парке садовник наткнулся виском на сук и тотчас умер. Тогда Антония была еще девочкой.

Лицо Рейнло казалось бледным и строгим. Теперь в этом лице прежде всего поражала красота черт, раньше внимание отвлекал лукавый огонь в глазах. Антония удивленно нахмурила брови. Такое лицо могло бы принадлежать отшельнику, аскету. Рейнло походил на каменную статую рыцаря; а не на мужчину, чье имя служило символом порока.

— Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы он умер.

Антония шептала слова молитвы, хотя в душе ее росло отчаяние. Она не желала смерти Рейнло. Он доставил ей немало хлопот и угрожал разрушить жизнь Касси, но без него мир Антонии стал бы беднее.

Она намочила тряпицу и прижала к ране. Руки дрожали. Ей пришлось закусить губу, чтобы сдержать слезы. Кожа Рейнло была теплой. Может, он еще жив? Мертвец был бы холодным как камень.

— Не умирай.

Она повторяла эти слова снова и снова, словно литанию. Внезапно Рейнло пошевелился и застонал. Антония запнулась и умолкла, не веря своему счастью.

Но в следующее мгновение маркиз снова стал пугающе неподвижен. Может ей привиделся этот краткий проблеск жизни? Густые черные ресницы Рейнло не трепетали. Крови оказалось куда меньше, чем вообразила Антония. Тонкая струйка, а не поток. Она смахнула ладонью слезы.

— Рейнло, ответьте мне.

Молчание.

Она попыталась придать голосу решительности, и невольно с губ ее сорвалось имя маркиза.

— Николас! Николас, пожалуйста, очнитесь.

На белом как бумага лице Рейнло выделялась багровая полоса. Антония так сильно закусила губу, что почувствовала солоноватый вкус крови. Нет, она не позволит этому мужчине умереть. И не потому, что от мертвого Рейнло еще больше неприятностей, чем от живого.

В оцепенелом мозгу Антонии слабо забрезжила спасительная мысль. Пульс. Ей следовало проверить пульс Рейнло.

Да что с ней такое, черт возьми? Это первое, что надо было сделать!

Смяв манжету, она прижала пальцы к могучему запястью маркиза. Ее затопило облегчение. Ровные, размеренные удары сердца убеждали: она не убила Рейнло.

Губы ее принялись шептать благодарственные молитвы.

Теперь оставалось лишь привести Рейнло в чувство, избавиться от него и навсегда забыть события этой ужасной ночи. Антония не сомневалась: после случившегося маркиз к ней на пушечный выстрел не подойдет.

Казалось бы, можно было только порадоваться. Но в мертвящей тишине комнаты Антония призналась себе в том, о чем не решилась бы поведать ни одной живой душе. Постыдная правда ужаснула ее. После бесконечной череды унылых лет одиночества жалкая серая мышка с наслаждением изведала вновь упоительный вкус мужского желания.

С восхитительным мужчиной. Сильным. Зрелым. Полным соблазна.

Господи, неужели она так безнадежно испорчена? Ее тянет к Рейнло, как ржавый гвоздь к магниту. С железной решимостью Антония запрятала пугающее чувство поглубже в тайники души, в темноту, куда не проникают лучи света. Однажды, десять лет назад, ей довелось заглянуть в бездну и чудом удержаться на краю, не сгинуть в пучине блуда. Никогда больше она не падет так низко.

Нужно поставить маркиза на ноги и отправить восвояси. Да побыстрее.

Антония снова принялась вытирать кровь с лица раненого.

— Очнитесь. Ну, пожалуйста.

Под потеками крови скрывалась длинная царапина. Рана казалась неглубокой, но Антония не обладала достаточными познаниями в медицине, чтобы судить об этом.

— Рейнло, умоляю вас, очнитесь.

— Раньше вы называли меня Николасом, — прошептал маркиз, не открывая глаз.

Рука Антонии, сжимавшая влажную салфетку, застыла в воздухе. Она взволнованно перевела дыхание; радость боролась в ней с гневом. И, как часто случалось, когда дело касалось Рейнло, гнев одержал верх.